Беспощадный трон - Кейн Мила



Николай не выпускал меня из комнаты до ночи, и большую часть дня я провела за чтением английской книги, которую нашла в комоде, время от времени прерываясь на сон.

Он ждал меня в библиотеке. В вычурном камине горел огонь, а на маленьком столике стоял ужин, включающий в себя что-то пахнущее, как томатный суп, и кусок сухого черного хлеба. Я набросилась на еду, как голодный волк. Николай усмехнулся, наблюдая за мной. Он больше не связывал мне руки, и я наслаждалась свободой, поскольку могла сама себя покормить.

— Не ешь слишком быстро. Тебе нужно притормозить.

Он сел с противоположной стороны от меня. К камину были придвинуты два огромных кожаных кресла. С одной стороны от огня лежала вилка для гриля, а с другой – странная сковорода с отверстиями на дне.

— Это для каштанов, – сказал Николай, проследив за моим взглядом.

— Ты не связал мне руки, – заметила я через некоторое время. Я ненавидела гадать, собирается ли он снова ограничивать мою свободу. Мне нравилось управлять своими ожиданиями.

Николай склонил голову.

— Я решил посмотреть, что из этого выйдет. Я обдумал все способы не дать тебе сбежать и умереть от переохлаждения в лесу, и остановился на самом эффективном. Честности.

— Честности? – переспросила я, тревога скрутила мой желудок, вытесняя ужин.

Губы Николая изогнулись в понимающей ухмылке, словно он держал все карты и знал это, в то время как у меня была проигрышная комбинация.

— Ты мне нравишься, Мэллори. Ты не производишь впечатление влюбленной дурочки или пленницы, поэтому я сделал вывод, что ты до сих пор оставалась с моим братом только потому, что он лгал тебе.

— Кирилл не лгал мне. Я знала о помолвке, – указала я, не понимая до конца, почему пыталась убедить Николая не проливать свет на то, что он считал ложью Кирилла. Я боялась, внезапно осознала я. Я была до смерти напугана тем, чего не знала.

— Верно. Меня это удивило. Полагаю, он думал, что все еще может выкрутиться, – размышлял Николай. — Но есть и другие вещи. Я забыл выразить тебе свои соболезнования в связи с утратой. Твоего отца, Генри.

Николай наклонился и наблюдал за мной с волчьим напряжением, от которого меня бросило в дрожь. Его проницательные глаза улавливали каждую вспышку моих эмоций – от удивления и шока до боли.

Он улыбнулся.

— Упс. Ты не слышала новости? Твой отец скончался под присмотром Кирилла всего несколько ночей назад.

— Когда именно? – оцепенело спросила я.

— Хм, давай подумаем. Примерно три ночи назад.

Ночь в убежище. Ночь, когда он пришел ко мне, обнял меня, спал рядом и показал мне татуировку над своим сердцем. Мой желудок снова скрутило, когда осознание того, что Генри мертв, обрушилось на меня подобно приливной волне. Я уронила ложку и откинулась на спинку кресла.

Николай наблюдал за мной, склонив голову набок, как инопланетянин, изучающий человеческие эмоции.

— И никаких слез по старому доброму папе?

— У нас были не очень хорошие отношения, – сказала я ровным голосом.

Наконец шок отступил настолько, чтобы я могла что-то почувствовать. Генри был мертв. Мой отец был мертв. Большую часть моей жизни ему отводилась роль злодея, и это лишь усугубилось с той ночи, когда мы сбежали из Вудхэйвена и стали вместе бороться за выживание. Между нами не было любви, и все же он был моей семьей. Я не знала, как относиться к его потере, но я точно знала, что чувствовала из-за того, что Кирилл скрывал это от меня.

— Это еще не все, – добавил Николай, как раз когда эмоциональная буря внутри меня немного утихла. Он постучал пальцем по бумажной распечатке на маленьком столике рядом с собой, а затем передал ее мне.

— Доктор Петров работает на братву, и он был более чем счастлив предоставить записи о твоем пребывании в больнице.

