Секретарша и бандит (СИ) - Гауф Юлия
- Так тебе и надо! Даже если уволишь за это – плевать, сам напросился. Извиняться перед этим козлом я не собираюсь, - тихо бурчу я себе под нос.
На душе после проделанного легчает. Будучи юной школьницей, я очень впечатлилась произведением Достоевского, и, как и автор считаю: лишь после наказания преступник может познать искупление. А Володю могу наказать лишь я – не полиция же!
Спустя двадцать минут мне становится тревожно – Володя все еще не появлялся. Надеюсь, он там не помер! Не хочется быть как Лукреция Борджиа. Поднимаюсь в нерешительности – что делать? Идти и виниться?
- Привет, зайка. А вот и я.
Оборачиваюсь, и вижу знакомую картину: помятый мужчина, хоть и свежевыбритый. Похмелье не заглушило наглость Александра. Горбатого, как говорится, могила исправит.
- Что вы подкрадываетесь, как разбойник? – ворчу, пытаясь скрыть множество эмоций, которые вызывает во мне этот мужчина: смущение, злость, слабость, раздражение, и еще что-то.
Что-то нехорошее. Хочется и сбежать от него куда подальше, и настучать по темноволосой голове чем-нибудь тяжелым. Исключительно в воспитательных целях!
- Аленка, ты в астрале? Прием, планета Земля вызывает на связь, - Александр прищелкивает пальцами, и я вздрагиваю.
Зависла. Бывает со мной.
- Кофе, господин проверяющий? – коварно предлагаю я.
Гулять, так гулять. Одного уже отравила, а где один – там и второй.
- Услужливая зайка. Спасибо, по дороге выпил. Где твой недолюбовник?
Александр направляется к кабинету Володи, и я решаю его не останавливать – раз уж они теперь лучшие друзья, в чем я сомневаюсь. Скорее всего, негодяй просто поиздевался над моим Володей.
- Где он?
- Владимир Андреевич плохо себя чувствует, предлагаю подождать его. Или приходите завтра. А лучше вообще не приходите.
Александр стоит, привалившись к косяку, и разглядывает меня чуть насмешливо. Из уборной, наконец, появляется живой, хоть и заметно осунувшийся Володя, и оживляется при виде проверяющего:
- Александр, доброе утро! Я не ждал вас так рано, - суетится директор. – С чего начнем?
- С чего начнем? – лениво тянет Александр. – С того, что теперь это моя компания. И секретарша тоже моя. Насчет тебя я еще подумаю: может, пригодишься.
Володя хлопает глазами, и начинает нервно смеяться, словно Александр пошутил. А я вижу – он не шутит, хотя в его слова поверить очень сложно. Что это за схема такая?!
Глава 12. Александр
У них одинаковые вытянутые лица. И директору явно плохо.
Зеваю, опять не выспался, и мне тоже чуток дурно. Возможно, все дело в той булке с котлетой из автомобильной закусочной имени великих Макдональдов, зря пошел на поводу у желаний и съел эту вредную дрянь.
Такой уж я, легко соблазняюсь.
Уф, жарко, распахиваю пиджак.
- Александр, все никак не привыкну к вашим шуточкам, - посмеивается Володя и заходит в кабинет. - Пройдемте, припрятано у меня кое-что. Здоровье поправить.
- Зай, минералка есть у вас? - наклоняюсь к Алёне.
- Есть.
- Принесешь?
- ...
- Не дуйся, - улыбаюсь.
- Я не дуюсь.
- А то лопнешь.
- Я не дуюсь.
- Пип, - касаюсь ее носа и вдавливаю, как пупочку звонка.
Она шлепает меня по руке и отъезжает на стуле. Порывается что-то съязвить, по глазам вижу, но держится. Покрасневшая от возмущения молча поднимается с места.
Провожаю взглядом попу, обтянутую черной юбкой.
Надеюсь, за минералкой пошла.
Шагаю в кабинет.
Разит освежителем воздуха с кокосом, у меня на него аллергия.
Чешу нос, оглядываю владения.
Володя вчера трепался об увлечении ножиками, и вот они - стимпанковская коллекция кинжалов на стеклянной полочке вдоль стены.
И рядом огромный портрет киевского князя Владимира Святославича, только почему-то с лицом директора Володи.
В митре, со свитком в руках, на престоле.
Охренеть.
Хмыкаю.
У мужика самооценка, как температура воздуха в иранской пустыне, зашкаливает.
