Софи Кинселла - Шопоголик и брачные узы
— До свидания, мама.
Они смотрят друг на друга — и на миг у меня возникает ощущение, что Элинор хочет сказать что-то еще. Но вместо этого она несколько театрально подается вперед и целует Люка в щеку.
— Бекки! Бекки, вы ведь еще не уходите! — Я оборачиваюсь и вижу Робин; лицо у нее встревоженное.
— Как раз да… уходим. Большое спасибо за все…
— Вы пока не можете уйти!
— Никто и не заметит. — Я окидываю взглядом собравшихся.
— Должны заметить! Мы распланировали выход, помните? Розовые лепестки! Музыка!
— А может… забудем про выход?..
— Забыть про выход? — Робин широко раскрывает глаза. — Вы шутите? Оркестр! — торопливо бубнит она в микрофон. — Вступление к «Настанет день». Бригада оформителей, готовьте розовые лепестки.
— Робин, — беспомощно бормочу я, — честно, мы просто хотели ускользнуть потихоньку…
— Мои невесты потихоньку не ускользают! Фанфары, — командует она в передатчик. — Бригада осветителей, подготовить свет на выход.
Раздается громкий раскат музыки, и гости на танцплощадке подскакивают. Мигалку дискотеки сменяют перекрещивающиеся розовые лучи, и ансамбль начинает играть «Настанет день, когда придет мой принц».
— Идите, Красавица и Принц. — Робин слегка подталкивает меня. — Ступайте! Раз-два-три, раз-два-три…
Переглянувшись, мы с Люком выходим на танцплощадку, и гости расступаются, пропуская нас. Луч прожектора сопровождает нас на всем пути — и вдруг прямо с потолка, плавно кружась, начинают падать лепестки роз.
Это действительно прелесть. Все ахают. Кажется, будто мы идем, окруженные радугой, и розовые лепестки благоухают, опускаясь на наши головы и руки, соскальзывая на пол. Мы с Люком улыбаемся друг другу.
— Стойте!
При звуке этого голоса меня скручивает от ужаса.
Двойные двери распахиваются, и вот она возникает на пороге. В черном костюме и на самых длинных, самых остро отточенных каблуках, какие мне только доводилось видеть.
Злая фея, собственной персоной.
Все оборачиваются, в нерешительности смолкает оркестр.
— Алисия? — в изумлении спрашивает Люк. — Что ты здесь делаешь?
— Свадьбу справляешь, да, Люк? — зловеще усмехается она.
Алисия проходит в зал, и гости невольно подаются назад при ее приближении.
— Заходи, — быстро предлагаю я. — Заходи, присоединяйся. Мы бы тебя пригласили…
— Я знаю, что вы делаете, Бекки.
— Мы женимся! — говорю я, стараясь, чтобы мой голос звучал беспечно. — Догадаться нетрудно!
— Я точно знаю, что вы делаете. У меня есть друзья в Суррее. Они кое-что разведали. — Алисия с триумфом встречает мой взгляд, и меня пробирает холод.
Нет. Пожалуйста, нет…
— Думаю, у тебя есть один маленький секрет, которым ты не хочешь делиться с гостями. — На лице Алисии появляется гримаса насмешливой озабоченности. — Не слишком-то вежливо, да?
Я не могу шевельнуться. Не могу дышать. Добрую крестную-фею, срочно!
Лорел бросает на меня взгляд, полный ужаса. Кристина отставляет бокал шампанского.
— Код — красный. Код — красный, — трещит в букете голос Робин. — Срочно. Код — красный.
А Алисия прогуливается по залу, не торопясь, притягивая к себе все внимание.
— Правда в том, — любезным голосом сообщает она, — что все это — небольшое притворство. Не так ли, Бекки?
Я улавливаю движение позади нее. По танцевальной площадке шагают два амбала-охранника в форме диск-жокеев. Но они не успеют добраться до нее. Все рухнет.
— Все выглядит так прелестно. Так романтично. — Голос Алисии внезапно становится жестким. — Но что этим людям было бы интересно узнать, это что вся так называемая шикарная свадьба в «Плазе» на самом деле — полная и законченная… aax! —Ее голос переходит в вопль: — Поставь меня!
Глазам не верю. Люк.
Он спокойно подходит к Алисии и взваливает ее на плечо. А теперь несет — как шкодливую дошкольницу.
— Поставь меня! — надрывается она. — Кто-нибудь, черт возьми, помогите!
Но гости начинают хохотать. Алисия лягает Люка острыми носами туфель, а он, хотя и вскидывает бровь, упорно тащит ее к выходу.
— Это фальшивка! — визжит Алисия, когда они уже в дверях. — Это фальшивка! На самом деле они не…
Дверь захлопывается, отсекая ее голос, и на миг повисает звенящая тишина. Никто не двигается, даже Робин. Наконец дверь медленно отворяется снова — и появляется Люк, отряхивающий руки.
— Не люблю, когда врываются без спроса, — сухо говорит он.
— Браво! — кричит незнакомая мне женщина. Люк отвешивает легкий поклон, раздается дружный облегченный смех, и вот уже все аплодируют.
Сердце у меня колотится так сильно, что я не уверена, смогу ли удержаться на ногах. Когда Люк подходит, я цепляюсь за его руку, и он крепко сжимает мою ладонь. Теперь я просто хочу уйти. Хочу убраться отсюда.
Вокруг восторженно шушукаются, и, слава богу, я слышу фразы типа «помешанная» и «ревнивица, наверное». Женщина, с ног до головы экипированная в «Прада», даже оживленно рассказывает:
— Знаете ли, точно такая вещь произошла на нашей свадьбе…
К нам направляются Элинор и Робин — бок о бок, совсем как Королевы из «Алисы в стране чудес».
— Мне так жаль! — частит Робин. — Только не позволяйте этому происшествию огорчить вас, душечка! Просто несчастная девушка, она завидует…
— Кто это такая? — нахмурившись, спрашивает Элинор. — Вы знаете ее?
— Несостоявшаяся клиентка, — объясняет Робин. — Некоторые из таких девушек оказываются очень обозленными. Понятия не имею, что с ними происходит! Казалось бы, милые юные создания, и вот они уже закатывают один судебный процесс за другим! Не беспокойтесь, Бекки. Мы повторим выход. Внимание, оркестр! По сигналу вновь начинайте «Настанет день». Бригада оформителей, запасные лепестки!
— У вас есть запасные розовые лепестки? — Я с трудом верю услышанному.
— Золотце, у меня предусмотрены любые случайности. — Робин подмигивает мне. — Для этого вам и нужен организатор свадьбы!
— Робин, вам цены нет, — от души произношу я. Потом обнимаю ее и целую. — Пока! Еще раз до свидания, Элинор.
Опять льется музыка, мы опять идем по танцплощадке, и с потолка опять летят лепестки. Робин действительно нужно поблагодарить за это. Люди окружают нас и аплодируют. Мне только кажется или после происшествия с Алисией у всех и в самом деле более дружелюбный вид? Я замечаю Эрин, выступившую вперед, — и бросаю букет в ее протянутые руки.
Наконец тяжелые створки дверей смыкаются за нами, и мы оказываемся в тихом плюшевом коридоре, пустом — если не считать двух громил, старательно пялящихся Б пустоту.
— Мы сделали это! — От облегчения у меня вырывается нервный смешок. — Люк, мы сделали это!
