Елена Веснина - Преодоление преград
Вошла Полина, и Буравин, обернувшись к ней, спросил:
— Ты готова?
— Да, — кивнула Полина и попросила: — Витя, подожди меня в машине. Я сейчас. — Буравин кивнул, понимая, что им надо поговорить.
— Да, конечно.
Уходя, он взял у Полины из рук чемодан. Полина начала первой:
— Боря, я хотела бы попросить у тебя прощения.
— Ты… у меня? — Самойлов был удивлен и растерян. Полина утвердительно кивнула и добавила:
— Наверное, я была не очень хорошей женой.
— Это не так, ты… — начал Самойлов. Полина не дала ему закончить:
— Подожди, не перебивай меня. Я понимаю, тебе тяжело было жить, зная, что я тебя не люблю… Я устала притворяться. У нас все равно ничего бы не получилось.
С этими словами Полина повернулась и направилась к выходу.
— Но я любил тебя! — с отчаянием крикнул ей вслед Самойлов.
— Прости, — тихо сказала Полина.
Полина ушла, и Самойлов остался один совершенно убитый. В отчаянии он обхватил голову руками и застонал: он понял, что навсегда потерял ее. Как ни пытался он остановить Полину, у него ничего не получилось. Он проиграл. Самойлов взглянул на пустой шкаф, где не было ее вещей, на столик, где по-прежнему стояла фотография, где они вместе. Он взял фотографию… И вдруг заметил обручальное кольцо, которое оставила здесь Полина. Борис взял кольцо и с горькой усмешкой стал его разглядывать. Он чуть не плакал, ему было больно…
Таисия открыла дверь и к своему большому удивлению увидела перед собой не только свою дочь, но и Костю.
— Привет, мама, — кивнула Катя.
— Здравствуйте, — немного робея, сказал Костя. Таисия подумала, что они оказались вместе случайно:
— Здравствуй, Костя… Вы, наверное, встретились на улице, да?
— Не совсем, — уклончиво ответила Катя. Таисия сочла нужным поговорить с дочерью отдельно.
— Катя, иди-ка сюда, на пару слов, — попросила она. Они немного отошли от Кости, и Таисия тихо спросила:
— Ну что? Как все прошло? У тебя все получилось, Леша взялся за ум? Рассказывай, что тебе сказала Маша?
— Мама, я выхожу замуж, — громко сказала Катя. Таисия успокоилась, именно так и должно было быть в ее варианте развития событий.
— Очень хорошо. Леша согласился на тебе жениться?
— Нет.
— Как это понимать? За кого же ты тогда выходишь?
— За Костю.
— За Костю?
— Да.
Таисия в растерянности перевела взгляд с Кати на Костю.
— Катя, я не понимаю, что произошло? Объясни мне!
— Мы решили пожениться. Что тебе непонятно?
— Но почему ты собираешься выйти за Костю? Какое он к тебе имеет отношение? Константин, ты же знаешь, что Катя тебя не любит.
— Знаю, — подтвердил Костя.
— Зачем же тебе эта свадьба?
— Потому что я ее люблю.
Значит, ты любишь мою дочь, — внимательно глядя на Костю, сказала Таисия. — Это похвально… Но ты должен понимать, что только одного твоего чувства для обоюдного счастья мало.
— В наших чувствах мы с Катей сами разберемся, — ответил Костя и в доказательство своих слов обнял Катю.
— На твоем месте, мама, я была бы благодарна Косте за то, что он хочет на мне жениться.
Таисия недоверчиво хмыкнула:
— Он-то хочет. Его мотивы мне понятны. Он решил любым путем добиться своего. Но почему ты решила на это пойти?
— А что мне еще остается? Леша от меня отказался. Я ничего не добилась, мамочка. Он меня выгнал.
— Как?
— Очень просто. Или ты не знаешь, как мужчины бросают женщин? — спросила дочь, не понимая, как это жестоко. Это был удар ниже пояса. У Таисии подкатил ком к горлу. Но Катя даже не заметила этого: — Ты хочешь, чтобы я стала посмешищем? Городская достопримечательность. Вечная невеста… — без места…
Таисия решила обратиться к Косте:
— Ты так скоропалительно решил жениться, Костя. Но ты же в курсе, что Катя в положении…
— Ага, в идиотском положении! — подтвердила Катя.
— Таисия Андреевна, Катя мне все рассказала… признался Костя.
— Он знает, что все это чушь, мамочка. И если ты подумаешь, то поймешь, что свадьба с Костей — для меня единственный выход.
— Это еще почему? Ты же не беременна. Зачем тебе торопиться замуж?
— Да затем, что весь город знает, что я выхожу замуж за Самойлова! Я и журналистку нанимала, и фотосессию делала… Так вот, пусть все думают, что моим женихом всегда был не Леша, а Костя. Он ведь тоже Самойлов!
— Это что же получается? Ты выходишь замуж за фамилию? — возмутилась Таисия. — И тебе все равно, кто твой муж: Леша Самойлов или Костя?
— Я всегда собиралась замуж за Костю Самойлова. И так ты должна говорить всем, кто этим заинтересуется. Понятно?
— Ну, допустим, других тебе удастся обмануть, — согласилась Таисия, — А себя? Что ты делаешь, Катя? Ты же его не любишь…
Катя проявила свое обычное упрямство:
— Ну и что? При чем здесь любовь? Костя — единственный, кто протянул мне руку помощи, кто меня поддержал. И его не испугало даже то, что придется воспитывать чужого ребенка. Он доказал мне, что я ему действительно нужна. А для меня это сейчас самое главное — знать, что меня хоть кто-то любит….
— Ну что же… — Таисия вздохнула. — Раз у Константина серьезные намерения… и он обдумал свой поступок…
— Вы можете быть во мне полностью уверены, Таисия Андреевна, — подтвердил счастливый Костя.
— Ой, я давно перестала верить мужским обещаниям…
— А я ему верю, мама!
— Тебе с ним жить… Вот только… вы подумали, где вы будете жить? Отец подарил тебе квартиру. Наверное, вы уйдете туда?
— Нет. Я не брошу тебя, мама. Мы будем жить с тобой вместе. Одной семьей.
Таисия сразу оживилась:
— Спасибо… Для меня это очень важно…
— Так что, если ты не возражаешь, Костя сразу переедет к нам, мы быстренько распишемся и будем спокойно жить.
Таисия удивленно вскинула брови:
— Что значит: быстренько распишемся?
— Ну, мы с Катей сходим в ЗАГС, без лишней помпы… Так сказать, в рабочем порядке… — объяснил Костя.
— Это же не главное, мама… — поддержала Костю Катя.
— То есть как это — не главное? — стала сопротивляться Таисия. — Нет, доченька! Ты так долго готовилась к своей свадьбе, выбирала платье, заказывала торжество, давала рекламу. И теперь, когда это событие наконец-то состоится, мы просто обязаны его отметить! Пышно, празднично, с размахом! По-настоящему!
— Твоя мама права, Котенок. Свадьба есть свадьба. Я побегу, сообщу своим, пусть начинают готовиться.
Таисия обняла дочь, и та, прижавшись к ней, сказала:
— Ты единственная на свете, кто меня понимает…
— А как же иначе? Ты же моя кровиночка…
— Ты знаешь, я всегда больше тянулась к папе, — призналась Катя, — была папиной дочкой… Он казался мне смелее, сильнее, благороднее.
