Элизабет Адлер - Персик
– О, нет, не плачь, – жестко сказала Лоис, – никаких слез, когда ты со мной. – И Пич, тяжело сглотнув, слизала единственную слезинку, которая скатилась в уголок губ.
В первый вечер в море Лоис одела ее в самое хорошенькое платье – белое органди с красным шелковым поясом-лентой я маленькие красные босоножки, а затем ей нужно было сидеть смирно, чтобы не помять платье, пока Лоис делала вечерний макияж. Платье Лоис было пурпурным – в цвет пояса Пич, прямого силуэта, пенящееся вокруг колен, как шлейф волн, оставляемых кораблем. Во время обеда они сидели за столом с другими людьми, и огромный мужчина в дорогом пиджаке, обильно вышитом золотом, улыбался Пич и говорил ей, как чудесно она выглядит. Потом мужчина с Лоис пошли танцевать, и Пич сидела на большом позолоченном стуле, прижимая к груди атласную сумочку сестры, чтобы та не потерялась, так как Лоис велела присматривать за ней. Скоро Пич начала зевать. Глаза стали закрываться от дыма сигарет и усталости. Было так шумно, и Лоис нигде не было видно. Какой-то мужчина с восхищением по-отечески погладил Пич по головке, а пожилая женщина застыла, увидев ее.
– Несомненно, ребенку следует быть в постели, – пробормотала она. – Кто ее мать?
– Она мне не мама, – сонно ответила Пич, – она моя сестра, Лоис.
– Безобразие, – возмутились они, – держать здесь ребенка!
Вернулась Лоис и сердито потащила ее спать.
– Суют нос в чужие дела, тупицы, – ворчала она, когда тащила Пич по бесконечным длинным коридорам, слегка пошатываясь, так как лайнер кренился то в одну, то в другую сторону. – Ты ведь не хочешь спать, нет?
– Нет, о, нет, – отвечала Пич, стараясь идти в ногу с широко шагающей Лоис. Все, что она хотела, это быть с Лоис. Лоис отперла дверь каюты и втолкнула ее.
– Давай, уложу тебя.
Она торопливо стянула с Пич красивое белое платье. Пич сидела на краю кровати, снимая маленькие красные босоножки.
– А как же чистить зубы? – спросила она.
– Утром, – уже от двери ответила Лоис.
– Но, Лоис, куда ты идешь? – озадаченно спросила Пич. Она все еще была в нижней сорочке, панталонах, носках. Не было ни ночной рубашки, ни стакана молока, всего, к чему она привыкла.
– А где же Тедди? – Лоис поколебалась, затем поспешно вернулась, вытащила медвежонка из-под вороха одежды.
– Вот, – сказала она. – Теперь спи.
Пич устало вытянулась под одеялом.
– Да, – пробормотала она, зевая, – но, Лоис, куда же ты?
– Танцевать, – сказала Лоис, закрывая дверь.
Все путешествие через Атлантический океан Лоис танцевала ночи напролет, отсыпаясь днем. Пич устроили в детской вместе с другими детьми, и игры, песни, игрушки доставляли ей много радости. Но она была одинока и скучала по маме и Лоис. Обычно Пич каждый вечер сидела и наблюдала, как Лоис готовится к вечеру, но теперь у нее был ранний ужин с другими детьми, и она отправлялась спать до того, как Лоис уходила обедать.
Корабль ровно плыл, погружаясь в волны, что убаюкивало Пич, как кресло-качалка, и только иногда она просыпалась, когда приходила Лоис, а иногда ей казалось, что она слышит смех сестры в соседней комнате.
В Париже они сразу поехали в городской дом де Курмонов на Иль-Сен-Луи. Пич испытывала благоговейный страх перед этими большими комнатами и подозрительно смотрела на толстых младенцев – Лоис называла их херувимами, – которые украдкой глядели на нее с потолка. Ей разрешалось ходить на кухню, чтобы выпить молока с хлебом и шоколадом, – «нездоровый шоколад», то, что мама, будь она здесь, никогда бы не разрешила. Однажды ночью Пич проснулась от боли в животе. Не зная, который час, она выбралась из кровати и пошла искать Лоис. Пич спешила по коридору и с облегчением увидела, что из-под двери Лоис пробивается полоска света. Открыв дверь, девочка увидела там двух людей. Это ее озадачило. Она не сразу узнала Лоис, потому что сверху был какой-то мужичина. Они выглядели так забавно! Пич с завистью отметила, что они обнимаются, но ей стало интересно, почему на них нет одежды?
– О Боже, Пич! – Лоис соскочила с кровати, заворачиваясь в простыню. – Какого черта ты здесь делаешь?
– Тебе не следует так говорить, – заметила Пич неодобрительно.
Мужчина начал смеяться, и Лоис зло посмотрела на него, схватив Пич за руку и выводя ее из комнаты. Дрожащей рукой она дала Пич стакан воды.
– Обещай, – сказала Лоис, – что ты никому ничего не расскажешь, никому вообще. Особенно маме и Жерару.
Пич обещала, хотя ей было любопытно, почему это является таким секретом.
На следующий день они поехали в Сен-Жан на Кап Ферра, и было необыкновенно приятно увидеть бабушку. Она так была похожа на маму, и это успокаивало, так как Пич ужасно скучала по маме. И там был Джим, который ее смешил и играл с ней в прятки, помогал плавать и брал с собой ловить рыбу. И Леонора, ее вторая сестра, которая была похожа на Лоис, но была совершенно другой. Конечно, она любила и Леонору тоже, но не так, как Лоис.
Спустя некоторое время Пич начала замечать странные вещи. Все замолкали, когда она входила в комнату, и как бы надевали на лица яркие веселые маски, которые, как считали взрослые, могли позабавить детей, но их глаза не улыбались, как обычно. И когда они думали, что ее нет поблизости, их лица были какие-то вытянутые и серьезные.
– Война, – говорили они. – Итак, война.
На их лицах отражалась озабоченность, и Пич чувствовала страх, который скрывался за незнакомым словом.
Неожиданно все лихорадочно начали суетиться, торопливо паковать вещи, готовясь к отъезду. Джиму удалось достать места на корабле.
– Одно из последних, – как он говорил Лоис. – Совсем не остается времени, мы должны уезжать немедленно.
Пич потерла рукой свою гудящую голову.
– Пожалуйста, могу я остаться? – жалобно попросила она, беря Джима за руку. – Разве вы с бабушкой не хотите быть со мной больше?
Джим схватил ее на руки.
– Ты нужна нам, – улыбнулся он, – но ты нужна и маме с папой. Мы скоро опять увидимся, моя маленькая Пич, к тому же, несмотря ни на что, я отвезу вас на Марсельские острова, так что это еще не прощание.
Во время путешествия Пич чувствовала себя разбитой и уставшей. Она несколько раз засыпала, а проснувшись, с безразличным видом смотрела в окно и видела, что все машины едут в том же направлении – на запад, в Испанию. В машине было душно.
– Пожалуйста, – просила она, – давайте поедем обратно. У меня болят глаза и голова.
– Вытянись на сиденье и постарайся заснуть, дорогая, – предложила Лоис, сидя впереди с Джимом, – это отвлечет от долгой поездки.
– Но, Лоис, у меня действительно болит голова. – Пич наклонилась вперед, обняла шею сестры и положила пылающую голову на холодную щеку Лоис.
