Александра Артаева - Счастье с доставкой на дом
— Я подумала об этом, — согласно кивнула Рина, — но потом решила не торопиться. Понимаешь, прежде чем разговаривать с бабушкой, мне хотелось бы как-то определиться.
— Определиться в отношении чего? — подозрительно посмотрела на нее Наталья. — Уж не собираешься ли ты оставить себе и этого ребенка?
— Не знаю… — задумчиво протянула Рина и отвела глаза в сторону.
— Погоди, погоди, — испугалась Наталья. — Ты мне это брось! Что значит «не знаю»? С ума, что ли, сошла?
— Наталь, ты не горячись, — мягко сказала Рина. — Если честно, об этом я еще толком не думала.
— А о чем ты думала?
— О том, как объяснить все это Тошке.
Наталья открыла было рот, чтобы что-то сказать, но потом передумала и только с сокрушенным видом покачала головой.
— Понимаешь, — продолжала Рина, — как бы ни повернулись события, от разговора с Тошкой мне теперь не уйти. Мне придется показать ей это письмо и во всем признаться.
— Я с самого начала знала, что все это плохо кончится, — проворчала Наталья, тяжело вздыхая. — Не понимаю, зачем надо было делать из всего тайну? Почему нельзя было просто воспитывать Тошку как племянницу и обойтись без всех этих сложностей с удочерением?
— Потому что я хотела, чтобы она называла меня мамой, а не тетей, — немедленно откликнулась Рина.
Она живо припомнила тот момент, когда впервые взяла на руки крохотную Тошку. Уже тогда жалость и сострадание перемешались в ее душе с нежностью и желанием защитить. И еще с любовью — любовью матери к своему ребенку.
Неожиданно скрипнула дверь, и в кухню ввалились Тошка и Антошка, которые сегодня были поистине неразлучны.
— Здрасьте, теть Нат, — просияла девочка. — Знакомьтесь, это наш гость. Он мой тезка, и зовут его Антоном.
— Привет, малыш, — как-то чересчур бодро воскликнула Наталья.
В ответ мальчик засмеялся и сказал:
— Ты говоришь, как Карлсон.
— А может, я и есть Карлсон? — тем же тоном продолжала Наталья.
— А у тебя есть моторчик? — заинтересовался Антошка.
— Должна признаться, что моторчика у меня действительно нет, — развела руками Наталья. — Зато у меня есть варенье, и завтра я его тебе принесу, хочешь?
— Хочу, — обрадовался малыш.
— Что ж, договорились. Будет тебе варенье.
— Я обязательно с тобой поделюсь, — сказал мальчик, глядя снизу вверх на стоявшую рядом Тошку.
Эти его слова немедленно вызвал умиление у всех присутствующих дам. Судя по всему, малыш уже успел привязаться к своей опекунше и хотел сделать для нее что-нибудь приятное.
— Вот это я понимаю — джентльмен, — похвалила его Наталья.
Рина же в присутствии Антошки чувствовала себя скованно. Ей казалось, что, заговорив с ним, она таким образом даст ему как бы негласное обещание и надежду, хотя на самом деле она еще ничего не решила.
— Мам, я думаю, что Антоша будет спать в моей комнате, — сказала Тошка. — Мы перетащим туда из гостиной кресло-кровать, и все чудесно устроится.
— Хорошо, — сразу же согласилась Рина. Она понимала, что дочка уже все продумала, и вообще ведет себя гораздо более разумно, нежели она сама. — Сейчас я тебе помогу.
Когда Тошка и Антошка удалились, Рина удивленно посмотрела на Наталью.
— Никогда не знала, что ты умеешь разговаривать с детьми.
— Я и сама не знала, — восторженно откликнулась та. — Какая я молодец! Теперь придется срочно где-то добывать варенье.
— Соврала, что ли, что оно у тебя есть? — хмыкнула Рина.
— Сымпровизировала, — возмутилась подруга. — Ладно, ради такого случая готова даже наведаться к свекрови. У нее вся кладовая уставлена банками-склянками, все равно никто не ест.
Рина усмехнулась. Ей было известно, что мать Толика была запасливой, словно пчела. Все лето она проводила на своей любимой даче, с утра до вечера копошась на грядках, а потом закупоривала несметное количество банок с огурцами, вареньем и компотами. Хотя за зиму уничтожалась от силы треть всех этих заготовок, а остальное приходилось раздавать соседям и знакомым, трудоемкий процесс неизменно повторялся из года в год.
— Ну вот, столько времени просидели, а ничего так и не решили, — с сожалением покачала головой Наталья. — Что делать-то будешь? Ждать? Пока не полюбишь мальчика всей душой на радость коварной Нине Никифоровне?
— Наверное, действительно лучше подождать, пока она сама со мной свяжется, — задумчиво сказала Рина. — А сейчас мне надо поговорить с Тошкой.
Она взглянула на Наталью, и та увидела в глазах подруги неожиданную решимость.
— Что ж, от этого тебе все равно никуда не деться, так что чем раньше ты сбросишь эту тяжесть со своей души, тем лучше, — поддержала ее Наталья. — А что я-то могу для тебя сделать?
— А ты тащи варенье, — улыбнулась Рина. — Но если серьезно, то ты свое дело уже сделала — помогла мне снять стресс и прийти в себя.
— Это мы завсегда пожалуйста. Для чего же еще существуют верные друзья? — бодро откликнулась Наталья. — Слушай, а ты Роману уже звонила?
— Нет еще, — покачала головой Рина. — Пока я не хочу посвящать его в это дело. Роман замечательный, но слишком рассудительный. Я поговорю с ним потом, когда окончательно соберусь с мыслями.
Роман был деловым партнером Рининого брата, к которому после гибели Сергея перешло управление их совместным производством. К невероятному удивлению обывателей, Роман оказался глубоко порядочным человеком и сделал Рину и ее мать совладельцами своего бизнеса. Конечно же они не имели никакого касательства к делам, однако официально получали доход с предприятия, что давало им возможность жить вполне безбедно. К тому же Роман не прекращал поддерживать с семьей Сергея и чисто дружеские отношения. Когда Вера Николаевна умерла и Рина с Тошкой остались одни, именно он стал тем человеком, к которому Рина всегда обращалась за помощью. Всегда, но только не сегодня.
— Тошка, мне нужно с тобой поговорить, — сказала Рина, доставая из ящика комода постельное белье.
— Хорошо, — спокойно кивнула девочка. — Вот только уложу Антошку спать. Я обещала почитать ему сказку про Незнайку. Он мультик смотрел, а с книжкой пока не знаком.
— А он что, уже умеет читать?
— Да нет, это ему бабушка обычно на ночь читает. Хотя вообще-то он уже знает все буквы и может сам сложить любое слово, — с гордостью за своего подопечного сказала Тошка.
Рина в ответ лишь улыбнулась и отправилась в кухню, чтобы заварить чай и приготовиться к трудному разговору. Через полчаса к ней присоединилась Тошка. Брови ее были озабочено нахмурены.
— Мам, он перед сном поплакал, — поделилась она своими переживаниями, и голос ее при этом дрогнул. — По бабушке загрустил.
