Энн Мэтер - В тени красных жасминов
Отбросив в сторону белое платье, она вытащила пестрый халат. Он также был длинным, и его линии скрывали фигуру, а широкие длинные рукава — округлые очертания ее рук.
Бросив его на кровать, она пошла в душ и затем, после того как оделась, с одобрением рассматривала свою внешность. Конечно, цвет халата не прибавил привлекательности ее внешности, впрочем, она могла носить практически все, что угодно.
Она присоединилась к Адель в комнате для отдыха как раз в тот момент, когда можно было услышать доносящийся за виллой звук машины. Роза пошла открывать дверь. Спустя некоторое время вошла в комнату и сказала:
— Мсье Пьер Сент-Клер, мадам, и его спутница мадемуазель Дюпюи.
Ребекка почувствовала, как ее лицо залилось краской, когда Пьер вошел в комнату. Он выглядел высоким, худым и темным в белом вечернем костюме, с темно-бардовым платком в кармане, похожим на цветную вспышку. С ним была одна из красивейших женщин, которых когда-либо видела Ребекка, хотя она и не была молода. По оценкам Ребекки, ее возраст лежал в пределах от тридцати пяти до сорока пяти лет, и в ее роскошных темных волосах проглядывались седые пряди. Она была безупречно элегантна, и стройность ее фигуры ничем не была обязана одежде. В платье из серебристо-серого крепа, который нежно облегал ее тело, она выглядела великолепно, и Ребекка быстро взглянула на Адель, чтобы увидеть ее реакцию.
Но к ее удивлению, Адель ничем не была тронута, и то, как она их поприветствовала, не оставило у Ребекки сомнений, что та ожидала появления этого второго гостя. Сама же Ребекка была растеряна. Почему Адель так поступает, когда заставляет ее присоединиться к ним, и в то же время знает, что Пьер Сент-Клер приведет гостя? И почему она не предупредила Ребекку, что ее зять будет не один? Ребекка сжала губы, гадая, какое извращенное удовольствие предвкушала Адель от такой ситуации. Чувствовала ли она интерес своей сиделки к Пьеру и выбрала такой способ, чтобы показать, насколько безнадежны были ее чаяния в этом вопросе? Конечно, она должна была знать, что Ребекка и сама это понимала. Или нет? В любом случае вынести сегодняшний вечер становилось все более трудно.
Пока Адель болтала с Ивон Дюпюи, предоставив возможность Ребекке догадываться, что эти две женщины знали друг друга много лет, Пьер, поприветствовав улыбкой свою свояченицу, направился к Ребекке.
— Бонжур, мадемуазель, — произнес он, рассматривая ее своими яркими темными глазами. — Мне было интересно, разрешат ли вам к нам присоединиться.
Первым желанием Ребекки было как-нибудь извиниться и удалиться от него, но, поступив так, она показала бы свою нервозность по отношению к нему, поэтому вместо этого она сказала:
— Настояла мисс Сент-Клауд. К несчастью, мне не приходится выбирать.
Его глаза немного прищурились.
— Почему вы все время ведете себя так по-детски? — спросил он спокойным тоном. — Это вам не очень подходит.
Ребекка взглянула на Адель, которая в этот момент подняла глаза и сказала:
— Может, выпьем? Принесешь, Ребекка? Кстати Ивон, это моя сиделка — Ребекка Линдсей. Ребекка, мадемуазель Дюпюи и я вместе учились в школе.
Тон Адель был таким легким и приятным, что Ребекке ничего не оставалось, как подойти и поздороваться с француженкой за руку и затем спросить ее, что она будет пить. В комнате для коктейлей пальцы не слушались ее, и после того, как она уронила с сильным грохотом на стеклянную поверхность небольшую бутылочку сухого имбиря, она почувствовала, что Пьер присоединился к ней и взял непослушную бутылку из ее рук.
Аккуратно, не пролив ни капли, Пьер сделал то, что они заказывали, и после того, как передал Ребекке горький лимон, который она попросила, он себе налил достаточно большую порцию бренди.
— Коньяк, мадемуазель, — заметил он, когда Ребекка посмотрела, как он покачивал в стеклянной емкости жидкость янтарного цвета. — Когда я в этом нуждаюсь, он восстанавливает мое, как вы это говорите, душевное равновесие?
— Равновесие, — сказала Ребекка довольно безразличным тоном, смотря в низ своей рюмки.
— А да, равновесие! — Он слегка улыбнулся. — Вы понимаете?
Ребекка сжала губы.
— Я не думала, что вас что-нибудь вывело из равновесия, — ответила она. — Вы, похоже, со мной слишком откровенны.
Его глаза рассматривали ее лицо и замерли довольно беспокояще долго на губах.
— Но это потому, что вы еще недостаточно хорошо меня знаете… пока, — мягко пояснил он.
Ребекка отвернулась от него. Ей не хотелось его слушать, и в этот момент очень удачно появилась Роза, чтобы сообщить, что ужин готов. Пьер взял на себя заботу о кресле Адель и веселил ее, когда вез в столовую впереди Ребекки и француженки.
Ужин Ребекка провела в молчании. За столом для Адель было гораздо легче говорить сразу с обоими ее гостями, вследствие чего Ребекка была предоставлена себе самой. Она не была против. На самом деле так ей было проще, но все равно ей уже хотелось сбежать от них ото всех.
Кофе был подан в комнату для отдыха, и окна были широко распахнуты, впуская холодный вечерний воздух. Сетки на окнах предохраняли от сотен мотыльков и насекомых, привлекаемых светом лампы, и отдыхать там было очень приятно. Но, выпив кофе, Ребекка встала и сказала:
— Если вы не возражаете, то я сейчас вас покину, я… я должна заняться кое-какими отчетами. К тому же у меня немного болит голова.
Адель нахмурилась.
— Сейчас, Ребекка, — раздраженно сказала она, — нет никаких срочных отчетов. А что касается твоей головной боли, то я думаю, что прогулка по саду вылечит ее. Я уверена, что мсье Сент-Клер составит тебе компанию. — Ее взгляд тут же остановился на Пьере, который тоже поднялся.
Ребекка ярко покраснела. Что придумала Адель? Почему она предложила Пьеру Сент-Клеру проводить ее погулять по саду? Раньше она никогда не проявляла интереса к здоровью своей сиделки.
— Спасибо, но… — начала она, когда Пьер сказал:
— Адель права. Ночной воздух будет полезнее, чем сидение в вашей комнате. Я уверен, что Ивон и Адель много есть о чем поговорить.
Ивон наклонилась вперед и положила свою руку на его, привлекая его внимание.
— Пусть сиделка Линдсей сама решит, дорогой прошептала она с намеком. — Может, она устала.
Ребекка неохотно наблюдала этот диалог. Какие отношения связывали его с Ивон? Судя по интимности ее выражений, Ребекка могла предположить лишь наихудшее. Ухватившись за слова Ивон, она энергично закивала.
— Да, это так, — заявила она, — я… я устала. Я хотела бы поспать.
Выражение лица Адель было жестким.
