Маргарет Роум - Человек огня
Тина могла бы обрадоваться этому пожеланию, но сердце ее сжалось под тяжестью презрения, которое прозвучало в его словах. Она победила, но это была жалкая победа. Она, в сущности, не лгала — если не считать ложью умолчание, и теперь ей можно не бояться расспросов и сомнений; ей потребовалось только имя тети и ее репутация. Но теперь предстоит играть роль, и нет смысла ставить под удар свою победу, демонстрируя покорность. Еще выше задрав подбородок, Тина ответила на его холодный взгляд своим спокойным и равнодушным и небрежно пожала плечами.
— Ваше мнение обо мне вряд ли имеет значение, сеньор, я проживу и без вашей снисходительности. Но для протокола... — Она направилась к выходу и остановилась, положив руку на дверную ручку. — Вам тоже предстоит испытание, Карамару. Не один член экспедиции ждет, чтобы вы подтвердили свое прозвище. Может быть, к концу пути нам обоим придется пересмотреть свое мнение!
И она исчезла, не слушая его быстрых испанских или португальских восклицаний, которые, возможно, были проклятьями.
Глава третья
Уловив биение мощного двигателя корабля, Тина сжала кулаки. Мгновения перед отплытием были полны сдержанным напряжением. Поднимется ли корабль? Будет ли поддаваться управлению, не окажется ли огромное количество припасов и снаряжения, включая такие вещи, как сыворотка против змеиных укусов, очистители воды, рыболовные крючки, мачете, ружья, боеприпасы, репелленты от насекомых и безделушки для индейцев, — не окажется ли все это слишком тяжелым для гигантского, похожего на лягушку черного корабля, который на следующие четыре недели становится их домом? Тина не отрывала взгляда от окна, когда двигатель заработал в полную силу и она почувствовала, как корабль поднимается и в облаке пены и брызг спускается с берега к поверхности воды. Испуганные громким ревом двигателя, стаи птиц с криками поднялись в воздух и закружились над кораблем, направившимся вверх по широкой реке. Все испытали облегчение, когда из контрольной рубки выглянул Джозеф Роджерс и показал большой палец; люди возбужденно заговорили, а корабль лег на курс к территории племени касиквайр в верхнем течении Ориноко.
Внутри корабля царила липкая жара. Все свободное пространство было забито оборудованием, и каждому члену экспедиции отвели лишь небольшой пятачок для работы над соответствующей частью проекта. Теперь, уже оказавшись в пути, Тина поняла, что ее спасением будет работа. Собрав первые образцы, она погрузится в их исследование и забудет ужасы, поджидающие ее в обширных джунглях, через которые им предстоит пройти. Она старалась подавить плотный комок страха, таившийся внутри, но при виде того, как Манаус — ее последнее убежище — медленно исчезает позади, пот выступил у нее на лбу. Единственным утешением было сознание того, что она все же оказалась на борту. Тревога не оставляла ее с того момента, когда утром она рассталась с Рамоном Вегасом. В номере смятые клочки бумаги напомнили ей о неотправленном письме тете. Тина машинально сунула руку в карман, куда положила письмо, спускаясь вниз, — карман оказался пуст. Тина испугалась, что письмо мог найти Рамон Вегас, оно могло остаться на полу возле стула, на котором она сидела. Она бросилась вниз, но комната была пуста, и после бесплодных поисков ей пришлось заключить, что кто-то нашел письмо — но кто? Одно было несомненно: это не Рамон Вегас. Он немедленно спросил бы ее, почему письмо на конверте с названием отеля адресовано ей самой в Лондон.
Шум двигателя перекрыл голос Инес Гарсия.
— Мисс Доннелли, вы оглохли? Я уже третий раз задаю вам один и тот же вопрос!
Тина пришла в себя.
— Простите, что вы хотели узнать?
— Я завожу отдельное досье на каждого участника экспедиции, и мне нужна некоторая информация. Вы, конечно, знаете, что я врач...
Тина кивнула. Донья Инес не очень похожа на врача. На ней белая нейлоновая блузка с очень открытым воротом, а светло-зеленые брюки перетянуты широким кожаным поясом с медной пряжкой, и этот пояс подчеркивает стройность ее талии. Комбинезон Тины цвета хаки кажется таким тусклым в сравнении с этим шиком, но Тина испытывала злорадное удовлетворение при мысли о том, что скоро донья Инес обнаружит: хоть нейлоновая блузка и модна, но через пару часов в душной и влажной атмосфере прилипнет, как вторая кожа, а широкий кожаный пояс только усилит ощущение липкости. Однако в данный момент Инес, как она сама отлично понимала, выглядела очаровательно. Она села рядом с Тиной и начала задавать вопросы:
— Прививки?..
— Семь, — сжато ответила Тина, не думая перечислять их.
Донья Инес справилась со своим списком.
— Какие медикаменты у вас с собой?
— Карманная противозмеиная аптечка, снабженная присосками для вытягивания яда и маленьким ножом длиной в дюйм, — перечисляла Тина, загибая пальцы, — репелленты от насекомых, антималярийные и витаминные таблетки и таблетки соли, — закончила она. Холодный взгляд врача стал любопытным.
— И ваш возраст?.. — Она расчетливо оглядела Тину и заметила румянец, окрасивший матовую гладкую кожу. Напряженно думая, Тина произнесла первую ложь:
— Двадцать шесть лет!
Брови сеньоры недоверчиво поднялись, и хотя она не стала возражать, Тина поняла, что Инес ей не поверила. Она еще сильнее покраснела, когда сеньора бросила на нее сардонический взгляд и ответила:
— Какое совпадение. Мы одного возраста, — и, не ожидая комментариев, продолжала: — Еще одно. Как мне записать вашу профессию — охотница за растениями?
Тина застыла, уловив сарказм в голосе. Ботаников часто называют охотниками за растениями, но это не уничижительное название, скорее оно выражает восхищение. Однако в голосе доньи Инес никакого восхищения не было. Вступившись за множество храбрых представителей своей профессии, Тина горячо ответила:
— Ботаники очень много дали миру в области медицины, сеньора. Если бы не представители моей профессии, вы, врачи, до сих пор тщетно пытались бы излечить малярию!
Распаляясь, она посмотрела на улыбающуюся женщину.
— Кто открыл, что в зеленых листьях шпината и люцерны содержится витамин К, способствующий сворачиваемости крови и прекращающий кровотечение? Совсем не врач! Нет, это был охотник за растениями! Кто охотился за семенами, вырастил обширные плантации и добыл пальмовое масло, которое излечивает проказу? Врач? Нет, охотник за растениями! Каучук! Тросы! Волокна и снадобья! Кураре! Все они стоили охотникам за растениями долгих месяцев трудной жизни, недель одиноких путешествий по окаймленными джунглями рекам, по каменистым горным тропам, за всем этим — холодные туманные утра и мрачные темные ночи, свирепые звери и ядовитые рептилии...
