Наоми Кэмпбелл - Лебедь
Когда Грейс Браун у себя в «Этуаль» получила это сообщение, Челеста сидела в люксе лос-анджелесской гостиницы «Шато Мармонт», окруженная бутылками шампанского в подарочных обертках, коробками шоколадных конфет и огромными роскошными букетами с карточками «от друзей» из Си-эй-эй, «Уильям Моррис» и Ай-си-эм. Челеста пробежала глазами карточки: Гай Макэлвейн, Эд Лимато, Стив Кенис, Майкл Овитц. Единственное, что она о них знала, – что все они менеджеры и агенты. Одна из голливудских студий обратилась к ней с предложением сыграть главную роль, а вот агента у нее пока не было, значит, некому вести переговоры. Так что, если она согласится, придется выбрать кого-нибудь из означенных на карточках.
«Если она согласится»! Она прочла сценарий – и влюбилась в него. Работа модели ей уже осточертела. Ее мятежная озорная натура требовала перемен. Какая скука – стоять день-деньской в студии, как кукла. Натурные съемки, правда, повеселее, но тоже ничего хорошего – приезжаешь в страну, толком ничего не успеешь посмотреть, а уже надо уезжать. Единственное, что ей нравилось, – это работа на подиуме, но настоящие большие показы случались не так уж часто.
Фильм, в котором ей предлагали сниматься, был про молодую американку, которой от дяди в наследство достается поместье в Англии. Из благородных побуждений она решает превратить его в реабилитационный центр для подростков – наркоманов и алкоголиков. Все идет своим чередом, но вот туда приезжает очень красивый молодой человек из Нью-Йорка. Героиня влюбляется в него, а он пытается приучить ее к наркотикам. Челесту заинтересовал не столько мир наркоманов, сколько английское поместье. По сценарию, она должна объезжать верхом свои владения – а именно о такой жизни Челеста втайне тосковала.
– Похоже на клинику Бетти Форд из «Таинственного сада», – не без сарказма заметил Уотер. – Пойми, Челеста, всех этих агентов ты лично мало интересуешь. Просто они всегда готовы грызться за жирный кусок.
Челеста его не слушала. Она понимала, что он попросту завидует ей и ревнует: ведь в Лос-Анджелес они пригласили не его, а ее. После съемок «Pret-a-porter» он стал походить на медведя с больным зубом. Как продюсера, его никто всерьез не воспринимал. Его даже на порог студий не пускали; никакой мало-мальски интересной работы никто ему не предлагал, его не только не приглашали на ланчи, но даже не соглашались с ним отобедать. А за Челестой идет в городе настоящая охота… Так что привлечь к себе внимание он может только связью с ней. Вот почему он и начал распускать слухи об их помолвке.
Челеста была далеко не глупа. Странно, но она успела привязаться к Уотеру. Правда, сейчас выходить за него замуж совсем необязательно. Она вообще еще не готова к замужеству. И все же ей хотелось, чтобы он был рядом.
Из всех агентов она остановила выбор на Эде Лимато из Ай-си-эм: пусть она о нем раньше ничего не слышала, но теперь узнала, что он опекает Ричарда Гира, Мела Гибсона, Мишель Пфайффер и еще нескольких знаменитостей. Уотер так и шипел от зависти.
– Устрой мне встречу с ним, – приставал он к ней. Ему хотелось, чтобы Эд Лимато взял под крылышко и его. Нынешний агент Уотера оказался полным дебилом, да к тому же еще и без всяких связей.
Эд Лимато сразу взялся за работу и очень толково устроил дела Челесты. Перед съемками она будет заниматься с репетиторами по актерскому мастерству и американскому произношению. Так что, когда Грейс Браун позвонила, чтобы сообщить о предложении Такамото, Челеста как раз была на занятиях, и трубку взял Уотер. Услышав новость, он по обыкновению взбесился. Ведь актера на роль американца, который будет склонять героиню Челесты к наркотикам, пока не выбрали, а он уже начал делать пробы, и довольно успешно, потому что студию привлекала возможность снять в одном фильме известную молодую пару – сногсшибательную модель и ее жениха, крутого молодежного героя. Разумеется, «Такамото инкорпорейтед» вряд ли обрадуются, если узнают, что девушка проекта «ЛЕБЕДЬ» будет сниматься в фильме про наркоманов. Словом, Челеста должна сделать выбор. И если она решит не в пользу кино, то Уотеру не останется ни одного шанса.
Но он напрасно так волновался.
Челеста пришла в мир высокой моды только для того, чтобы отдать долг уважения своей бабушке. А теперь можно и уходить. Конечно, контракт с Такамото – это очень большие деньги. Но никто не знал, а Уотер даже не догадывался, что она – единственная наследница «Тривейна» и всего состояния Фэрфаксов. Так что о деньгах она могла не беспокоиться.
Беднягу же Уотера она обошла по всем пунктам. Он так мечтал об этой роли – ведь на нее претендовала вся голливудская свора – и в конце концов получил ее. Но не только из-за Челесты, а в основном потому, что, когда студия предложила Уотеру сниматься за жалкие гроши, по сути, лишь ради престижа, его безмозглый агент дал согласие, и Уотеру ничего не оставалось делать.
Челеста же подписала контракт на целое состояние.
– Господи, – сказала Грейс Браун, выслушав отказ Челесты. – Ну совсем как в истории про десять негритят. Двое уже отпали, а что теперь случится с остальными?
ЛОНДОН, 1994
Это были странные похороны. Гроб не опускали в землю, а, наоборот, вытаскивали из ямы. Потом вдруг подбросили вверх – и он упал прямо на подиум. Фотографы, расталкивая друг друга, кинулись вскрывать гроб. Редакторши и покупательницы, все в черных кружевных вуалетках, со своих мест в первом ряду тянулись разглядеть лежащее в гробу тело.
– Это же я! Я!
Я проснулась от собственного крика, и, уже очнувшись от сна, поняла, что девушка с пепельно-серым лицом, вставшая из гроба, вовсе не я, а Джиджи Гарсиа.
В комнату вбежала Тути и прыгнула ко мне на кровать. С тех пор, как я вернулась домой, она перешла спать в мамину комнату. Я пыталась объяснить маме, что совсем не изменилась, что мне нравится спать рядом с Тути, но мама рассудила иначе – теперь у меня должна быть своя комната. После выхода «Вэнити фэр» со мной и с Лебедью на обложке я стала местной знаменитостью. Мне самой нравилось опубликованное журналом интервью, и я была очень благодарна Сван за то, что она дала мне возможность высказаться. Мне удалось поднять вопрос о том, что на обложках журналов редко печатают черных моделей. Мне возразили, что, как только на обложке появляется черное лицо, журнал начинает плохо раскупаться, и привели статистические данные. Ну и тут я, конечно, выдала им по первое число.
– Что ж, – сказала я, – конечно, тираж не будет распродан. Еще бы: ведь публика окажется в шоке! Подумать только, черное лицо на обложке «Вог» или «Харперс»! Ведь это такая редкость, и читатели скорее всего решат: нет, это не «Вог» и не «Харперс», а какой-то журнальчик для черных. И, разумеется, не станут его покупать. Если только не увидят на обложке знакомое лицо – супермодель или другую знаменитость. А просто никому не известная черная девушка, даже если она красавица, никому не нужна.
