Рут Уокер - Клуб разбитых сердец
А когда Шанель предложила Элси провести пару недель в Ла Косте, где можно сбросить несколько фунтов и хоть как-то привести в порядок фигуру, Элси разразилась безудержными рыданиями и вылетела из комнаты, оставив Шанель в совершенном замешательстве.
В конце концов ей пришлось позвонить Стету на работу и попросить о свидании, хотя, конечно, гордость ее была уязвлена тем, что она сама не может справиться с возникшими проблемами.
Служебные апартаменты Стета, располагавшиеся в финансовом квартале города, немало удивили Шанель. Ей казалось, что он, по существу, отошел от дел, и потому она ожидала увидеть какой-нибудь скромный кабинет, а уж никак не целую анфиладу комнат, занимающих чуть ли не весь десятый этаж небоскреба Нью-Монтгомери. Удивило ее и элегантное убранство помещения со сделанной на заказ мебелью и ореховыми панелями на стенах, которые оживлялись многочисленными картинами в современном стиле.
Одна, особенно яркая, изображавшая закат в пустыне, висела у Стета прямо над головой. Он приподнялся над своим массивным столом из тика и протянул ей руку:
– Ну так что там? Жена, наверное, досаждает?
– Либо вы заставляете ее поверить, что я знаю свое дело, либо расторгаем договор, – кратко бросила Шанель, которую не только глупость Элси, но и насмешливая улыбка ее мужа выводили из себя. – Никогда еще не встречала такого упрямства и рассеянности. Она забыла о парикмахере, а вы даже представить себе не можете, каких усилий стоило уговорить Адольфо принять ее. Что бы я ни говорила насчет одежды, все не по ней. На обеде у Мэдж Блендер она появляется в летнем костюме, что совершенно непозволительно, а потом говорит, что на улице, видите ли, сделалось так тепло, что не захотелось надевать ничего плотного.
– Что ж, в этом есть смысл…
– Да ведь не погодой определяется стиль одежды! Здесь вам не южная Калифорния, запомните это, пожалуйста. Зимой в Сан-Франциско полагается носить зимние вещи. Ну вот и выглядела, как белая ворона. Все так и глазели на нас. А в какой-то момент Элси спросила хозяйку, сколько индейцев можно накормить на сделанный ею благотворительный взнос и сколько стоит этот обед. Посмотрели бы вы на Мэдж!
– А что, жаль, что не удалось получить ответа, – говорил Стет, не повышая голоса, но в глазах его затаился холодок, и Шанель немного сбавила тон.
– Допустим даже, она права. Мне и самой кажется, что приемы для спонсоров могли бы быть и поскромнее – больше достанется тем, кому эти деньги действительно нужны. Но нельзя же вот так резать правду-матку в глаза, особенно если хочешь быть принята в этом обществе.
– Ну а вы что?
– Прикрыла ее, конечно. Сказала миссис Блендер, что у Элси весьма своеобразное чувство юмора. Но дальше так не пойдет. То есть, когда вы с мужчиной, такие штучки еще сходят, но в чисто дамском обществе – это просто самоубийство.
– Да, для Элси это внове. В Техасе ее окружали по преимуществу мужчина. Потому-то она особенно и не выбирает слова. Но вот что хотелось бы знать: сама-то она довольна своими успехами?
– Пока – да. Только мне кажется, Элси не отдает себе отчета в том… – Шанель замолкла на полуслове. Как объяснить Стету, что, во-первых, без опеки жена его и шагу ступить не может, а во-вторых, что принимают ее только потому, что муж щедр на благотворительность?
– …что ей улыбаются, потому что в кармане у нее чековая книжка? Это верно. Такие вещи ей и в голову не приходят.
Так что пусть все будет по-прежнему. Кстати, как у вас с деньгами?
У Шанель екнуло сердце. Он что, намекает на возможность очередного вливания? А ведь, как бы там трудно ни было с Элси, оплачивается эта работа более чем щедро.
– Вообще-то были некоторые непредвиденные расходы, – как можно равнодушнее сказала она.
– Подготовьте счет и передайте его моему секретарю.
Я прослежу, чтобы вам переслали чек и вдобавок премию – вперед. – Стет пристально посмотрел на нее. – Что-то вы бледная сегодня. Плохо выспались, что ли?
– Поздно домой вчера вернулась, – призналась она, – только в три легла.
Стетсон присвистнул:
– А вы можете вообразить, что на ранчо я вставал в четыре утра? И к этому времени у Элси был уже готов горячий завтрак. Я и сейчас рано поднимаюсь, привычка.
Представив себе Стетсона в заношенных джинсах и фланелевой рубахе поедающим гигантский завтрак из блинчиков и яичницы с беконом, Шанель улыбнулась.
– Что, с этим Ферментом куда-нибудь ходили?
– С ним. Он пригласил меня на прием к Ллойду Хамильтону.
– Этот тот малый, что без умолку болтает о лошадях?
Должно быть, такой девочке, как вы, было там безумно тоскливо?
Шанель собралась было возразить, но передумала, потому что и Хамильтоны, и их гости – публика действительно скучная. А финал вечера и вовсе ее разочаровал. До постели у них с Лэйрдом дело все так и не доходило, и вчерашняя любовь свелась лишь к нескольким поцелуям взасос да пыхтению с его стороны. В чем тут загвоздка? Слишком уважает ее, что ли?
Или гормоны не те? На гомика Лэйрд не похож, хотя и такой возможности в Сан-Франциско никогда нельзя исключать.
Шанель почувствовала, что Стет ждет ответа, и улыбка его ей не понравилась.
– Ну почему же, я прекрасно провела время, – бодро проговорила она.
– Ну, меня-то не обманешь. Этот Лэйрд Фермонт… Знаете, он всегда напоминает мне перетренированную скаковую лошадь. Формы безупречные, но годится только на короткие забеги. На ферме, да еще если работа тяжелая, не продержится и недели. Ну а вы… вы рассчитаны на длинную дистанцию.
Хорошая порода – ирландская.
Можно было бы, конечно, напомнить Стету, что это он прокладывает своей жене путь в мир Хамильтонов, но Шанель в этом удовольствии себе отказала. Вместо того она просто улыбнулась и пробормотала что-то в том роде, что ей надо бежать – дела.
Шанель вышла из кабинета и, сердито цокая каблуками по тротуару, направилась к подземному гаражу, где оставила машину. Думала она о том, до чего же все непоследовательны и лицемерны. С чего это Стетсон напустился на Лэйрда?
Может, сам под нее клинышки подбивает? Если так, то его ждет разочарование. Она не из тех разведенок, кому не терпится прыгнуть в любую постель. В настоящий момент свои сексуальные нужды она удовлетворяет вполне – и без шума.
Есть некто Джонни Листер, двадцатичетырехлетний профессиональный теннисист, мужчина вполне презентабельный, его иногда даже, когда кто-нибудь из партнеров не пришел, приглашают составить компанию членам Бэрлингтонского клуба, где он, собственно, и работает. А в постели он вообще на высоте, чем и объясняется ее интерес к этому малому.
А со Стетом у нее ничего не будет, если, конечно, это у него на уме. Роман с ним – это лучший способ сделаться притчей во языцех, а заодно и потерять его уважение. Да впрочем, вряд ли его так уж и интересуют постельные дела. На вид он настоящий женатик, а если уж и потянет налево, выбор наверняка падет на кого-нибудь вроде его пухленькой секретарши, которая так строго оглядела Шанель, когда она входила к Стету.
