Джоди Малпас - Одна отвергнутая ночь
Кэсси одной из первых заходит в комнату, в сопровождении зрелого мужчины, по крайней мере, на тридцать лет старше нее. Только теперь очевидность накрывает меня, как торнадо, заставляя покачнуться бокалы с шампанским на подносе в моих трясущихся руках. Она тоже первоклассная шлюха!
— О Боже, — шепчу я, наблюдая за тем, как она хихикает, с удовольствием принимая внимание, которым он ее одаривает. Для чего? У нее ведь есть доля в эксклюзивном ночном клубе. Естественно, ей не нужны деньги или подарки. И в эту секунду я мгновенно осознаю, что даже не задумывалась о мотивах Миллера окунуться в этот мир. Он владелец «Ice». Деньги ему определенно не нужны. Мысленно возвращаюсь к нашей встрече в ресторане, перематывая разговор назад к словам, которые смутно припоминаю.
Достаточно, чтобы купить ночной клуб.
Любопытство накрывает меня, а я ненавижу быть любопытной. Оно и так уже завело меня слишком далеко. Продолжая дальше, я просто утону.
— Ты собираешься стоять там всю ночь и мечтать? — голос Сильвии возвращает меня обратно в комнату, теперь полную гостей и радостной болтовни. Взглядом медленно прохожусь по группкам людей, все, как обычно, безукоризненно одеты, и я задаюсь вопросом, сколько из них живут в мире первоклассной проституции. — Ливи?
Я вздрагиваю, так что приходится свободной рукой удерживать поднос.
— Прости!
— Что случилось? — спрашивает Сильвия, осматривая комнату, и я знаю это, потому как все это время ощущала покалывания по коже.
— Ничего, — выпаливаю я. — Я лучше буду сервировать.
— Эй, это та женщина… — она останавливается и смотрит на меня, поджимая свои розовые губки и сдерживаясь от окончания вопроса.
Я не отвечаю, вместо этого ухожу и оставляю Сильвию, теряясь в толпе и позволяя ей самой делать выводы. Я позволила своим друзьям думать, что Кэсси — девушка Миллера, так бы все и оставалось, если бы эта сучка не щеголяла тут с другим мужчиной.
Глава 4
Возвращаясь с работы следующим вечером, по пути делаю пару остановок, чтобы увидеть свои любимые места. Как всегда отвлечение помогает, но когда я останавливаюсь у уличного ларька, чтобы купить бутылку воды, фотография на обложке газеты возвращает меня к самому началу страданий. Он дал это интервью недели назад. Почему его напечатали только сейчас? Пульс учащается по мере того, как я впитываю фотографию красивого мужчины, украшающую обложку газеты. И вот, когда я читаю заголовок, он уже безжалостно грохочет:
«Самый завидный лондонский холостяк открывает
самый эксклюзивный ночной клуб Лондона».
Я осторожно беру газету и пялюсь на слова, а в голове вспыхивают воспоминания того счастливого момента, когда он признал свои чувства и, казалось, был готов перестать избегать их. Он ведь сказал той наглой журналистке подобрать другой заголовок. Она, должно быть, наслаждалась новостью о том, что Миллер Харт практически холостяк. Боль внутри сейчас слишком сильная, а чтение статьи только распалит ее, так что я заставляю себя вернуть газету на прилавок, забыв купить воду, из-за которой остановилась.
Он все так же повсюду. Я бесцельно рассматриваю тротуар, пытаясь понять, куда идти дальше. В своем забытьи выхожу на дорогу, мне просигналил проезжающий мимо автомобиль, только я даже не вздрагиваю. Если бы та машина меня сбила, я бы ничего не почувствовала.
Она замедляется и останавливается в нескольких шагах от меня. «Лексус» незнаком, чего нельзя сказать о номерах автомобиля. Две буквы. Всего две.
У.А.
Дверца со стороны водителя открывается, и из машины, салютуя мне шляпой, выходит незнакомый мужчина, поспешно обходит лексус и открывает заднюю дверцу, удерживая ее и жестом приглашая меня в машину. Отказаться было бы глупо. Он найдет меня, неважно, где я буду скрываться, так что я осторожно подхожу и сажусь в машину, опустив взгляд и изо всех сил стараясь сдержать слезы. Нет нужды огладываться, проверяя, одна ли я. Знаю, что нет. Я почувствовала силу, которую он источает, еще снаружи. Теперь, когда я в зоне его досягаемости, она осязаема.
— Здравствуй, Оливия, — голос Уильяма звучит именно так, каким я его запомнила. Мягкий. Успокаивающий.
Опускаю голову. Я к этому не готова.
— Ты могла бы быть, по крайней мере, достаточно вежливой, посмотреть на меня и на этот раз поздороваться. Той ночью в отеле ты чертовски спешила.
Медленно перевожу взгляд и впитываю каждую утонченную черту Уильяма Андерсона, что пробуждает далекие воспоминания, которые я годами прятала на задворках сознания.
— Как же насчет твоего поведения и манер? — бросаю коротко, смотря прямо в его искрящиеся серые глаза. Они, кажется, стали еще более сияющими, голова, полная седых волос, сделала его глаза похожими на расплавленный металл.
Он улыбается и тянется, сжимая в своей лапе мою маленькую руку.
— Я был бы разочарован, если б ты не бросила в мою сторону какую-нибудь маленькую колкость.
Его прикосновение такое же успокаивающее, как и дружелюбное лицо. Не хочу, чтобы так было, но так есть.
— А я ненавижу тебя разочаровывать, — вздыхаю. Дверца рядом со мной захлопывается, и водитель оказывается на своем месте, отъезжая от тротуара. — Куда ты меня везешь?
— На ужин, Оливия. Кажется, нам есть о чем поговорить, — он тянет мою руку, поднося ко рту, и целует костяшки пальцев, прежде чем вернуть ее обратно на мои колени. — Сходства невероятны, — говорит он тихо.
— Не смей, — рычу я, отворачиваясь к окну. — Если это все, о чем ты хочешь поговорить, я лучше деликатно отклоню твое приглашение на ужин.
— Хотел бы я, чтобы это было единственной темой для разговора, — отвечает он серьезно. — Но определенный богатый молодой джентльмен стоит выше в списке причин моей озабоченности, Оливия.
Я медленно закрываю глаза, и, если бы это было возможно, закрыла бы и уши. Не хочу слышать то, что должен сказать Уильям.
— Твое беспокойство необязательно.
— Это решать только мне. Я не стану молча сидеть и смотреть, как тебя затягивают в мир, которому ты не принадлежишь. Я долго и упорно боролся за то, чтобы оградить тебя от него, Оливия, — он тянется и костяшками пальцев проводит по моей щеке, пристально меня разглядывая. — Я этого не допущу.
— Ты ничего не сможешь сделать, — меня уже тошнит от людей, думающих, будто они знают, что для меня лучше. Я хозяйка своей судьбы, рассуждаю как идиотка. Берусь за ручку дверцы, когда машина останавливается на красный свет, готовая выскочить и бежать. Только действую не слишком быстро. Дверца не подчиняется, и Уильям уже крепко держит меня за руку.
