Анна Антонова - Кекс на пляже
– Надь, ты что? – испугался Леня и схватил меня за руки. – Да соберем сейчас все! А хочешь, за новыми сходим? Конечно, эти уже грязные, мятые…
– Дурак, – проговорила я сквозь слезы. – Нужны мне твои персики!
– Ну не пойдем, не пойдем, – успокаивающе бормотал он. – Ты только не плачь!
– И я с ним не встречаюсь! – выкрикнула я. – Я же говорила, чем ты слушал? Тебе на меня вообще наплевать, тебя только секс интересует, я сразу поняла! Нашел дурочку…
На секунду повисло молчание, а потом Леня резко поднялся с коленей:
– Я себя каким-то ущербным не считаю! И если бы меня интересовал только секс, он бы у меня давно уже был!
Я невольно фыркнула – по профессиональной привычке зафиксировала дурацкую фразу.
Он запнулся, но продолжил:
– Так что не думай, что ты тут какой-то великий подвиг со мной совершаешь. Мне благотворительность не нужна! Особенно в сексе!
– Ну и отлично!
– Ну и все!
Хлопнула дверь, стихли шаги в коридоре. Я оглядела так и не собранные фрукты, зацепилась взглядом за дурацкую рекламу на отрывке пакета – «Ювелирный магазин „Золотой коралл“, совсем они тут на своем море помешались! – и снова захлюпала носом.
На ужин Ленечка не пришел.
– Вы что теперь, по очереди есть будете? – скептически осведомился Рома.
Я молча пожала плечами. Быстро покидав в себя еду, я уже собралась уходить, но тут послышались возбужденные голоса:
– Пожар! Пожар!
Народ тут же повскакивал с мест:
– Где? На каком этаже?
– Да успокойтесь вы, лесной пожар! Сушь страшенная второй месяц, чего удивляться…
Надя с Ромой торопливо закончили ужин, и мы вышли на улицу. Над горизонтом стлались клубы черно-серого дыма, а над морем стрекотал вертолет. Набрав воды, он развернулся и полетел в сторону горящего леса.
– И персиковый сад, – сказал кто-то, – тоже зацепило. Говорят, уже ясно, у них такие убытки, что больше нам ничего продавать не будут.
Да что ж такое, прямо преследуют меня сегодня эти персики. А народ тоже хорош: у людей стихийное бедствие, а они только упущенную халяву жалеют!
Через пару часов объявили, что пожар в целом потушили, остались только отдельные мелкие очаги.
– Пошли посмотрим! – воодушевился Рома.
– Что посмотрим? – удивилась Надя.
– Да пожар!
– Думаешь, туда пускают? – с сомнением протянула она.
– Ну, если что, скажем, типа, просто гуляем… Надежда!
Я не сразу поняла, что обращаются ко мне, опомнилась только после второго оклика:
– Надежда! Пойдешь с нами?
Я замялась. Идти никуда не хотелось, но провести одинокий вечер в номере…
– Ладно, идем.
– Только за Леонидом зайдем, – подмигнул Рома.
– Зачем? – вскинулась я. И тут же смутилась, поймав любопытный взгляд Нади. – То есть, я хотела сказать, он…
– Вы что, поссорились? – спросила она.
– Нет, то есть да…
– Так, какой у него номер?
– Сто восьмой, – неохотно ответила я.
– Первый этаж, совсем близко! Идем!
В коридоре я встала так, чтобы меня не было видно, и слышала только реплики Ромы:
– Привет, чего на ужине не был? А, понятно… Про пожар слышал? Да уже потушили. Вот хотим посмотреть. Пойдешь с нами? Надя? Идет, конечно. А, ты имеешь в виду, Надежда? Тоже идет. Где она? Да тут стоит. Не веришь? Ну сам посмотри!
И Ленечка не поверил! Высунулся в коридор, окинул меня мрачным взглядом и только после этого сказал:
– Ладно, пошли.
Как ни странно, желающих полюбоваться пожаром оказалось мало. Собственно, мы четверо, и все. Хотя посмотреть было на что. Черный обугленный лес, еще дышащий жаром и гарью, огненные искры, вспыхивающие в глубине, треск сухих веток под ногами, носящийся в воздухе пепел…
Стало даже как-то неловко, что мы пришли просто поглазеть на все это мрачное великолепие. Видимо, неуютно себя чувствовала не только я, потому что мы почти не разговаривали, только изредка перебрасывались фразами:
– Смотри!
– Вот это да!
– Осторожно, она еще тлеет!
Я обо всем забыла, и о персиках, и о дурацкой ссоре. Во мне очнулась журналистка, погруженная на время отпуска в анабиоз, и стала помимо моей воли сочинять статью о лесном пожаре на жарком юге, остро жалея об оставленном в номере фотоаппарате. Ну ничего, можно завтра прийти, это не дождь, который прошел и следов не осталось, еще лучше получится, при свете, а то сейчас уже совсем стемнело…
Оживленно вертя головой по сторонам, я не заметила, как отстала. Вначале я совсем не испугалась, просто прокричала:
– Надя! Рома!
И даже, когда они не откликнулись, пересилила себя:
– Леня!
Никто не ответил, и тогда мне стало по-настоящему страшно. Нас вел Рома, поэтому за дорогой я не следила и теперь смутно представляла, в какой стороне находится дом отдыха. Может, днем я и нашла бы обратную дорогу без проблем, но поздним вечером, в темном лесу, который неохотно покидал пожар…
А вот, слава богу, голоса впереди. Ну я и паникерша, в трех соснах заблудилась и сразу в истерику… Я вылетела на освещенную полянку и замерла на месте, увидев пожарную машину и бравых парней, сворачивающих шланги. Впрочем, при моем появлении они это занятие бросили.
– Ого! – заржали они. – Какая пташка! А мы-то думали, тут все живое выгорело! На пожар посмотреть пришла? Иди сюда, мы тебе такой пожар покажем!..
Я в ужасе попятилась, но споткнулась и растянулась на земле. Еще успела подумать, что вся в саже буду, идиотка!
– Надежда!
– Я здесь! – изо всех сил завопила я.
Из темноты вывалился Рома, помог мне встать и, окинув взглядом мизансцену, потащил прочь.
– Спасибо! – выдохнула я.
Он только хмыкнул и подтолкнул меня к Лене со словами:
– Следил бы ты за ней!
– Надька, ты где была? – немедленно вцепился в меня тот.
– А ты где был? – закричала я. – Почему за мной Роман пошел?
– У меня реакция лучше, – усмехнулся Рома.
Всю обратную дорогу Леня не отпускал мою руку. Он угрюмо молчал, и я наконец не выдержала.
– Ты-то чего надулся? – спросила я и немного сгустила краски: – Не тебя же изнасиловать пытались…
Он вздрогнул и мрачно проговорил:
– Ни на что я не способен. Даже свою девушку защитить не могу. Ты была права…
– Я такого не говорила, – заметила я, даже не прокомментировав «свою девушку».
– А зачем говорить, и так все ясно…
– Вместо того, чтобы ныть, попробовал бы измениться!
– Я изменюсь, обещаю, – пообещал Леня. – Для тебя!
– Изменись лучше для себя, – посоветовала я.
5
– Мы завтра уезжаем, – сказала Надя за ужином.
