Наталья Батракова - Миг бесконечности. Том 1
Приглушенный стон, нарушивший тишину, заставил Вадима открыть глаза: с гримасой боли, перекосившей лицо, сидевший напротив Виталий осторожно ощупывал свое тело.
— Где болит? — не удержался Ладышев. — Дышать можешь?
— С трудом, — выдавил Проскурин.
Стало понятно, что ему больно не только дышать, но и говорить.
— Давай посмотрю.
— Тоже мне доктор выискался, — скривился Виталий.
— В прошлом — доктор, — спокойно отреагировал Вадим, встал, подошел ближе и попросил: — Свитер подними… Здесь болит? А здесь?.. Не дыши… Теперь сделай вдох… — приступил он к осмотру. — Еще вдох-выдох… Где еще болит? — позволив Проскурину опустить свитер, Вадим заключил: — Похоже, ребро сломано. Надо делать снимок.
— И что потом?
— Если без смещения, само срастется. Какое-то время, конечно, придется помучиться. Могу порекомендовать, к кому обратиться за помощью.
— Ты действительно доктор?
— По образованию доктор.
— А в бизнес как попал? Надоело врачевать?
— Нет, не надоело. Так получилось, — уклонился от ответа Вадим.
— Вот и у меня все получилось не так, как хотелось… Зачем тебе Катя? — неожиданно прямо в лоб спросил Проскурин.
— Могу успокоить: как женщина Катя меня не интересует.
— А почему тогда лезешь в наши отношения?
— А разве у вас есть отношения? — пришел черед хмыкнуть Вадиму. — Насколько я знаю, ваши отношения вот-вот закончатся разводом.
— А вот это уже не твое дело, — несмотря на боль, угрожающе зашипел Виталий.
— Согласен, не мое. И потому повторяю: Екатерина Александровна не интересует меня как женщина. У нас с ней деловые отношения.
— И по какому такому делу ты с ней сначала прешься в мою квартиру за вещами, а потом везешь развлекаться на выходные? — нахмурился Проскурин. — Ладно… Все уляжется — разберемся, какие там у вас дела.
— Полагаешь, что все уляжется? — удивленно поднял брови Вадим. — Ты слишком самонадеян.
— Ничего, деньги закончатся, столкнется с проблемами, — сама домой приползет… Только об одном прошу: не вмешивайся. И другом не прикидывайся — все равно не поверю. Есть один тебе подобный, хорошо, что в Германию свалил.
— Ты имеешь в виду Генриха?
— Ты и о нем знаешь? — снова хмыкнул Виталий. — Далеко же зашли ваши рабочие отношения.
— Можешь думать что угодно, твое право, — устало согласился Вадим. — Оправдываться мне нет нужды. Но, насколько я знаю Катю, могу разочаровать: на коленях за деньгами она к тебе не приползет. И на жизнь заработает.
— Уж не ты ли собираешься ей помочь? — недовольно засопел Проскурин.
— В том числе и я, — спокойно подтвердил Ладышев. — И еще… Хочешь знать мое мнение? Если ты не изменишь поведение, если не откажешься от тактики угроз, шантажа и силы — она к тебе не вернется.
— А вот это уже мое дело. На коленях тоже не поползу…
Договорить Виталий не успел: зазвенели ключи, скрипнули петли, и в проеме двери показался человек в милицейской форме. За его спиной стоял Поляченко.
— Свободны, — произнес человек в погонах.
— А что с теми двумя? — поинтересовался Вадим.
— Через часок и их отпустим. Чтобы вы снова не подрались в какой-нибудь подворотне, — проворчал он. — Завтра всем явиться к десяти утра в отделение. Вам — особенно, — посмотрел он на Проскурина. — Хоть вы и потерпевший, но другая сторона утверждает, что это вы их спровоцировали — создали аварийную ситуацию. Будем разбираться, искать свидетелей.
