Красная Шапочка для Волковых (СИ) - Лафф Кира

Средний палец скользит между сжатых складок. Чего она опять их так сжимает? С трудом протискиваюсь. Брат целует её ключицы, опускается ниже и накрывает оттопыренный сосок прямо через ткань рубашки. Лика стонет мне в рот. Её грудь высоко поднимается и опускается в такт движениям наших пальцев между её стройных ног.

Чувствую, что Влад тоже времени не теряет. От его движений Лика слегка приподнимается вверх, и сдавленно стонет, пытаясь шептать что-то невнятное.

— Расслабься, куколка, — шепчу я ей на ухо. – Ты, ведь, хочешь кончить?

Не знаю, как она, а я этого охренеть как хочу! И пока её ладонь не выдоит мой член досуха, я её никуда не отпущу!

Она обречённо замолкает. Мой палец утопает в горячей влаге. Ей явно по кайфу всё то, что мы с ней делаем!

Нежное тело начинает мелко подрагивать. Я тоже наклоняюсь ниже и обхватываю губами сосок. Оттягиваю, дразню, прикусываю! Красная Шапочка откидывает назад голову и громко несдержанно стонет, выгибаясь навстречу нашим губам.

Её ладонь ослабляет хватку на члене, и в этот момент её тело взрывается порцией мощного оргазма! Кукла содрогается в таких сильных конвульсиях, словно мы по её телу двести двадцать вольт пропустили! Она кричит громко и жалобно, теперь уже сама подставляясь под наши пальцы. Я накрываю её рот ладонью, а то соседи подумают, что мы тут её убиваем!

Когда её дрожь стихает, я убираю палец и подношу его к носу. Ммм… охуенный запах! Самый смак.

Лика дышит тяжело и часто. Её глаза закрыты, а руки совершенно расслаблены. На лбу выступили бисеринки пота.

— Ну что, крошка, теперь твоя очередь отработать свою благодарность, — нагловато усмехается Влад. – Становись на колени и поработай ртом, м?

От его слов девчонка вздрагивает и словно просыпается от сна. Смотрит на нас округлившимися от внезапного осознания происходящего глазами. Мы с Владом встаём с кровати. Ладно, если не спешит сама на колени вставать, то мы, так и быть снова пойдём на уступку.

Достаю гандон и натягиваю на член. Безопасность прежде всего.

Конечно, минет в резинке не такой приятный, но… мало ли какие члены знавал этот ротик? Даже если она не шлюха, то минет, ведь, всё равно делала? Так что остаётся только представлять, как сладко было бы залить её горло спермой!

— Я не… — губы куклы становятся бледными, да и лицо лишается красок. Она как-то непонятно мотает головой, глядя на маячащие перед её лицом члены. Смотрит с таким удивлением, любопытством и вместе с тем будто с тревогой… Неужели думает, мы одновременно пихать их будем? Так, ведь, недолго и ротик ей порвать!

— Давай, малышка, мы уже дымимся! – нетерпеливо командует Влад, и я тянусь рукой вперёд наматывая её волосы на кулак и притягивая ближе протестующую голову.

— Стойте! – её ладони упираются в наши бёдра. – Погодите! Я не… не могу! Я… — округлившиеся как блюдца глаза устремляются на нас. – Я ДЕВСТВЕННИЦА! – чуть ли не кричит малышка, оставляя нас в полнейшем недоумении.

Глава 12

Лика

Я не могу… не могу…

Смотрю на них, хлопаю глазами, в голове туман, тело моё… Я его не понимаю! Просто не понимаю, как всё это произошло!

Раньше я читала любовные романчики, мы с девчонками в школе баловались, и я не могла понять, что значит — тело предаёт? Как моё тело может меня предать? Если я не хочу целовать мужчину — мне будут неприятны его прикосновения. Например, Хрюнин! С души воротит, стоит на мгновение представить, фу… рвотный рефлекс сразу! Не может тело предать, думала я…

Но… то, что сделали со мной эти двое!

Я ведь не хотела их трогать? Или… хотела? Мне было любопытно сначала, а потом…

Потом в голове помутилось, я почувствовала, что внутри все начинает плавиться, таять, в животе пружина скручивалась и словно лава по всему телу. Между ног стало горячо, а потом влажно. Киска разбухла, складочки словно соком налились, стали такими чувствительными!

А эти двое… Они сразу стали вести себя так властно, словно имели право на меня, на моё тело… и на моё удовольствие!

