Джессика Марч - Наваждение
Она отодвинулась от микрофона, ожидая вопросов членов комитета. Возможно, ее не принимали всерьез, потому что она была слишком хороша для того, чтобы быть настоящим фермером, но вопросы были удивительно короткими и нейтральными. Как давно она занимается земледелием? Уверена ли она, что возврат к свободному рынку не будет выгоден земледельцам?
Когда Ники отошла от микрофона, камеры следовали за ней, пока она не села на место в конце комнаты.
Председатель прочистил горло.
— Следующий оратор, — сказал он, — тоже здесь по специальной просьбе начальника медицинского управления Соединенных Штатов. Доктор Алексей Иванов, пожалуйста, выйдите вперед…
Ники вся превратилась во внимание, ее глаза шарили по комнате. Алексей! Но она нигде его не видела.
— Возникла пауза, пока выяснили, что его нет в комнате. Служитель прошептал что-то председателю комитета, и тот объявил, что доктор Иванов был срочно вызван к телефону, но прибудет через минуту.
Вот наконец и он. Он вошел в дверь и сразу же направился к столу свидетеля, элегантный, уверенный в себе. Даже более красивый — если это только было возможно. Интересно, думала Ники, знает ли он, что она выступала перед ним…
В следующий момент пришел ответ. Прежде чем сесть за стол, Алексей быстро оглядел помещение и увидел Ники. Чуть задержав на ней взгляд, улыбнулся.
«Алексей, Алексей Иванов», — повторяла она про себя, и на нее нахлынули прежние чувства. Рада ли она видеть его? Она не была в этом уверена, но лишь в первый момент. Теперь она уже больше не школьница, а женщина с определенными целями, часть общества, которое любила.
Но что здесь делает Алексей? Она внимательно слушала его выступление:
— Господин председатель, уважаемые представители, как врач, специализирующийся на заболеваниях сердца и кровеносной системы, я хочу напомнить вам о моментах более важных, чем экономические. Я призываю вас подумать о здоровье и благополучии американцев. О цене выращивания табака надо думать не в долларах и центах, а в человеческих жизнях. В своей практике я сталкиваюсь с огромным количеством ненужных страданий. Многие из них вызваны курением. Я утверждаю — преждевременная смерть, заболевания…
У Ники упало сердце, когда она слушала, как Алексей перечисляет заболевания, которые вызваны курением. Он начал с болезней сердца и респираторных заболеваний, потом перешел к раку легких и хроническому бронхиту — и закончил вредом, который причиняет курение еще не родившимся детям, если мать курит во время беременности. Ники пришла сюда, чтобы бороться с равнодушием и жадностью, но это!.. К такому нападению она не была готова, у нее не было защиты.
— Ни один разумный человек не может поддерживать выращивание такой культуры, как табак, — продолжал Алексей, — потому что следует помнить: табак разрушает здоровье тех, кто его использует, зачастую употребление его ведет к смерти.
Ники покраснела, когда Алексей закончил свою речь. Ей казалось, что она направлена лично против нее. Сама она не курила и поэтому не думала о проблеме курения и здоровья. Она рассматривала свой табак с исторической точки зрения, даже можно сказать, с романтической. Теперь Ники была показана та сторона жизни, которую она не хотела видеть.
Алексею не было задано никаких вопросов.
Когда он шел по проходу мимо того места, где она сидела, то вдруг схватил ее за руку и потянул из комнаты. Обрадованные возможностью сфотографировать двух удивительно красивых людей, фотографы быстро защелкали камерами, а один или два двинулись за ними следом.
— Что ты делаешь? — прошептала Ники Алексею. — Это не принесет пользы ни тебе, ни мне!
— Не обращай внимания. Я хочу сказать тебе, что мне хотелось бы сделать, — пробормотал Алексей, улыбаясь в ответ на ее негодование. Сначала мне захотелось встряхнуть тебя… а потом, — он понизил голос, — обнять.
Ники не знала, что ответить. В обществе Алексея она по-прежнему чувствовала себя школьницей.
Фотографы оставили их в покое, он взял ее за руку.
— Пойдем, Никушка, иди за мной… — Он шел быстро, не давая ей возможности сказать ни слова, к близлежащей стоянке машин, где его ждал серебристый «мерседес».
Можно узнать, куда ты везешь меня? спросила она.
— В спокойное и уединенное место. Где мы могли бы поговорить.
Он быстро проехал небольшое расстояние до «Джефферсон-отеля», который находился в нескольких кварталах от Белого дома. Алексей провел Ники через холл в небольшой уютный отделанный деревом ресторан, который напоминал столовую в помещичьем доме. Метрдотель с уважением приветствовал Алексея и провел их к уединенному столику в углу. Это место сильно отличалось от тех, которые им были знакомы в Нью-Йорке, но оно, казалось, более подходило для Алексея зрелого, уверенного, с достойными манерами. Он заказал бутылку шампанского.
— Надеюсь, ты не возражаешь, — сказал он. — Я хочу выпить за судьбу… за то, что она вновь свела нас. Ники заговорила на нейтральную тему:
— Я рада, что ты занимаешься делом, о котором всегда мечтал, — заметила она. — Кардиология — это, наверное, очень интересно.
— Возможно, — ответил он, — но я выбрал ее по личным причинам.
Ники была озадачена. Раньше он не говорил о том, что особенно интересуется этой проблемой.
— По каким личным причинам? — спросила она.
Он посмотрел на нее так, будто перестал понимать английский язык.
— Ты должна знать… Ники покачала головой.
— Ты не знаешь, очень медленно произнес Алексей, как будто ставил сложный диагноз, — что Дмитрий умер от сердечного приступа?
Ники снова покачала головой, пораженная удивлением в его голосе.
— Это случилось сразу после того, как мы были вместе. Он собрался ставить пьесу в Канзасе, и они вызвали меня туда. Я пытался позвонить тебе, но ты не хотела говорить со мной…
Она все поняла. Даже Хелен пыталась ей сказать об этом, но она отказалась слушать, запретила ей говорить о нем.
— Прости, — сказала Ники, — жаль, что я не знала. Я должна была…
«Но какое это теперь имеет значение», — подумала она. Она была напугана взрывом этой страсти, боялась, что это приведет ее туда же, куда и других женщин ее семьи. Она думала, что этот страх теперь побежден, и тем не менее ей иногда казалось, что она невольно расхолаживает Уилла…
Алексей спросил ее о Хелен, и Ники сказала, что они перезваниваются и переписываются.
— Я надеюсь, ты понимаешь, что меня такое не удовлетворит, — заметил Алексей. — Теперь, когда я опять нашел тебя, я собираюсь позвонить тебе — и очень скоро. Мы потеряли так много времени… — Он поднял бокал шампанского и прикоснулся к ее бокалу.
