Хилари Норман - Гонки на выживание
– Но это же безумие!
– Ты совершенно права, – кивнул он, – это безумие.
Откинув покрывало, Натали опустилась на колени, нежно провела рукой по спине обнаженной Фанни и начала медленно втирать ароматическое масло в тело подруги. Фанни чуть приподнялась на локтях, и чуткие пальцы Натали заскользили по ее плоской груди, по животу вниз, к треугольнику темных волос.
Фанни тихонько застонала.
– Нравится? – промурлыкала Натали.
– Что за вопрос!
Одной рукой Натали раздвинула ноги Фанни, и три сведенных вместе пальца, имитирующих напряженный пенис, проникли во влажное лоно.
– Не понравился мне твой Стоун, – зло проговорила Натали.
Фанни задрожала.
– Я не хочу сейчас обсуждать Дэна. – Из ее груди вырвался стон, когда пальцы Натали проникли глубже. – Господи! Дай же мне повернуться.
– Нет! – Натали оседлала Фанни, крепко сжав коленями ее бедра. – Ты столько говорила о его шарме. Но я была разочарована. – При этом она беспрерывно касалась клитора Фанни, то надавливая на него, то легонько щекоча. Фанни бросало в дрожь от наслаждения.
– Не знаю, почему он сегодня так странно себя вел, – сказала она, с трудом переводя дыхание.
– Может быть, он просто был не в настроении, – предположила Натали. Она поднялась с колен и накрыла своим телом блестевшее тело Фанни. – Евреи обычно умеют очаровывать. – Спустя секунду она приподнялась, и ее трепещущие груди словно замерли в воздухе, а затвердевшие соски коснулись спины Фанни.
Фанни попыталась приподняться на локтях.
– Прошу тебя, Ли, дорогая, давай не будем ссориться. Дай мне повернуться, я хочу обнять тебя.
– Ты не должна уделять столько времени такому несимпатичному человеку.
– Ли, прошу тебя… Ты такая тяжелая… Мне трудно дышать.
Натали продолжала крепко держать ее.
– Мне бы следовало раньше догадаться. В конце концов чего еще ждать от убийцы…
– Ты о чем? Что это за бред? – Фанни начала сердито вырываться.
Натали облизнула губы и вонзила свои длинные красные ногти в нежную кожу Фанни на внутренней стороне бедер.
– Он же убил эту Бернарди, не так ли? – Она засмеялась. – Фанни, cherie, ты же сама мне рассказала!
– Черт бы тебя побрал, Ли! Ты делаешь мне больно!
Натали внезапно отпустила ее.
– О господи, Ли! – Судорожно глотая воздух, Фанни все никак не могла отдышаться. – Лучше бы я вообще не говорила с тобой о Дэне.
– А зачем же ты говорила?
– Это называется доверием, черт возьми! – Слезы ярости и обиды навернулись на глаза Фанни. – Я хотела, чтобы ты узнала его, поняла получше, потому что он дорог мне. И потом ты сама все время приставала ко мне с расспросами и так обижалась, когда я пыталась о чем-то умолчать, что в конце концов я сдалась. – Она вдруг вспыхнула, что с ней случалось редко, багровая краска залила ее обычно бледные щеки. – Если Дэн когда-нибудь узнает, что я предала его доверие, это будет означать конец нашей дружбы. А если ты хоть словом обмолвишься о том, что я тебе рассказала, я…
– А что ты сделаешь? – Натали внезапно перекатилась на спину и заложила руки за голову, сплетя пальцы. – Ты меня больше не хочешь, Фанни?
– Нет, не хочу. Пока ты ведешь себя как первостатейная стерва, между нами не может быть ничего общего.
– А как же еще должна вести себя первостатейная стерва?
Губы у Фанни побелели.
– Предупреждаю тебя, Ли, если ты посмеешь сказать хоть слово о…
Глаза Натали превратились в ледяные щелочки.
– А я спросила, что ты собираешься предпринять в этом случае? К тому же, Фанни, – добавила она уже мягче, – ты же не можешь отрицать, что Стоун убил эту женщину. Ты мне сама об этом сказала.
– Ты прекрасно знаешь, что именно я сказала! Эта несчастная сучка умерла, пока они были вместе. Это ведь не одно и то же, верно?
Натали откинула со лба волосы и пожала плечами.
– Я никакой разницы не вижу. Он затрахал ее до смерти, разве не так?
На следующее утро, пока Барбара, лежа на кожаном гимнастическом мате, делала упражнения, Даниэль остановился в дверях спальни с чашкой кофе в руках.
– Я покормил Кота, – сообщил он. – Учти это, если он попытается выцыганить у тебя второй завтрак.
– Я это учту. – Барбара осторожно приняла сидячее положение и похлопала себя по животу. – Еще максимум пара месяцев, – сказала она, – и придется распрощаться с «Волосами».
– Ты хорошо себя чувствуешь? – встревожился он.
– Я чувствую себя потрясающе, – улыбнулась она, – но наш сабра начинает занимать все больше места.
– Тебе будет тяжело? Я хочу сказать – расстаться со сценой?
– Ты шутишь? – Она покачала головой. – Дэнни, мне повезло, что меня вообще взяли в спектакль. Хоть на время. – Она с легкостью вскочила на ноги. – Просто, хочешь верь, хочешь нет, но есть вещи более важные для меня, чем карьера. – Подойдя к нему, Барбара поцеловала его в шею. – От тебя так чудно пахнет… Ты уверен, что тебе надо куда-то идти?
– А если я скажу «нет», ты уделишь мне время?
Она наморщила носик.
– Ну… Майк просил меня прийти сегодня утром пораньше. У нас были замечания после субботнего спектакля и…
Даниэль остановил ее поцелуем в губы.
– Увидимся позже.
– Дэнни?
– Да, любовь моя?
Барбара заговорила не сразу:
– Ты ведь не скажешь Фанни? Насчет Натали?
Даниэль задумчиво покачал головой.
– Я просто не представляю, как ей об этом сказать. Тем более что ты скорее всего права: ее чувство к Фанни может быть и искренним.
Барбара сжала его руку.
– Постарайся поверить в это, Дэнни. Тебе станет легче.
Он заставил себя улыбнуться.
– Мне придется что-то придумать… как-то объяснить свое вчерашнее поведение. И мы оба должны называть ее Ли, не забывай. – Улыбка на его лице превратилась в кривую усмешку. – Хотя вряд ли нам придется часто сталкиваться. Что-то подсказывает мне, что после вчерашнего фиаско Ли Шихлер жаждет новой встречи со мной не больше, чем я с ней.
За завтраком у Фанни Натали так явно искала примирения, что даже заставила себя поблагодарить Дженну за свежевыжатый сок, яйца, гренки и кофе.
– Пожалуй, она не так уж и плоха, – заметила она, обращаясь к Фанни, когда Дженна вышла из комнаты.
– У меня просто дух захватывает, когда я слышу от тебя такие слова, – ледяным тоном отозвалась Фанни.
– Я же извинилась за то, что сказала вчера. Неужели ты не можешь простить меня, cherie?
Она потянулась к Фанни, но та отпрянула.
– Честно говоря, Ли, я не знаю. Дело не столько в том, что ты сказала, нет, дело в том, как ты это сказала. Ты иногда бываешь настоящей стервой. – Взгляд у Фанни был настороженный. – И я тебя уже предупреждала: мне не нравятся садистские игры. Я считаю, что они не имеют ничего общего с настоящим чувством.