Я даже не поняла, как это все произошло. Мы просто сидели рядом. Я думала они шутят, когда говорят мне, что им станет легче, если я их потрогаю. А потом они уже целуют, ласкают откровенно.

Почувствовала пальцы на своем клиторе и всю меня огнем охватило. Протестовать не было сил, потому что мне было так хорошо! Да, тело предало. И не только тело. Разум мой тоже предал! Мне хотелось, чтобы они делали это со мной. Хотелось ощутить все, до конца. Почувствовать, что значит страсть, каково это, когда тебя ласкают настоящие мужчины!

Божечки, Лика! Их же сразу двое! Двое! Это… это немыслимо, это так развратно, пошло!

И так сладко и прекрасно!

Я пыталась сдвигать ноги, но они как-то сами раздвигались, клитор распух от прикосновений, я была вся мокрая там, внизу, слышала, как хлюпает! Как сжимались соски, когда кто-то из них прикасался к ним губами через ткань рубашки.

Я даже не знала чьи руки на мне, чьи где, кто ласкает моё лоно, кто трогает нежные полушария, кто целует. Моряки становились всё настойчивее, понимая, что моё тело им отвечает, реагирует. Как в моих руках оказался член одного из них я не знаю. Он был очень большой горячий, гладкий, шелковистый. Сталь, обтянутая бархатом — где-то я читала о таком.

А потом на меня накатило! Это на самом деле было невероятно. Словно тело сначала превратилось в туго натянутую тетиву, которая держит стрелу, а потом стрелу выпустили. Словно что-то внутри сжималось, сжималось, а потом расслабилось, взорвалось, выпорхнуло наружу сверкающим фейерверком удовольствия. Мне было так хорошо, что я даже не осознавала, где я, кто я, с кем я… Неужели это со мной? Неужели я так бесстыдно кричала, раздвигая бедра и предлагая себя? Показалось, что я даже на мгновение потеряла сознание от кайфа. А потом… потом пришло отрезвление. Что же я натворила!?

И… их огромные члены, оказавшиеся напротив моего лица стали пугать…

Они ведь хотят меня! Эти ласки — просто прелюдия. Я получила свою долю блаженства и теперь должна ответить!

Но… я ведь не могу? Не могу расстаться с невинностью вот так?

Смотрю на то, что они мне предлагают и чуть не плачу. Большие головки, узловатые вены, капелька какой-то мутноватой жидкости вытекает из крошечной дырочки у одного из них… Это сперма? Ох, я еще и рискую оказаться беременной? Или нет? Потому что они всё-таки натягивают презервативы. Эти двое хотят, чтобы я взяла их гигантские приборы в рот? Сразу оба? Или по очереди?

Но ведь это ужасно! Я же никогда… я…

— Я девственница…— Сначала почти шепчу, так, что слышно, наверное, только мне.

А потом буквально кричу.

— Я не могу! Я девственница!

И эти двое застывают в недоумении. Переглядываются. Будто взвешивают мои слова, решая верить им, или нет!

— Что? Ты? — Вадим неожиданно усмехается, — Крошка, кому другому расскажи! Ты, конечно, актрисуля — блеск, так в невинную овечку со мной давно никто не играл. Но… Куколка, мы же понимаем от кого ты бежала и почему?

— Я… я же сказала? Отец, он…

— Отец? А почему не мамка? Или ты сутенера папашей называешь?

— Кого? Вы что? Я… я правду говорю, почему вы не верите?

— Потому! — почти огрызается Влад, а Роман его тормозит.

— Стой, брат, погоди. Малыш… ты… расскажи по порядку, как дело было?

— Ты что, Ром, веришь этой шлю…

— Погоди ты! Влад! Тише. Она… я не уверен, что она…

— Я не шлюха! — перебираю одними губами, тихо-тихо… — я девственница!

— По тому платьицу, в котором ты сюда пришла и не скажешь. — снова ухмыляется Влад. Я боюсь его, он… он на самом деле мне не верит. А Рома… Рома, кажется всё-таки на моей стороне.

— Малыш, ты объясни, как ты оказалась тут в таком виде? Почему эти быдланы за тобой гнались?

— Я… я…

Закрываю глаза, сглатываю… Передо мной снова та жуткая картина. Мой отец, Хрюнин. Они бьют по рукам. Хрюнин мерзко посмеивается, потирая руки, а потом говорит, как ему не терпится меня получить и… разложить поскорее на брачном ложе.