Кейт Хэнфорд - Никогда не поздно
Когда от игры ее возбуждение достигло предела, он стал поглаживать ей спину сильными руками, как успокаивал лошадей на ранчо, и она действительно успокаивалась. Или казалась успокоившейся, но сочетание солнца, давления на низ живота там, где он касался горячей палубы, и его прикосновений вызывало в ней странное ощущение. Она каким-то образом чувствовала, что в этом ощущении есть что-то дурное, хотя и не знала, каким словом его назвать. Поэтому она лежала неподвижно и притворялась, что спит, пока в самом деле не заснула по-настоящему.
Потом она услышала слабый звук, мелодичный и низкий, и решила, что это ей приснилось. Но звук раздался снова. Она подумала, что так должны звучать голоса сирен, о которых она читала в греческой мифологии, и приоткрыла глаза. Сначала она увидела только доски палубы, казавшиеся ослепительно белыми от солнца, потом в поле зрения попал столик с бокалами и ведерком для льда. Потом она слегка повернула голову и вдруг увидела их. У нее перехватило дыхание.
Какой ужас! Но они не слышали ее вздоха. Папа и дама, которую звали Карлотта, ничего не замечали. Губы папы прижимались к белой выгнутой шее, а глаза его были закрыты. Карлотта тоже не открывала глаз, ее длинные волосы трепал морской ветер. Руки отца были под ее платьем, девочка видела, как они двигаются, знала, что смотреть на это нельзя, и все-таки не могла отвести глаз.
Вдруг игра, в которую она только что играла с папой, показалась ей глупой и детской. «Неужели меня ему мало? – подумала она. И потом сразу же в ее сознании прозвучал горький ответ: – Конечно, мало!»
Вдруг глаза Карлотты открылись, она смотрела прямо на нее. Глаза были золотистые, как у ведьмы или богини, но в них не было ничего угрожающего. Девочка не могла оторвать взгляда от этих удивительных глаз, а потом Карлотта пошевелилась, встала и увела папу вниз. Девочка на всю жизнь запомнила выражение, которое она увидела в золотых глазах Карлотты. В них не было ни торжества, ни злобы. В них было только выражение глубокой печали, печали о всех разбитых сердцах, о всех предательствах мира.
Ни у кого она не видела таких печальных глаз, как у Карлотты Фитцджеральд…
Прочитав сцену с Карлоттой, Фэй закрыла книгу и пошла помыть голову. Кто-то позвонил в дверь. Рэй Парнелл. И ей придется разговаривать с ним в халате да еще с тюрбаном из полотенца на голове. «Вот так всегда, – подумала она. – Когда собираешься на кого– нибудь произвести впечатление, этот человек обычно ухитряется увидеть тебя в самом неприглядном виде».
Фэй злилась, что Рэй приехал без звонка, но старалась этого не показывать.
– Я тебя не ждала, – сказала она.
– Извини. Время, конечно, неподходящее, но я проезжал мимо и решил заглянуть. Мне нужно тебе кое-что показать.
Фэй пропустила его в дверь.
– Я ненадолго, – пообещал он, оглядывая маленькую гостиную. – У тебя очень мило.
– Большинство людей сказали бы, что это предел падения. Подозреваю, что Кейси с трудом удерживается, чтобы не сказать: «Жуткая дыра!»
– Ничего подобного. Тебя устраивает, и ладно.
Он уселся на диван, высоко задрав колени. Фэй увидела, что седина в его русых волосах более заметна, чем ей казалось, но это ему шло. На нем были джинсы, твидовый пиджак, и при этом освещении он казался очень похожим на того юношу, которого она знала много лет назад. «Это нечестно, – подумала Фэй, – потому что ни при каком освещении я не буду выглядеть, как та двадцатидвухлетняя девушка».
Рэй протянул ей конверт.
– Открой после того, как я уеду. Может быть, это заставит тебя стать моей Карлоттой.
– Конверт слишком легкий, так что вряд ли ты собираешься меня подкупить. – Она ощущала неловкость и беспокойство под откровенно пристальным взглядом Рэя. – Хочешь выпить?
– Нет, мне пора. Фэй, пожалуйста, не раздумывай слишком долго. И жду твоего решения.
– Я еще даже книгу не дочитала. Ей-Богу, Рэй, можно подумать, что я тебя чуть не месяц вожу за нос.
Луч вечернего солнца коснулся его лица, ярко высветив золотистые глаза. Он не улыбнулся в ответ на ее шутку.
Прозвучал телефонный звонок. Малознакомая женщина приглашала Фэй к себе на вечер.
– Это Шерри Брукс, я знаю, – сказал Рэй.
– Я не пойду.
– Ты сегодня занята?
Она пожала плечами.
– Просто не хочу видеть всех этих людей, которые ни разу не позвонили мне после развода. Сейчас я им понадобилась только потому, что обо мне поползли всякие сплетни. – Она не добавила, что не хочет бывать там, где может встретиться с Кэлом.
– Черт с ними, Фэй. Какая разница? Тебе надо почаще выходить.
Легко ему говорить. И откуда он знает, что она редко появляется на людях? Фэй с любопытством заглянула в конверт.
– Я все время думаю, – проговорила она. – Я только что прочитала отрывок, где Рози видит Карлотту со своим отцом на яхте. До этого момента Карлотта казалась довольно привлекательным персонажем. Мы знаем, что она любовница сенатора, но Рози этого не знает. Карлотта к ней добра, она единственный взрослый человек на яхте, кроме сенатора, который обращает внимание на девочку.
– К чему ты клонишь? – заинтересованно спросил Рэй.
– Ну, дело в том, что Карлотта превращается из положительного персонажа в какую-то негодяйку. Какая женщина позволит любовнику… ну, ты понимаешь, о чем я говорю… когда его дочь находится совсем рядом?
– Беспечная. Или, может быть, женщина, которая имеет скрытые мотивы.
Чтобы избежать упорного взгляда Рэя, Фэй разглядывала конверт. Ей было неловко разговаривать с ним о подобных вещах.
– Единственным мотивом может быть желание открыть глаза Рози.
Рэй одобрительно кивнул, будто перед ним сидела ученица, давшая правильный ответ, и спросил:
– На что?
– Очевидно, на тот факт, что дочь – неподходящий любовный объект для отца. Но почему таким жестоким способом?
– Может быть, она искренне считала, что девочка крепко спит. Это загадочный момент, а Карлотта – загадочная женщина. Помни, это роман о любви и предательстве.
Предательство! О предательстве я знаю все! Может быть, именно поэтому он хочет, чтобы я играла Карлотту?
– Я понимаю, о чем роман, но я совершенно не уверена, что могу справиться с ролью.
– Можешь. Доверься мне.
Фэй подумала, что для нее эта фраза полна иронии. Когда-то она доверяла ему, и что из этого вышло?
– Единственное, что ты можешь сделать, – это дать мне дочитать роман. Я сразу же тебе позвоню.
Она сама не ожидала, что ее ответ прозвучит так резко, но Рэй был уже на ногах. Фэй проводила его до двери, и он на мгновение задержался. Глаза его потемнели. Он произнес ее имя и приподнял руку, словно собираясь прикоснуться к ней, но потом безразличным тоном бросил:
