Фиона Уокер - Правила счастья
– Скотина, – повторила она, разорвав самый ужасный снимок с сиськами. Она так разозлилась, что провела только беглую инспекцию помещения на предмет обнаружения следов деятельности по производству бомб (таковых улик не оказалось), и вернулась в ванную, где вовсю лилась вода. Ее настроение ничуть не улучшилось, когда она обнаружила, что забыла заткнуть ванну пробкой.
Стараясь успокоиться, она включила стерео и пустилась в пляс по квартире под последний диск «Ралпа», даже не обратив внимания, как стало просторно: куда-то исчезли привычные залежи одежды, журналов и консервных банок. Она открыла бутылку вина, чтобы побаловать себя глоточком-другим, пока будет принимать ванну, но встреча с грудастым Бенни так ее расстроила, что она прихватила в ванную всю бутылку, забыв бокал. Забыла она и полотенце, валявшееся на кровати.
Быстренько намылившись и потерев себя губкой, она налила вина в стаканчик для полоскания рта и тут заметила новый набор туалетных принадлежностей, слегка потеснивший ее собственную заляпанную коллекцию. На всех баночках-бутылочках были незнакомые американские этикетки, среди прочего красовались увлажняющий крем, тоник и бальзам для бритья. Джуно с удивлением уставилась на них. Никогда раньше ей не приходилось сталкиваться с мужчинами, которые пользуются увлажняющим кремом, да и четкого представления о том, что такое бальзам для бритья, у нее тоже не было. Из чистого интереса она выдавила немного бальзама себе на ноги, и прошлась по ним туповатой бритвой. Бальзам пах восхитительно – свежескошенной травой. Придя в восторг, она увлеклась и потратила почти половину тюбика, пока не сообразила, что дико опаздывает.
Как раз в тот момент, когда, прикрывшись маленьким поблекшим полотенцем для рук, она мчалась из душа в спальню, Джей вошел в квартиру с пачкой газет. Они столкнулись в холле нос к носу.
– Привет, – сказал он, явно испытывая неловкость, и вежливо отвел взгляд от ее распаренного после ванны тела.
Джуно приросла к полу, в один миг остолбенев от зрелища, открывшегося ее взору.
Она явно недооценила прошлой ночью всю степень его великолепия. Да, он не был особенно высок – скорее среднего роста, но прекрасно сложен, а цвет его волос просто завораживал – глаз невозможно отвести: бледно-золотистый мед на поджаристом хлебце. Эти волосы, длиной почти до плеч, падали небрежными прядками вперед и задевали ресницы. Он не был красавчиком в обычном смысле слова, но обладал парой самых потрясающих глаз, которые Джуно когда-либо встречала: удлиненные, чуть раскосые, золотисто-желтого цвета, как львиная грива. Сногсшибательное сочетание.
Разглядела Джуно и пиджак из толстой потертой кожи, длиной до колен, и белую футболку, и выцветшие джинсы «Ливайс», и тяжелые байкерские ботинки. Супергерой из американского боевика.
Она подумала: а может, он как раз вернулся после тайной встречи с командиром ячейки – пили «Гиннесс» где-нибудь в грязном пабе в Килбурне и говорили о деле.
– Привет, Джей, – Джуно поздоровалась хриплым голосом, ей хотелось верить, что ее внезапно низкий тембр звучит сексуально. Она сообразила, что смотрит на Джея не мигая вот уже которую секунду кряду и наверняка опять его несколько шокировала. – Я просто не понимаю, в чем тут штука, но стоит мне только встретить тебя, как я сразу же чувствую себя раздетой. – Она пожала плечами, скорчила комическую гримасу, кивнув на полотенчико трогательного детского размера, и как бы недоумевающе улыбнулась.
Это была слабенькая шутка, и он, конечно, ее не понял. Фактически он стал пятиться обратно к двери, озабоченно сдвинув свои золотистые брови. Это были роскошные брови, она хорошо разглядела, – четко очерченные, более темного оттенка, чем волосы, изогнутые над его поразительными глазами с таким изяществом, как на рисунке Берделея. Джуно всегда была ценительницей бровей. По ее шкале оценок Джей получал на балл больше Кристофера Пламмера, но на балл меньше Дирка Богарда. А, да чего там говорить, умопомрачительные брови.
– Прости – я пошутила, – поспешно сказала она, сообразив, что пора возобновить диалог, чтобы не выглядеть законченной ослицей. – Послушай, а почему бы тебе не налить нам по бокалу вот этой штуки, – она помахала перед его носом бутылкой. – А я тем временем оденусь. И мы немного поболтаем перед моим уходом. Хотя ты тоже можешь пойти со мной, если у тебя нет других планов. Мы тут с друзьями собрались поужинать вместе. И у нас с тобой была бы возможность поближе узнать друг друга, – она поежилась, осознав, как двусмысленно это прозвучало.
– Я не пью, – спокойно ответил он, прилагая усилия, чтобы взять протянутую бутылку, не уронив при этом пачку газет, которую держал в руках.
– Значит, ты испытываешь адскую жажду, – с готовностью откликнулась Джуно.
– Что? – Ни на один миг эти нежные выразительные губы не сложились в улыбку. Это был на редкость чувственный рот – изгиб верхней губы напоминает виолончель, подумала Джуно, ощущая, что у нее закружилась голова.
– Я хочу сказать, что ты должен страдать от обезвоживания организма. Если не пьешь, – пробормотала Джуно, не в силах оторвать глаз от его рта.
Его губы раздраженно дернулись.
– Я имел в виду алкоголь.
– Ясно… – Джуно сразу упала духом. Итак, она была обречена жить целых шесть месяцев в одной квартире с соседом-трезвенником. Какая пытка. – Ну, в таком случае давай ее обратно. – Принужденно смеясь, она довольно неуклюже выхватила бутылку у него из рук. В результате этого маневра большая часть его газет упала на пол, и туда же чуть не соскользнуло полотенце, которое она придерживала локтями. Испуганно вскрикнув, она метнулась в свою спальню и захлопнула за собой дверь.
Какое-то время Джуно, еле дыша, прислушивалась к тому, как он с хрустом и шелестом собирал газеты, а потом прошел в гостиную.
– Черт, – прошептала она, позволив наконец полотенцу соскользнуть на пол и сделав хороший глоток прямо из бутылки. – Он решил, что по мне психушка плачет. Я должна реабилитировать себя в его глазах.
Они с друзьями договорились встретиться в восемь вечера в баре, в Хэмпстэде. Было уже двадцать минут восьмого, но Джуно знала, что в запасе у нее как минимум час. Она всегда опаздывала, и друзья учитывали это. Столик в ближайшем ресторане «Хаус» был заказан на десять. Поэтому в распоряжении Джуно было предостаточно времени, чтобы убедить Джея, какой невыносимо нормальной и здравомыслящей особой она является, а затем уговорить его пойти с ней, чтобы познакомиться со всей честной компанией. Лидия уж точно умрет от счастья, увидев его.
Она надела утягивающие талию штанишки и, мысленно попросив прощения у Трионы, застегнула свой любимый бюстгальтер с уменьшающим эффектом – она называла его «мой честный работяга». Только при его поддержке она рискнула бы показаться в кружевной кофточке, подаренной Лидией.
