Джанет Дейли - Золотой мираж
Кит благоразумно решила воспользоваться свободной частью комнаты и направилась к бильярдному столу, за которым у облицованного мрамором камина уютно стояли два мягких кресла. Обходя бильярд, она тронула кием шар, и тот покатился по зеленому полю. Проводив его взглядом, она заметила рукопись, лежавшую у средней лузы. На ней была наклейка с размашистой надписью: «Исправленный вариант, одобренный студией «Олимпик». Судя по дате внизу, рукопись была доставлена четыре дня назад.
Исправленный сценарий «Белой лжи». Она его не получала.
Интересно, какие изменения внес Чип, подумала Кит и, склонившись, перелистала первые несколько страниц. Затем, недоуменно пожав плечами, взяла рукопись в руки.
Устроившись в одном из кресел перед камином, Кит начала знакомиться с исправленным сценарием. После двадцати страниц губы ее сердито сжались. Чем дальше она читала, тем теснее сжимались губы, и вскоре в уголках рта появились жесткие складки.
Прочитав сценарий до конца, она резко поднялась с кресла и подошла к окну. Словно окаменев, стояла Кит, глядя на падающий снег, зажав в руках сценарий. Такой застал ее Джон, когда вошел в бильярдную.
Он подошел сзади, положил руки на плечи и уткнулся лицом в шею.
– Прости, задержался.
Кит круто повернулась и, посмотрев на него, протянула сценарий.
– По этому сценарию будет сниматься фильм? – спросила она, едва контролируя свой голос.
Джон взглянул на наклейку с надписью и кивнул.
– Это утвержденный вариант сценария. Его прислали несколько дней назад...
– Как ты мог пойти на такое? – взорвалась Кит. – Как мог Чип сделать это? Вы погубили сценарий, выбросив из него все, что делало его уникальным и...
– Ты преувеличиваешь, Кит.
– Преувеличиваю? Но вы сделали Иден убийцей! Вы заставили ее убить мужа. Это штамп. Весь сюжет стал штампом, копией десятков таких фильмов...
– Это формула успеха. – Джон отвернулся и стал шарить по карманам в поисках сигареты. Она была ему необходима.
– Но это совсем не тот сценарий, который ты купил у Чипа! – не сдавалась Кит и отошла к бильярдному столику. – Не верю, что такой сценарий мог бы заинтересовать тебя настолько, что ты решился бы его купить...
– Возможно. Но такой сценарий нравится студии «Олимпик». – Джон щелкнул зажигалкой, раскурил сигарету и глубоко затянулся. – Они платят за него, обеспечивают съемку, прокат и рекламу. Первоначальный вариант показался им рискованным делом. Они хотят пойти по проторенной дорожке.
– Ах, вот оно что! И это все, что ты можешь сказать? – Она сердито махнула рукой. – Подлинный сценарий, следовательно, послан ко всем чертям. Да что тебе до этого, не так ли?
После двадцатиминутного телефонного разговора с Лесситером у Джона иссяк весь запас терпения.
– Будь же наконец взрослым человеком, Кит, – резко сказал он. – В этих делах, если речь идет о выборе, жертвуют прежде всего сценарием.
Кит гневно швырнула рукопись.
– Взрослой? Ты предлагаешь мне смириться, махнуть на все рукой? Забыть, как мне нравился сценарий, как я поверила в него, и покорно согласиться на все, как это сделал ты?
– Черт побери, Кит! У меня не было выбора.
– Не было выбора? – Она металась по комнате. – Ты мог бы отказаться от денег, их проката, рекламы и прочего. Мог бы просто послать их к черту!
– Ты не понимаешь, Кит. – Джон еле себя сдерживал. – Мне нужен этот фильм.
– «Олимпик» не единственная студия в городе.
– Почему ты думаешь, черт побери, что его купили бы другие студии? – Он уже кричал. – Чип обошел половину из них, прежде чем сценарий попал ко мне. Это тебе о чем-нибудь говорит?
– О том, что ты даже не пытался что-либо сделать.
– У меня договор с «Олимпик», в конце концов. Даже если бы я его предложил кому-нибудь... – Он остановился и, передохнув, снизил тон. – В моем положении условий не ставят. В глазах публики я могу быть знаменитым киноактером, но мое положение в Голливуде, черт побери, весьма шатко. Мне нужно снять боевик. Если мне удастся это, я снова смогу контролировать события. Смогу послать Лесситера к черту и заставить его проглотить это. А пока я должен подчиняться его правилам игры, как ты и все остальные.
Она стояла перед ним, прямая, опустив руки вдоль тела и сжав кулаки. В ее глазах был недобрый блеск.
– Мне нет дела до вашей игры и ее правил.
– В таком случае выходи из нее.
Лицо Кит стало холодным. Она вскинула брови.
– Что ж, это идея.
Круто повернувшись, она вышла. В комнате для гостей она переоделась в свою одежду – толстый свитер и брюки, взяла пальто и сумочку и направилась к выходу. Там ее нагнал Джон. Он покосился на перекинутое через руку пальто, и глаза его сузились.
– Ты не можешь уйти, Кит.
Она почувствовала настоящий гнев, но поспешила скрыть его под маской ледяной холодности.
– Спорим?
Он встал на ее пути, когда она попыталась обойти его и достичь двери.
– Послушай, Кит. – Джон старался не показывать своего раздражения и быть благоразумным. – Я понимаю, ты разочарована изменениями в роли Иден...
– «Разочарование» здесь не подходит. Если хочешь знать, я готова крушить все вокруг, и тебе от этого может не поздоровиться. Лучше уйди с дороги.
На этот раз Джон не отважился остановить ее.
Джип мчался по заснеженным улицам. Скорее инстинкту и привычке Кит была обязана тем, что вовремя сворачивала на поворотах и пересекала перекрестки, когда, включив полную скорость, покинула виллу Джона в Старвуде. И хотя она не сводила глаз с дороги и густой сетки снега в луче фар, мысли ее были заняты одним: размолвкой с Джоном.
«Теперь я понимаю, почему Чип так раздражал Джона. Он был против поправок в сценарии», – пробормотала она про себя, продолжая разговор с собой, начатый, как только она отъехала от крыльца виллы.
«Господи, но как мог сам Чип так изуродовать собственный сценарий? Что заставило его сделать это?» – недоумевала она.
Руки Кит еще сильнее сжали руль. Она даже тряхнула его, на секунду представив, что это Чип. Будь он перед ней, она заставила бы его опомниться. И вдруг догадка осенила ее. Она была подобна удару.
«Чип прежде всего режиссер, а потом сценарист, – подумала она. – Если ему предъявили ультиматум: исправить сценарий или забыть о режиссуре, он вполне мог предпочесть первое».
Кит вздохнула. В этом вздохе были усталость, разочарование и признание собственного поражения. Чип мог кричать, топать ногами или просто безразлично плестись в хвосте у событий. Однако, когда речь зашла о режиссуре, он, не колеблясь, пожертвовал всем, чтобы только наконец снять свой большой фильм.
«О, Чип», – печально пожурила его Кит и свернула на шоссе, пересекающее Аспен.