Новая боль и тревога захлестнули меня. Я больше не могла этого выносить. Меня и так тошнило, а голова кружилась половину времени. Дрожащими пальцами я потянулась к бумаге, опустив глаза и просматривая напечатанные слова. Все было заполнено медицинскими терминами, и я едва могла выделить что-либо полезное в своем нынешнем состоянии смятения.

— Что тут написано?

— Ну, это не совсем понятно, но выводы можно сделать, основываясь на твоих симптомах, – сказал Николай, вертя в руках нож, который где-то раздобыл.

Мне следовало бы больше беспокоиться об этом ноже, чем о словах, которые были четко выделены на бумаге.

Текущая форма контрацепции: имплант.

Состояние: срок действия истек, исходя из концентрации гормонов в крови.

Рекомендуемое удаление: отклонено.

— Впрочем, возможно, у тебя кишечная инфекция. Это может быть что угодно, – продолжил Николай, его темные глаза сверкнули.

Я откинулась назад в оцепенении. У меня не было слов. Мой имплант больше не действовал? И Кирилл знал это, судя по отчету. Он, блядь, знал это.

Он всегда стремился кончить в меня, погружаясь как можно глубже и оставаясь в таком положении так долго, как только мог. Он даже вдавливал те капли, что вытекали наружу, обратно в меня. Что-то разбилось в моем сердце.

— Ни одной слезы для меня, принцесса? – задумчиво спросил Николай, используя прозвище Кирилла. Я не стала его поправлять. — Если бы Кирилл использовал меня и манипулировал мной подобным образом, я бы, наверное, очень расстроился.

Я встретилась с ним взглядом, и черная ярость затуманила мое зрение. Мои руки сжались в крепкие кулаки на коленях.

Николай усмехнулся.

— Ах, вот и оно. Добро пожаловать в эпоху просвещения, Мэллори. Теперь, когда ты знаешь всю картину, ты можешь сделать свой выбор. Я не хочу снова связывать тебя. С меня хватит, и я не думаю, что твои тощие маленькие запястья выдержат это. Независимо от того, что ты думаешь обо мне, я не люблю заставлять женщин истекать кровью. Если ты собираешься сбежать...

— Нет. – Мой голос прозвучал как самый твердый металл. — Я не собираюсь убегать. Я собираюсь дождаться Кирилла прямо здесь.

Николай ухмыльнулся.

— Отлично. Пусть правда сделает тебя свободной. – Он задумчиво склонил голову набок. — Знаешь, ты напоминаешь мне Ирину, мою мать, до того, как Чернов использовал ее и выплюнул. Возможно, Кирилл планирует забрать твоего ребенка, когда тот станет достаточно взрослым, и оставить тебя умирать в подобном месте в одиночестве.

Сердце сжалось в груди, и я покачала головой.

— Я не допущу этого.

— Может, и не допустишь. У тебя есть много преимуществ, которых не было у нее. Во-первых, ты можешь говорить по-английски. Еще одно преимущество в том, что... у тебя есть я. – Улыбка Николая была злой и пугающей. — Я не хочу, чтобы ты закончила, как она, принцесса. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы остановить это, но ты должна сделать все остальное.

— Я сделаю. – Мой голос был смертельным шепотом над хрипом моего сердца. — Я сделаю это любой ценой.

Глава 6

Кирилл

Ирина Булгакова владела домом на севере штата, недалеко от границы с Пенсильванией. Как только я получил информацию о местонахождении, сразу же отправился в путь со специально отобранной командой.

Мы искали недвижимость, принадлежащую Николаю, но мне никогда не приходило в голову, что у его матери была своя собственность. Виктор никогда не был женат на ней, поэтому ее фамилия была для меня загадкой. Виктор не особо баловал своих женщин после того, как моя мать ушла от него, но полагаю, что рождение здорового сына было достаточным основанием для того, чтобы купить дом в лесу. Я был зол на себя за то, что не подумал об этом раньше.

Молли была с Николаем четыре дня и пять ночей. Я не мог допустить, чтобы меня парализовало беспокойство о том, что он сделал с ней за это время. Если она была жива, все остальное можно было исправить, неважно что. Если же нет… ну, я не планировал, что Николай или я покинем этот лес.