Айрис Джоансен - Золотая валькирия
– Что вы хотите сказать?! Что сеньора Гомес не сумела вернуть себе вашего расположения, хотя придумала и осуществила такой хитрый и, не побоюсь этого слова, оригинальный план? – с плохо сдерживаемой яростью осведомилась она. – А мне почему-то кажется, что ваше высочество должно получать от подобных вещей массу удовольствия. Насколько я понимаю, вы и сами большой мастак по части всяческих уловок и дурацких розыгрышей. Не зря же сеньора Гомес была так уверена, что вам очень понравится, как ловко она выставила меня круглой идиоткой. А ведь из-за ее воображаемых писем я рисковала своей лицензией!
Хани выкрикнула все это прямо в лицо принцу, и поэтому ей было хорошо видно, как его голубые глаза потемнели, точно предгрозовое небо, и в них засверкали молнии.
– Мои розыгрыши никогда никому не казались дурацкими! – резко ответил он. – Во всяком случае, никому не вредили. И будь я проклят, если возьму на себя ответственность за все идиотские шутки, которые могут прийти в голову этой скучающей особе! – Ланс перевел дыхание и добавил гораздо спокойнее:
– Я попросил у вас прощения, Хани. Если вы немного успокоитесь, мы обсудим, как я могу компенсировать вам… нанесенный моральный ущерб.
Но Хани никак не могла успокоиться. Некоторое время она металась по комнате, словно разъяренная тигрица по клетке, и ее волосы взлетали и опадали за плечами, как бледно-золотая вуаль. Лицо Хани побледнело от ярости, и только гневный румянец по-прежнему ярко горел на ее высоких скулах.
– А чем вы, ваше высочество, можете компенсировать мне моральный ущерб? – прошипела она в конце концов, когда ее горло отпустила судорога ярости и обиды. – Выпишете мне чек на сумму с несколькими нолями? Кажется, в обществе, к которому вы принадлежите, именно так принято улаживать все неприятности… Дайте леди денег – много денег! – и она забудет, как об нее вытерли ноги? В конце концов, ведь это была просто шутка, невинная шутка кофейной королевы!
– Ваше возмущение вполне понятно, но не кажется ли вам, мисс Уинстон, что оно направлено не по адресу? – негромко спросил с дивана Бен Рашид. – Ланс только что объяснил вам, что он понятия не имел об этом плане и что в подобные игры он не играет.
– Зато он играет в другие! – с горечью воскликнула Хани. – Для вас ведь вся жизнь – игра, не так ли, ваше высочество? Вы считаете, что можете использовать людей по своему усмотрению, а использовав – выбрасывать, как что-то ненужное, не представляющее никакой особенной ценности! Но лично я не считаю себя чем-то вроде одноразового пакета, которыми полны все мусорные баки возле закусочных. Может быть, я и не принадлежу к "сливкам общества", но у меня, надеюсь, чести побольше, чем у всей вашей шайки-лейки. Хотя бы потому, что мне приходится зарабатывать на хлеб своими собственными руками!
На мгновение перестав расхаживать из стороны в сторону, Хани остановилась перед принцем. Самым обидным было то, что она, как наивная дурочка, пожалела несчастную Мануэлу Гомес! Грудь ее тяжело вздымалась, а щеки горели, как два алых мака.
– Попробуйте когда-нибудь поработать, как работают обычные люди! – выкрикнула Хани. – Хотя бы для разнообразия… Вы увидите, как это закаляет характер. Впрочем, вы, очевидно, считаете, что уж силы воли вам не занимать. И напрасно! Возможно, вы бы уже давно поняли это, если бы в вашей жизни было что-то еще, кроме изобретательных королев кофейных плантаций и фигуристок-нимфоманок с их ледовыми фантазиями.
– Совершенно с вами согласен, – торжественно объявил принц Руби, и его губы чуть заметно дрогнули. – Я уже чувствую: для того, чтобы уложить в свою постель одного упрямого частного детектива, мне понадобятся и недюжинный характер, и сила воли.
Хани едва не заскрипела зубами, стараясь сдержаться и не сказать ему что-нибудь оскорбительное.
"Неужели, – подумала она в отчаянии, – он не может оставаться серьезным хотя бы две минуты подряд?"
– Я рада, что вас в этой жизни хоть что-то интересует, – парировала она. – К сожалению, ваши интересы пока не поднимаются выше самого примитивного уровня.
Поставив эту точку, Хани повернулась на каблуках и быстро зашагала к входной двери, гордо подняв голову и выпрямив спину. У порога она, однако, задержалась, решив внести в ситуацию окончательную ясность:
– Спокойной ночи, джентльмены. Этот случай был очень поучительным, но я отнюдь не стремлюсь к продолжению нашего знакомства.
С этими словами Хани покинула номер; дверь за ней захлопнулась со звуком пистолетного выстрела.
Несколько секунд никто из мужчин не произносил ни слова; Бен Рашид первым нарушил молчание.
– Что и говорить, счет не в нашу пользу, – насмешливо сказал он и сделал хороший глоток из своего бокала, который, совершенно позабытый, все это время стоял на журнальном столике. – Красотка покинула нас в весьма воинственном настроении. Даже не совсем понятно, что она так разбушевалась.
– Мне трудно ее винить, – откликнулся принц Руби, косясь на закрывшуюся за Хани дверь. – Черт бы побрал эту Мануэлу!
– Как ни любопытно было наблюдать тебя под обстрелом, я рад, что твоя золотоволосая валькирия наконец удалилась. – Бен Рашид одним глотком допил виски и быстрым грациозным движением поднялся с кресла. – Мы и так уже опаздываем на прием в нашу честь. Предлагаю ограничиться десертом и отправиться в Ривер-Оукс как можно скорее.
– Послушай, – рассеянно отозвался принц Руби, продолжая глядеть вслед Хани. – Я что-то совсем не хочу есть. А ведь ты прав – эти развевающиеся длинные волосы действительно делают ее похожей на валькирию!
Задумчиво прищурившись, Бен Рашид некоторое время изучал сосредоточенное лицо кузена.
– Я нисколько не удивлен, что она так быстро завладела твоими помыслами, – сказал он наконец. – Но позволю себе напомнить, что, согласно преданию, валькирии были очень агрессивными и довольно опасными женщинами.
– Зато с ними уж наверняка не заскучаешь, – отозвался принц Руби.
Он неожиданно повернулся и шагнул к телефону, стоявшему в углу гостиной на изящном столике в стиле шератон.
– Ты еще не выкинул визитную карточку, которую тебе всучил этот зануда из Государственного департамента*? Как, кстати, его звали?
* Государственный департамент – Министерство иностранных дел США.
– Джош Дэвис, – немедленно ответил Бен Рашид. – По-моему, я бросил ее в верхний ящик.
Ланс Руби выдвинул ящик стола и принялся рыться в нем; Бен Рашид с интересом наблюдал за действиями кузена.
– Я уверен, что он тоже будет на приеме, – сказал он наконец, увидев, что принц нашел карточку и взялся за телефонную трубку. – Может быть, лучше поговорить с ним там?
