Сюзанна Форстер - Бесстыжая
Джесси сидела за туалетным столиком и разглядывала свою коллекцию фарфоровых бабочек, которых собирала с детства. Ей казалось, что эти изящные статуэтки вот-вот оживут и упорхнут прочь прямо у нее на глазах. Дыхание ее было прерывистым, как будто в горле застряло что-то острое. Неожиданно для себя самой она оказалась в ситуации, которую не мог бы просчитать самый дальновидный человек. Черт побери, она была до смерти напугана.
И теперь уже не имело никакого значения то, что она все так тщательно продумала…
Джесси начала сортировать коллекцию, раскладывая статуэтки по хрустальным, фарфоровым, деревянным и металлическим коробочкам. Ей приходилось где-то читать, что все люди делятся на тех, кому интересны различия между предметами, и тех, кто смотрит только на сходство. Сама Джесси явно принадлежала к последней категории. Сколько она себя помнила, всегда искала во всем похожие черты, подобно тому, как люди чистят и перекладывают вещи в кладовке или нашивают метки на носки в приступе неконтролируемого беспокойства. Таким способом Джесси упорядочивала для себя беспорядочный мир.
Она уже переоделась в черный махровый халат с капюшоном. Еще в детстве Джесси предпочитала темные тона в одежде, словно стремясь отгородить себя от окружающего мира непроницаемым барьером. Ей всегда казалось, что ее хрупкой матери как раз и недоставало такой защиты. Всегда одетая в полупрозрачные ткани пастельных тонов, застенчивая и удивительно красивая Линетт Флад явно в ней нуждалась.
Увы, сегодня вечером ни одно из любимых успокоительных средств Джесси не работало. Ей было холодно в тяжелом халате, и даже перекладывание бабочек требовало от нее большего внимания, чем то, на которое она была способна. Нет, нужно как-то расслабиться. Поднявшись из-за стола, она посмотрела на дверь террасы. А что, если поплавать в бассейне? Большинство обитателей дома редко пользовались им, поэтому вряд ли ее кто-нибудь увидит, и кроме того…
Темное пятно на фоне иранского ковра привлекло ее взгляд, и она содрогнулась еще до того, как поняла, что это такое. Сегодня вечером она хладнокровно выстрелила в человека. Теперь это казалось ей почти невероятным, хотя, поразмыслив, она поняла, что это был своего рода приказ от некоего мрачного бога справедливости, ее единственно возможный выбор.
Джесси закуталась в халат и почувствовала, как ее ноздрей достиг какой-то незнакомый запах. В этом лесном аромате смешались экзотические оттенки, запах сандалового дерева и дыма. Наверное, это его одеколон, которого она раньше не заметила, что, впрочем, неудивительно. Ведь их тела не просто соприкоснулись – они боролись, подобно двум смертельным врагам.
Джесси пыталась отмахнуться от непрошеного воспоминания о его холодном лице и пылающих огнем глазах, о властной мощи его мускулистых рук. Аромат одеколона становился все сильнее; Джесси вспоминала жар и влажную кожу, и этот жестокий поцелуй. Да, то был его запах, теперь она в этом уже не сомневалась. Как будто отныне она помечена и неопровержимое свидетельство его мимолетной власти над ней теперь будет сопровождать ее всегда.
Джесси расстегнула халат и, сбросив его на пол, направилась к ванной. Через минуту, стоя под сильной струёй горячей воды, она еще раз подумала о том, что завтра утром прежде всего позвонит Мэтту Сэндаски. Вздохнув, Джесси сунула под душ и голову, расслабившись под обжигающим водопадом.
Струйки воды кололи ее, словно бесчисленные иголки, и постепенно она поняла, что ее охватывает странная дрожь, идущая откуда-то из самой глубины мышц. Женщина, которая никогда не позволяла себе опускаться до страха, теперь была охвачена паникой. Джесси стала яростно, до боли, намыливать свое тело, пока кожа не стала ярко-красной. Потом она заставила себя расслабиться, отдавшись обильно текущим по ее груди и бедрам струям воды, которые должны были смыть это ощущение напряженности в членах.
Когда Джесси закончила мытье, огромная ванная была заполнена паром. Она ступила на коврик и достала полотенце из раскаленного латунного шкафчика. Первым делом она вытерла свои волнистые от природы волосы, а затем откинула голову назад, убрав тяжелую шевелюру с лица. Бросив намокшее полотенце в корзину и потянувшись за новым, Джесси вдруг заметила темный силуэт, едва видный среди клубов пара.
Это заставило ее застыть на месте. Кафельный пол был скользким, но Джесси сделала над собой нечеловеческое усилие и сделала шаг назад, выпрямив спину. На этот раз никаких сомнений у нее не было – она прекрасно знала, кто это, и охватившая ее дрожь только усилилась.
В дверном проеме ванной стоял Люк. Он явно наблюдал за ней уже довольно давно. В его глазах смешались животное любопытство и неистовое желание. Ее смертельный враг медленно скользил взглядом по ее нагому телу, от капелек воды на груди до треугольника густых волос между бедер. Джесси почувствовала хорошо знакомый ей по их прошлому зов его жаждущей плоти. Впрочем, он никогда не был направлен на нее саму. Этот блеск появлялся в его глазах, когда он смотрел на Шелби, ее старшую сестру.
Джесси кинулась к шкафчику, вытащила оттуда полотенце и быстро закуталась в него. Но к тому моменту, когда она прикрыла свою наготу, Люк уже вошел в комнату. Если бы она могла убить его, она бы это сделала. Но на этот раз пистолет был у него.
Глава 5
– Ты забыла вот это, – сказал Люк, показывая на «беретту». Пистолет лежал на его высоко поднятой вверх ладони.
Джесси туже затянула полотенце вокруг своего тела, пытаясь найти какой-нибудь выход. Второй раз за этот вечер он вторгался в ее частные владения.
– Похоже, ты получаешь удовольствие от того, что подглядываешь за ничего не подозревающими женщинами, – слабым, но отчетливым голосом сказала она. – По-моему, это извращение.
Люк прислонился к дверному косяку, праздно разглядывая капельки воды на ее обнаженных плечах. Дрожащая струйка на мгновение застыла на ключице Джесси, словно сомневаясь, стоит ли ей катиться дальше, а затем продолжила свой путь в ложбинку между ее грудей.
– Ты не права. Мою вуайеристскую натуру привлекают не просто ничего не подозревающие женщины. Моя жертва должна быть обнаженной и, желательно, только что вылезшей из-под душа.
– Оставь пистолет на ночном столике рядом с собой, – приказала она. – И, поскольку ты вполне оправился от раны и можешь ходить, не останавливайся, когда выйдешь из моей комнаты. Иди отсюда, Люк. Я хочу, чтобы ты покинул этот дом.
– Опасно оставлять пистолеты где попало. Голос Люка был вкрадчивым и мягким. Перед тем как поднять на нее свои темный глаза, он некоторое время смотрел на пистолет, как будто играя с ним – и с ней.
