Джилли Купер - Человек, заставлявший мужей ревновать. Книга 2
Единственным ее утешением была Лесси. Утомившись с утра от дел, а именно: стащив у мистера Бримскомба малярную кисть, написав на обюссоновский ковер Раннальдини и сжевав одну зеленую замшевую туфлю мисс Бейтс, – она теперь валялась у камина, демонстрируя белый животик и изящно изогнув пестрые лапки, как манекенщица, показывающая новые элегантные перчатки.
Когда хлопнула входная дверь, собачка вскочила и зашлась лаем, затем юркнула Китти под ноги, ну а когда вошли старый друг Ферди и Наташа, выскочила и запрыгала от радости.
– Китти, бедняжка! – Наташа подбежала поцеловать ее. – Мы только недавно узнали, что ты была больна. С тобой все в порядке? Ты такая бледная и похудевшая, – она сунула в руки Китти огромный букет тюльпанов. – А мы к тебе со сплетнями и новостями. Как Лесси, растет?
Оставив Китти, она опустилась на пол рядом со щенком, который пытался до смерти зализать Ферди.
Китти еще никогда не видела таких перемен в людях. Наташа выглядела чрезвычайно очаровательно в розовом костюмчике с облегающими шортами и черных туфлях на высоком каблуке. С вычурным макияжем было покончено; темных ресниц и веселья в глазах было и так достаточно, а какой смысл в губной помаде, если все время целуешься? Потное, не очень выразительное, но смышленое лицо Ферди все время растягивалось улыбкой от уха до уха, и уши эти были спрятаны под новой прической под херувима.
– Я водила его к Шами, – с гордостью сказала Наташа. – Ну разве он не великолепен?
– Чудесен! Вы оба – чудесные, – сказала пораженная Китти. – И ты, Ферди, такой стройный.
– А ни лекарств, ни диет, – Ферди похлопал себя по плоскому животу. – Одна любовь.
– Ты не думаешь, что он уж чересчур худой? – с тревогой спросила Наташа.
– Нет, нет. А когда это вы сошлись?
– В начале прошлого семестра.
Наташа забралась на софу, усадила Ферди на пол и принялась покусывать его за уши.
– Ферди для начала забрал меня из «Багли-холла». Папа перестал беспокоиться, как только ему надоела Флора. О, Господи, прости, Китти.
– Жаль, что мы не забрали тебя оттуда. Я так и думала, что если ты не захочешь возвращаться домой, то предпочтешь этот путь, – покраснев, сказала Китти.
– И я предпочла, – Наташа взъерошила волосы Ферди. – Я всегда ворчала, что папа и мама забросили меня. Но лишь теперь я поняла, как это здорово. Мы с Ферди только что провели десять великолепных дней во Франции.
– А мы-то думали, что ты с Сесилией, – призналась Китти.
– А мама думала, что я с вами, – захихикала Наташа. – И никто не проверил. А Ферди заботится обо мне лучше всех. О, привет, папа.
Она теснее придвинулась к Ферди, когда в дверях показался Раннальдини.
– Я думал, что ты у матери, – проворчал он.
– Вообще-то нет. У нее новый дружок. Можешь почитать об этом. – Наташа помахала «Хелло!». – Так что ей не до меня.
– А как твоя учеба? – холодно спросил Раннальдини.
Наташа улыбнулась:
– Ну, Ферди помог мне с наукой бизнеса, а еще больше – с анатомией человека. Что же касается древней истории, тут мне лучше обратиться к Лизандеру.
Раннальдини превратился в грозовую тучу, но тут же убежал в кабинет отвечать на телефонный звонок. Он с минуты на минуту ожидал подтверждения из Нью-Йорка.
В ту же секунду краска залила серое лицо Китти.
– Как Лизандер? – прошептала она, когда муж удалился.
– Совершенно несчастен, – тоже шепотом ответил Ферди, перекладывая письмо из своего кармана в ее кардиган. – Почти так же, как Тини, которая плачет, не переставая, и все бегает к воротам, поджидая Артура. Так что большую часть времени Лизандер держит ее в доме. Кстати, он опять в коттедже «Магнит». Мериголд как-то закатилась туда с перспективными покупателями, и ее не очень позабавило то, что у камина Тини трескала морковку.
– Лизандер все еще оплакивает Ратминстер, – добавила Наташа, переплетя свои пальцы с пальцами Ферди. – Он во всем винит себя.
– Это не его вина, – вспыхнула Китти.
– В общем, нет. И Руперт уже готов его простить, – продолжал Ферди, которого потряс внешний вид Китти. – Сделали вскрытие. У Артура был серьезный сердечный приступ. Я думаю, что в его желудок попали личинки каких-то глистов и через стенки артерий проникли в аорту, там погибли, но оставили поражение, с которым уж никак нельзя было выходить на эту чертову скачку.
– Как ты все умно объяснил, – любовно сказала Наташа.
– Поэтому решили, что Артур ударился об ограждения и сломал шею в результате сердечного приступа. И значит, Лизандер чист.
– О, слава Богу! – Глаза Китти наполнились слезами. – А то уж я чего только ни передумала о бедном Артуре.
– Тем не менее у него прекрасная смерть, – сказал Ферди. – Быть в гонке впереди всех на двадцать корпусов, слышать приветствия, любимый хозяин в экстазе... И потом – все.
– Ты думаешь так? – Китти всхлипнула. – Ведь Лизандер так его любил.
– Тебя он любит больше, – сказал Ферди, украдкой посмотрев на дверь. – Он потерял свою Эвридику.
Китти уже собиралась спросить его, что он имеет в виду, когда заявился Раннальдини, решительно не одобряющий Наташу, которая обнимала Ферди, без сомнения, посланника Лизандера.
– Вам бы лучше удалиться, – холодно сказал он. – Китти очень устала.
– Да, выглядит она ужасно, – признала Наташа. – Ты что, совсем ее не кормишь?
– Не будь ребенком, – с такой злобой прошипел Раннальдини, что даже Ферди пробрала дрожь.
Лесси снова залаяла. В дверь постучали, вошла мисс Бейтс, как обычно, опустив серые навыкате глаза:
– К вам доктор Бен сон, миссис Раннальдини.
И, прежде чем Раннальдини успел остановить его, Джеймс влетел в комнату.
– Наташа, – расцеловал он ее в обе щеки. – Я уже вечность вас не видел. Вы выросли и стали красивее матери.
– Ой, ну спасибо. А это мой приятель, Ферди Фитцджеральд, – с гордостью представила Наташа.
– Счастливец.
Джеймс пожал Ферди руку и перевел взгляд с пышущей здоровьем девушки на ее отчаянно бледную, с красными глазами мачеху.
– Как вам нравится перспектива прибавления семейства?
Наташа посмотрела непонимающе.
– Он говорит о Лесси, – врезался в разговор Раннальдини. – А теперь вы, двое, проваливайте отсюда и выпейте в гостиной.
– Я говорил не о Лесси, – безмятежно возразил Джеймс Бенсон. – Разве отец не сказал тебе, что твоя мачеха ждет ребенка?
– Но она же не может, – прошептала чрезвычайно испуганная Наташа и тут поймала горящий взгляд Раннальдини. – Я имею в виду, это великолепно. Это так волнующе, – сказала она странно высоким голосом.
– Мы никому не рассказываем, – мрачно изрек Раннальдини. – Пока работа в Нью-Йорке у нас еще под вопросом. Ну а теперь вы, двое, уходите. Джеймс хочет осмотреть Китти. Не может же он тут торчать весь день.
