Страсть генерального (СИ) - Брамс Асти

Я закусила губу, ничего не отвечая. В эту-то устроилась по большому везению… Да и вообще. Именно потому, что я столько уже всего преодолела, не могла вот так сразу взять и принять решение. Тем более учитывая новые обстоятельства.

Вернувшись на кухню, я встала у окна, обняв себя руками. Из-за Женьки тоже было не по себе. Это я ведь ее подбила купить машину – она до последнего сопротивлялась! Просто устала смотреть, как сестра таскается по маршруткам с маленьким на руках, чтобы детей отвезти по кружкам, да на массажи Володьку – у него с рождения то одно, то другое вылезало по ортопедической части. Да и она стала подрабатывать на дому оператором интернет-компании. Не много получала, но с декретными вполне прилично выходило, чтобы решиться на кредит.

Все моя самоуверенность… Кто же знал, что так произойдет? Мне предстояло очень хорошо подумать, взвесить все за и против, прежде чем сделать выбор. И я не столько думала об отношениях с коллегами, сколько о том, что однажды неизбежно случится пересечение с Романом Давидовичем.

12

Понедельник наступил очень быстро. Надо ли говорить, что я почти не спала ночью, хотя успела за прошедшие дни более-менее успокоиться. Все прокручивала варианты развития событий в голове, свои действия, реакцию других на это, снова и снова, и снова. В любом случае утром я проснулась по будильнику и начала собираться на работу. Надела самое скромное серое платье свободного покроя, волосы убрала на висках, а на лицо нанесла лишь увлажняющий крем.

Пока ехала в маршрутке, растирала руки до красноты так крыло от волнения. Давило то, что я до сих пор не приняла окончательного решения. В том или ином случае все равно проскальзывали сомнения! Но откладывать я больше не собиралась. И подумала, что именно в офисе станет ясно наверняка, смогу ли работать в компании дальше.

Ноги не сгибались, сердце билось через раз, мышцы во всем теле сводило от напряжения. Не знаю, как я преодолела главный холл и в лифт себя загнала, но когда створки распахнулись на моем этаже, стало совсем тяжело.

– Здесь кто-то выходит? – поинтересовался солидный мужчина в очках, оглядывая тех, кто ехал в кабине.

Тихо выдохнула:

– Я…

Протиснувшись между людьми, я вышла в вестибюль, цепляясь за лямку своей сумки как за спасательный круг. От паники легкие начали буквально сжиматься под влиянием невидимой силы. Хотелось сбежать. Прямо сейчас! Лишь неимоверным сопротивлением я смогла взять себя в руки и проморгала нервные слезы. Глядя себе под ноги направилась в коридор.

– Доброе утро, Надежда Сергеевна! – вдруг услышала вежливый голос.

Уставившись на руководителя промгруппы, я на автомате отозвалась:

– Здравствуйте…

– Привет! – практически следом обратилась ко мне молодая помощница.

– Доброе утро!..

Со мной здоровались все, с кем я успела столкнуться в коридоре. Причем не натянуто, а дружелюбно и как будто очень хотели у меня что-то спросить но стеснялись. Когда же я зашла в кабинет секретариата, коллеги буквально дыхание задержали и принялись наперебой со мной здороваться.

Все это было очень мило, да только абсолютно меня не подкупало. Я вела себя обособленно, никому не доверяла. И взгляд метнулся на рабочее место старшего секретаря – одной из соучастниц того, что со мной сделали. Оно пустовало. Даже компьютер не работал.

– Ну как ты, Надюш? В порядке?.. – Едва я села за свой скромный стол в темном углу, как ко мне приблизилась самая старшая женщина в кабинете Вера Борисовна.

Низкорослая, полная, с короткой ухоженной стрижкой окрашенных в темно-бордовый цвет волос. Ей вот-вот светила пенсия, она уже плохо справлялась, но держалась цепко на своем месте.

Я лаконично ответила:

– Спасибо, Вера Борисовна. Все хорошо.

Заметила, что к разговору палевно прислушиваются остальные девушки. Наверняка коллегам донесли ту же легенду, что и Михайлову, и они, возможно, по-настоящему беспокоились, но все равно я не испытывала желания разговаривать об этом.

