Бренда Джойс - Любовники и лжецы
– Через несколько минут, – ответила доктор Пейдж. – Сейчас у нее консультант из Центра помощи жертвам изнасилования.
Джек застонал и отвернулся. Несколько минут растянулись до сорока пяти. К нему подошел Перес.
– Когда вашей жене станет лучше, пусть она заедет в полицейский участок и сделает официальное заявление.
Джек кивнул, и Перес ушел.
– Сэр, можете увидеться со своей женой.
– Спасибо. – Джек помчался, обогнав сестру, в палату.
Белинда выглядела ужасно слабой и разбитой на больничной койке: в опухшем лице ни кровинки, переносица заклеена пластырем. Джек взял ее за руку. Она открыла глаза.
– Эй, – сказал он, чуть улыбнувшись. – Готова поехать домой?
– Да, да.
Джек ободряюще сжал ее руку. Белинда подняла на него взгляд. В глазах ее застыла боль. Ему хотелось поскорее избавить ее от боли, но он не знал, как это сделать.
При выписке снова возникли проблемы. Пришлось заполнить кучу каких-то формуляров. Джек старался изо всех сил, удивляясь тому, что он, оказывается, очень мало знает о своей жене. Потом Джек вышел, подозвал такси и вернулся в приемную за Белиндой. Она была в полусонном состоянии, все еще находясь под воздействием болеутоляющих средств.
Когда они добрались до дома, он помог ей лечь на большую викторианскую кровать.
– Что я могу для тебя сделать? – спросил Джек.
Белинда протянула к нему руки. Он присел на край кровати, и она крепко обняла его.
– Я люблю тебя, – сказал он. – Я очень, очень люблю тебя.
Джек поразился, когда Белинда впилась в его губы, и попытался воспротивиться. Она больно вцепилась в его волосы и снова поцеловала, вторгаясь языком в его рот. Это можно было бы счесть страстным поцелуем, но это было не так. Уж Джек-то знал разницу. Озадаченный, он не понимал, зачем она это делает.
Белинда откинула голову, оторвавшись от него. Глаза у нее были ясные, отнюдь не затуманенные страстью. Она сбросила с себя сорочку.
– Займись со мной любовью. Сейчас же, – сказала Белинда и снова впилась в его губы.
Джек не был возбужден и чувствовал, что она тоже не возбуждена. Он предпочел бы держать ее в руках, успокаивать, утешать. Но Белинда, словно в нее вселился бес, тянула его к себе, вцепившись ногтями в спину, и до боли целовала в губы. Впервые в жизни Джек не ощутил эрекции.
– Белинда…
– Черт бы тебя побрал! – воскликнула она. – Ты не хочешь меня! – Белинда перекатилась на другую сторону кровати.
– Милая, – сказал Джек, – это неправда. – Он прикоснулся к ее плечу, но она сбросила его руку. – Белинда, я боюсь причинить тебе боль… и причинить вред нашему ребенку.
Он услышал всхлипывания, плечи ее вздрагивали. Джек сзади обнял ее.
– Поплачь. Тебе сейчас нужно выплакаться.
И Белинда заплакала. Она повернулась к нему, спрятала лицо у него на груди и плакала. Джек гладил ее, ласкал, шептал нежные слова, говорил, как сильно любит ее. Рыдания и дрожь постепенно прекратились. Он поцеловал ее в лоб, пригладил волосы. Притихшая, теплая, Белинда лежала рядом с ним.
Джек поцеловал ее висок, погладил спину. Перецеловал все ее ссадины и синяки, как будто пытаясь вылечить их. Она с закрытыми глазами подняла к нему лицо, полураскрыла губы. Он нежно поцеловал их, осторожно обвел языком по контуру. Белинда прижала к себе его голову. Джек почувствовал, как в ней нарастает желание, и одновременно ощутил, как нарастает желание в нем.
– Я люблю тебя, – сказал он.
– Джек?
Он с нежностью посмотрел на нее. В глазах ее было недоумение.
– Он изнасиловал меня.
– Я это знаю.
Глава 126
К счастью, Джеку не пришлось убивать Адама Гордона.
Гордона той же ночью арестовали.
Когда Белинда заснула, Джек позвонил Эйбу Глассману, только что вернувшемуся из Лас-Вегаса.
– Что тебе надо, Форд? – насмешливо спросил Глассман.
– Вашу дочь – мою жену – избили и изнасиловали сегодня утром.
Последовала тяжелая пауза.
– Кто это сделал?
– Адам Гордон.
Снова пауза.
– Ты уверен?
– Так утверждает Белинда.
– Я хочу поговорить с ней.
– Она спит, и, Глассман, ей нужен сон.
– Как она?
– Синяки и ссадины на лице. Сломан нос. Разорваны ткани анального отверстия.
Снова молчание.
– Я подумал, что следует сказать вам об этом. – Джек повесил трубку.
Адама выпустили под залог.
Две недели спустя, когда были преданы гласности сведения о его сексуальных извращениях, он лишился работы.
А ровно через пять недель после изнасилования его нашли в собственной квартире с размозженной головой и пистолетом в руке.
Полиция зарегистрировала самоубийство.
Наверное, так оно и было.
Глава 127
Сто способов умереть.
Уилл Хейуорд сидел во взятой напрокат машине и следил за подъездом дома в Вествуде, из которого вышел Эйб Глассман и направился к поджидавшему его лимузину. Лимузин медленно отъехал от дома.
Уилл включил зажигание и тронулся за ним следом.
Глава 128
– Как ты себя чувствуешь сегодня? – нежно спросил Джек на следующее утро после изнасилования, появляясь на пороге спальни с подносом в руках.
– Чувствую себя больной. – Белинда оперлась спиной на подушки. – Наверное, я представляю собой жалкое зрелище.
– Милая, у тебя на лице ссадины, но скоро они заживут. – Джек приблизился к ней.
– Я чувствую свой любимый запах.
– И приготовлено это твоим любимым парнем, – добавил он, поставив поднос поперек ее вытянутых ног.
Белинда была в его рубашке. Вчера вечером она захотела надеть ее.
– Спасибо, – робко сказала она.
Белинда позавтракала с аппетитом. Джек счел это хорошим признаком. Когда она закончила завтрак, он убрал поднос, а Белинда встала и пошла в ванную. Джек услышал, как она открыла душ. Он пошел следом, чтобы предложить помощь. Белинда выставила его, сказав, что руки и ноги у нее целы.
– Извини, – сокрушенно сказал Джек, – хотел помочь.
Потом она вышла из ванной в его рубашке и снова забралась в постель. Джек помыл посуду и пришел посидеть с ней.
– Что я могу сделать?
– Едва ли мне чем-то можно помочь. – Белинда улыбнулась. – Лицо у меня болит. Зад тоже. Обезболивающие средства я больше не хочу принимать. Из-за них я чувствую себя усталой.
– Не изображай из себя героиню.
Она взглянула на него:
– Вчера ты был героем.
Джек промолчал.
– Ты был рядом, когда я нуждалась в тебе. Я всегда буду благодарна тебе за это. – Белинда посмотрела ему в глаза.
– Я рассчитываю на нечто большее, чем благодарность.
Она молча смотрела на него.
– Я хочу вернуть твою любовь, Белинда.