Это я вчера уже понял.
Этим он зайку и привлек, думаю.
- Душно как, - Володя жмёт кнопки на пульте и жалуется, - опять кондиционер сломался. Все никак не разорюсь на новый, за фирму болею, за сотрудников, себя ущемляю во всем, - он с тяжким вздохом бросает пульт на диван и плюхается в белое кожаное кресло.
У него тут не как у зайки. Портреты, коллекции, дорогая мебель. Большая люстра, антиквариат, кажется, и белый пушистый ковер. Пальма в кадке, мощный комп, наверняка тянет все игрушки.
- На самом деле, - разливается Володя, - у нас тут порядок, как в операционной. Сотрудников отбираю тщательно, слежу за ними в оба. А что касается Алёны, - он качается в кресле, бабским жестом держится за виски, - Алена принесет извинения. Девочка молодая, глупая. Не знает ещё всех этих тонкостей.
- Принесет она минералку, - дёргаю жалюзи и распахиваю окно. Выглядываю.
На улице шумит город, тепло, все тает. Мигает светофор, стоят авто. На углу пиццерия, из динамика приглашают на бизнес-ланч.
Удобное расположение, центр.
Меня устраивает.
- Ну как же спускать такое? - в спину мне поражается Володя. - Нахамила она вам, за языком следить не умеет.
- Она не хамила, - оборачиваюсь, поясницей упираюсь в подоконник. Щурюсь на Володю. Вчера, где-то между шестой и седьмой рюмкой он признался, что трахает секретаршу. На этом вот самом столе, как в порнушке.
Может, и так. Она влюблена, это видно. И в гостинице они вчера были, факт.3
Но не нравятся мне такие факты.
- Алена у меня вот где, - Владимир показывает кулак. Напыщенно вещает. - Как скажу, так и будет. Извинится, никуда не денется. Так, что я там хотел? Здоровье поправить?
- Это в больницу, - сдвигаюсь к полке, беру кинжал. Верчу в руках и освежаю ему память. - Ты на прошлой неделе просил отсрочку по займу. Приличные проценты натекли, кстати. Надо было сразу в банк обращаться, а не к ростовщикам.
- Щас, банк. Там такой суммы не давали, у меня и так кредиты, - спорит Володя и спохватывается. - А вы откуда знаете?
- От верблюда, - поворачиваюсь, с кинжалом шагаю к нему. Киваю по сторонам, - фирма мне эта подходит, есть у меня кое-какие планы. Долг я твой погасил и теперь думаю - зачем мне директор, который так стрёмно ведёт дела, - с размаху вгоняю лезвие в зелёное яблоко на столе перед ним.
Володя вздрагивает. Смотрит на свой кинжал, все ещё не вкуривает:
- То есть как?
- В долги взлезает, прибылью не может распорядиться, бухает много опять же, - перечисляю и усмехаюсь, заливает он, как сапожник, но я ему не Минздрав, просто если бы он при этом языком не чесал. Так нет, сам вряд ли помнит, о чем вчера трепался.
- Получается, что? - пальцем он растирает на столе каплю сока из яблока. - Не будет проверки?
- Будет, - заверяю. - На твою профпригодность. Неделя, две. Понаблюдаю, как работаешь.
- Вы кто?
- Александр. Юрьевич, - мысли кидает к Алёне, смотрю в потолок и прикидываю, что поставлю тут камеру.
И если он ее, правда, трахает...
- Я не понял, почему вы тут распоряжаетесь, - Володя встаёт вместе с яблоком, выдирает из фрукта кинжал. Несёт его к полочке. - Отсрочку я просил, да. И долг я бы погасил, у меня назревает крупный заказ.
- Володя, пока он зреет тебя бы не раз и не два натянули. Сиди ровно, работай.
- А что вам нужно от моей фирмы?
- Я благотедель.
От недоверчиво оглядывается.
Чешу щеку.
Я тоже не уверен, что мы сработаемся. И что он на меня не настучит. Убедительным я быть, конечно, умею. Но если он напьется, как вчера, и случайно кому-то трепанет, той же Алёне – не исключено.
С другой стороны - посажу своего финансового директора, она дело знает, Володя и на прочухает ничего, нос свой не сунет.
Где там Алена с минералкой, я сейчас скончаюсь.
Подхожу к двери, дёргаю на себя.
Бутылка с минералкой падает в мне в руки, а с ней и зайчик, греющий ушки.