— Не волнуйтесь, — успокоил шефа на крыльце Андрей Леонидович. — К вам претензий нет, и ехать завтра сюда ни к чему. Я сам все улажу. Вам потребуется дальнейшая помощь? — обернувшись, уточнил он у спускавшегося по ступенькам Проскурина.
— Сам разберусь, — проходя мимо, буркнул тот.
— Как знаете, — пожал плечами Андрей Леонидович, — Мое дело предложить.
Припорошенные снегом машины дожидались своих хозяев под окнами отделения милиции.
— Н-да, разукрасили вас, — сочувствующе заметил Поляченко, всмотревшись при свете фонаря в лицо шефа. — С таким фингалом лишних вопросов не избежать. Придется недельку дома посидеть. Ехать в Вильнюс за новым ружьем тоже не советую.
— Посмотрим, — очищая машину от снега, ответил Вадим. — Поездку в Вильнюс действительно придется отложить на пару дней, но не больше. Дел там куча, а к концу недели еще во Франкфурт лететь, — досадливо заметил он. — А ему бы в травмопункт, — бросил он взгляд на медленно обходившего свою машину Проскурина. — Есть где записать? Ручка? — спросил он у Андрея Леонидовича и, получив отрицательный ответ, нырнул в салон. — Передай ему номер телефона травматолога. Пусть позвонит, скажет, что от меня, — протянул он записку. — И предложи еще раз помощь в этом деле, — кивнул он головой на здание РОВД. — Похоже, ему ребро сломали. Болевой шок, сам не понимает, от чего отказывается.
— Хорошо, Вадим Сергеевич, — кивнул Поляченко. — Одного не пойму: как вы в это дело ввязались? Не ожидал, честное слово.
— Сам от себя не ожидал. Все, завтра созвонимся, — протянул он руку начальнику отдела безопасности. — Еще раз спасибо.
— Да не за что. Служба такая, — пожал плечами Андрей Леонидович, проводив глазами «Range Rover» шефа…
…В понедельник Проскурина появилась в офисе ровно в половине девятого: насколько она была наслышана, директор всегда приезжал одним из первых, порой задолго до официального начала рабочего дня. К ее удивлению, Ладышева не было. Уже не было.
— Приболел, — пояснил охранник. — Появился ни свет ни заря, забрал какие-то документы и уехал домой. Вам дано указание с ним связаться. Можете из приемной позвонить. Зина опаздывает, но там открыто.
В приемной никого не было. Подойдя к директорской двери, Катя нажала ручку: закрыто. Ключи она вернула Вадиму еще в субботу. В душе росло беспокойство: неужели так серьезно разболелся после поездки в Крыжовку? Наверняка после парилки застудился, когда обливался ледяной водой!
Не раздеваясь, она присела за стол секретаря и набрала номер Ладышева.
— Доброе утро, Вадим Сергеевич. Что случилось? Вы заболели? Как вы себя чувствуете?
— Утро доброе, Екатерина Александровна. Подстыл немного, — сухо и натянуто ответил тот. — Ничего серьезного.
— Это хорошо. Вернее, плохо, что приболели… — растерявшись от таких ноток в его голосе, путано проговорила она.
«Значит, сильно его вчера обидела. До сих пор не может отойти», — решила она.
Впору было заплакать. Сама плохо спала прошлой ночью: сначала отослала ему отчет по электронке, затем долго ворочалась, прокручивала в памяти последний разговор в машине, винила себя за то, что повысила голос, вовремя не извинилась. Незаметно задремав, она проснулась в жуткую рань, да так и не смогла снова уснуть: вспоминались Крыжовка, веселая компания, сам Вадим — такой непредсказуемый в своем отношении и к ней, и к событиям, которые их объединяли.
![Колин Декстер - Последний автобус на Вудсток [СИ]](/uploads/posts/books/242748/242748.jpg)
![Колин Декстер - Последний автобус на Вудсток [СИ]](/uploads/posts/books/243596/243596.jpg)
