Гарольд Карлтон - Рай, ад и мадемуазель
В номере было три комнаты: гостиная, спальня и ванная. Они прошли в гостиную. Почти антикварный интерьер был таким же уютным, как и в «Американском баре». Габи, словно в гнездышке, лежала на потертом, но элегантном кожаном кресле. Увидев папу, малышка улыбнулась и протянула к нему ручки. Кристофер поднял ее и прижал к себе. У стены стояла прекрасная китайская ширма Шанель. Стильно обставленная, безукоризненно чистая комната была необычайно пустой. Британец едва осмелился осмотреться вокруг: даже само пребывание тут казалось ему неправильным. Будто бы дух легенды до сих пор здесь и ему не нравится их вторжение.
— Жанна ухаживала за мадемуазель до последнего дня. — Софи улыбнулась старушке.
— На самом деле меня зовут не Жанна, — выпалила та. — Но Коко называла так всех служанок.
— Я не знала, — сказала Софи. — А как вас зовут?
— Селеста, мадемуазель.
— С этого момента буду обращаться к вам именно так.
— Comme vous voulez.[118] — Пожилая дама склонила голову.
— Так, значит, здесь она жила? — Кристофер оглядел комнату.
— Oui, monsieur. Почти восемнадцать лет. Ей не нужна была роскошь. Не желает ли месье чаю? Я могу заказать по телефону все, что захочу.
— Не беспокойтесь, Селеста, спасибо.
Она почти обиделась.
— Кристофер, ты не оставишь нас? — спросила Софи, будто снова погружаясь в сон наяву. — Я спускалась вниз за напитками. Нам с Селестой нужно поговорить наедине.
Парень уставился на любимую, гадая, зачем ей это.
— Почему бы нам всем не спуститься попить чаю? — предложил он.
— Нет. Мы хотим побыть здесь. Вы ведь согласны, Селеста?
— Я и вправду люблю чай. — Старушка улыбнулась Кристоферу.
— Мы закажем себе чай, — настаивала Софи. — Дорогой, пожалуйста… — Умоляющий взгляд. — Увидимся дома.
— Габи забрать?
— Нет, Селесте нравится играть с ней…
Кристофер недоуменно посмотрел на женщин. Почему вдруг служанка Шанель стала так важна для Софи? Да и Жанна-Селеста не торопилась обратить внимание на их дочку: она надела крошечные очки для чтения и зашуршала письмами и тетрадками в красном кожаном переплете. Юноша подумал: «Наверное, это документы Шанель».
Он оглядел коробки с бумагами, письма и дневники, разбросанные повсюду. Здесь явно какая-то тайна, но разве опасно навестить старушку? Парень пожал плечами, поцеловал Софи и попрощался с Селестой.
Выйдя на Вандомскую площадь, Кристофер присмотрел такси и уже собирался подойти к водителю, когда снова подумал: «Что-то все-таки здесь не так!» Софи очень странно вела себя. Он должен посоветоваться. И юноша знал с кем: улица Камбон, 31. Можно и пешком дойти.
ГЛАВА 30
Мадам Антуан сидела за столом, листая газету. Шанель умерла как раз перед выпуском новой коллекции. Коллекцию показали рано, и теперь в доме царило странное спокойствие. Смерть Коко будто парализовала работу: персонал двигался медленно, как лунатики. Неужели энергия, воля и мечты одной пожилой дамы держали на себе всю компанию?
Мадам Антуан попросили обсудить с директорами вопрос о новом дизайнере, но она даже думать об этом не могла. Разве кто-то мог заменить старушку Габриель? «Шанель и Ко» будто остался без души.
Женщина подняла глаза: в дверях стоял Кристофер. Парень наклонился и поцеловал ее в белую напудренную щеку. Дама улыбнулась. Она была одета в строгое черное шерстяное платье. На его фоне алые губы и безупречный красный маникюр мадам Антуан казались яркими пятнами в черно-белом кино. Глаза сияли сапфирами, словно скорбь добавила им цвета.
— Я рада, что ты зашел. Хочешь кофе?
Он покачал головой.
— Софи сегодня утром пошла в «Риц» и взяла с собой Габи, — выпалил он. — Я проследил за ними.
— Но зачем ей это? — нахмурилась женщина.
— Я тоже понятия не имел. Софи не знала о слежке. Я наблюдал, как она поднялась на лифте.
Мадам Антуан смотрела ему в глаза.
— На четвертый этаж? — слабым голосом спросила она.
— Да. Я ждал в холле, пока она не спустилась. Потом подошел. Она будто никак не могла проснуться, а когда очнулась, повела меня наверх. Мы прошли по коридору. Софи постучала. Нам открыли, и на мгновение мне почудилось, что это Шанель. Живая.
— И?
— Служанка, как оказалось.
— Мадемуазель не хотела, чтобы Жанна очутилась на улице. Только представь: она теперь живет в «Рице» на полном обеспечении. — Женщина весело хмыкнула. — Но зачем Софи навещать ее? Ты заходил в номер?
— Да. Там повсюду были коробки с письмами, бумагами, дневниками…
Мадам Антуан выпучила глаза.
— К ним нельзя прикасаться, — отчеканила она, — пока не решится вопрос с имуществом мадемуазель. Где сейчас моя дочь?
— Там.
— С Жанной?
Мадам Антуан схватилась за горло, ее взгляд заметался по комнате, а лицо, и так белое от пудры, казалось, стало еще бледнее.
— Я подумал: все это очень странно. И пришел за советом.
Она схватила телефон и быстро набрала номер.
— Это «Риц»? Соедините меня с комнатой четыреста четырнадцать, пожалуйста, это срочно! Жанна? Это мадам Антуан. Как поживаете?
Несколько секунд дама слушала, затем спросила:
— Софи с вами? Да? Когда она ушла? А сказала куда? Понятно. Спасибо, Жанна. Я скоро зайду к вам в гости.
Мадам Антуан положила трубку.
— Кристофер, ситуация очень серьезная. Немедленно иди домой. Софи могла узнать ужасные вещи. Это очень расстроит дочку. Я всегда старалась… — Она посмотрела на свои руки и сглотнула. — Скрыть это от нее.
— Что скрыть? — закричал юноша. — Правду о ее родителях?
Великолепные, искренние сапфировые глаза несколько долгих секунд смотрели на него. Женщина напряженно думала, и цвет ее глаз менял оттенки, как в калейдоскопе. Кристофер ждал. Казалось, мадам Антуан решалась открыть тайну, которую хранила долгие годы.
— Правду об ее отце, — наконец сказала она.
— Надеюсь, мне вы расскажете?
Женщина опять заколебалась, потом кивнула и вздохнула.
— Отец Софи был фашистским генералом. — Она снова тяжело вздохнула. — Ганс фон Динклаге, — тихо произнесла женщина. — Немного моложе мадемуазель Шанель. Он долгие годы был ее любовником.
— А мать?
— Убита фашистами. Она была наполовину еврейкой.
Минуту оба молчали. Кристофер пытался осознать услышанное.
— Понимаешь, почему мы держали это в тайне? Ее отцу пришлось выбирать между дочерью и женой. И он выбрал дочь… — Мадам Антуан ссутулилась и вцепилась в руку будущего зятя.
Кристофер поддерживал женщину. Она, не открывая глаз, сделала несколько глубоких вдохов. Парень налил стакан воды и протянул ей. Она немного отпила.