– Ох, какой безобразный инцидент! – запричитала женщина. – Что тут творилось после этой презентации… Кажется, весь офис на ушах стоял!

– Ясно, – негромко отозвалась я, включая компьютер и изучая рассеянным взглядом стопки бумаг на столе. Как будто хоть что-то могла разобрать в этот момент.

Между тем Вера Борисовна даже не думала закругляться.

– Тебе уже сказали, что Игоря отвезли в отдел полиции? – неожиданно поинтересовалась она.

Я тут же вскинула взгляд.

– Нет…

– Ага, и до сих пор неизвестно, что с ним. А Елену Николаевну уволили, – сообщила женщина, снисходительно покосившись на стол старшего секретаря. – Хотя вещества не она подсыпала, но была свидетелем, как и юристка эта… Светлана. Вот, и они обе из компании уволены с таким послужным списком, что до конца жизни не устроиться в приличную организацию! В общем, все получили по заслугам, я считаю.

– Вера Борисовна, там промгруппа ждет! – воскликнула Катя.

Женщина неуклюже обернулась.

– Да-да, иду! Ну давай, Надюш, не буду мешать. Тебе еще вон сколько разбирать… Если что непонятно – обращайся!

Она тронула ладонью мое плечо, и я натянуто кивнула, продолжая буравить взглядом стол Елены Николаевны. Никакого торжества внутри, никакого злорадства. Только гадкий осадок, который заполнял меня густой массой.

Просидев в таком состоянии где-то с минуту, я встала из-за стола и молча вышла из кабинета. В коридоре торопливо добралась до ближайшего туалета, где неизвестно сколько простояла в закрытой кабинке, пуская тихие слезы.

Зачем надо было все это делать?! Портить чужую жизнь и губить свою, зачем?.. Зачем совершать такие поступки, зная, что потом будет суровое наказание?

Приход в офис все-таки не прошел для меня даром. Я приняла решение. Ясно поняла, что не смогу работать здесь… Просто не выдержу в этой атмосфере, после пережитой грязи, которая будто налипла здесь на стены!

Дождавшись, когда глаза перестанут выдавать блеск, я вышла из туалета и вернулась в кабинет. Удивительно, что мне никто ничего не сказал. Да даже если бы сказал – плевать. Уже на все.

Сев за свой стол, переполненная твердым намерением, я глубоко вдохнула, выдохнула и протянула подрагивающую руку к принтеру, где лежали чистые листы. Взяла ручку и начала писать:

«Заявление на увольнение. Начальнику отдела Михайлову Виктору Ивановичу от Авериной Над…»

– Добрый день, коллеги! – вдруг прозвучало приветствие.

На рефлексе подняв голову, я поймала в фокус глаз статную светловолосую женщину лет сорока пяти, которая только зашла в кабинет.

– Здравствуйте… – неуверенно отозвалась Вера Борисовна.

– Здравствуйте!

– Добрый день!

Я ее раньше никогда не видела. А вот она смотрела на меня так, будто мы были знакомы. Более того, женщина уверенно двинулась прямо к моем столу. Остановившись, скользнула взглядом по листу бумаги, наверняка заметив заголовок. Затем деловым тоном спросила:

– Аверина Надежда Сергеевна?

– Да… – ответила я, немного стушевавшись.

– Следуйте, пожалуйста, за мной.

Помедлив несколько секунд, я неуверенно опустила глаза на лист с заявлением, который убрала в первую попавшуюся папку и поднялась из-за стола.

– И соберите свои вещи, – неожиданно добавила женщина.

13

Недоуменно уставившись на нее, я отметила, как тут же затихли коллеги. У самой по телу разлился неприятный жар, и первой в голове мелькнула мысль – похоже, мне не придется писать заявление. Потому что меня итак решили уволить! Учитывая случившийся скандал, я же как клеймо в компании…

Вера Борисовна среагировала первой и принесла мне коробку, куда я принялась рассеянно складывать свои немногочисленные вещи. Все это время незнакомая женщина, которую буквально окружала аура важной персоны, терпеливо ждала. Наконец подхватив коробку, я тихо попрощалась с коллегами и вышла с ней из кабинета, не забыв сумку и пальто.