Сюзан Саллиз - Дочери Луны
Мэг рассмеялась; действительно мысль была нелепой, особенно еще и тем, что исходила от Миранды. Затем спросила с некоторым беспокойством:
– У тебя все в порядке? Раньше ты казалась довольной своим положением.
– Да, все хорошо. Порой мне кажется, будто я смотрю на Кил твоими глазами, дорогая. Как на маленький земной рай. Однако в нем чего-то не хватает, в противном случае я подумала бы, что действительно оказалась на том свете! А недостающая часть – это ты!
– Я буду звонить. Обещаю.
– Знаю. Просто дело в том… Иногда я думаю, что никогда мы по-настоящему не были вместе, Мэг. Это-то и тревожит меня.
– Когда я говорю, что мы будем поддерживать связь, значит, так и будет. Мы с тобой видимся чаще, чем ты видишь своих соседей.
– Да, конечно же.
Миранда говорила уже бодрее и рассказала о проделках детей, которые те успели совершить за время, прошедшее после их последнего разговора.
– Слава Богу, Мэг, что в ту ночь Мередит покончил с собой. Я не разрешила бы им так свободно играть, если бы знала, что он жив.
Она громко вздохнула.
– На прошлой неделе я узнала, что у меня должна была быть девочка, Мэг. Ребенок был девочкой. Она уже сформировалась и все такое. Она была девочкой.
Мэг крепко зажмурилась.
– О, Миранда.
– Все в порядке, – сказала Миранда. – То был просто кошмар, и я от него оправилась. Не волнуйся. Но… мне хотелось, чтобы ты просто знала.
– У тебя есть Кэти.
– Да. И в последнее время она так хорошо себя ведет. Они все ведут себя отлично. Для них те дни тоже были страшным кошмаром, и избавление от него такое облегчение.
– Совершенно верно.
Мэг осторожно положила трубку. Отныне дороги назад не было. Многие мили пути должны лечь между нею и домом на Рыбной улице.
Мэг никогда не забыть первого взгляда на острова. Пилот лаконично сообщил:
– В морях, окружающих Грецию, насчитывается около тысячи необитаемых островов, на некоторых их богатые владельцы, как в раю, отдыхают от жизненных забот. Родос – крупнейший среди Додеканесских островов. Затем идут Киклады и Спорады.
Пилот тараторил как попугай – явно в американской манере, но это было неважно. Перед ними лежали сами острова.
Пилот продолжал рассказывать о привлекающих внимание туристов достопримечательностях Миконоса, а затем самолет закружился над Афинским аэропортом, всех попросили пристегнуть ремни. Чтобы справиться с перепадом давления в ушах, Мэг сглотнула, но продолжала смотреть на сияющее море, испытывая внезапное и необъяснимое волнение. Вместе с Мирандой, чтобы сделать мальчику подарок, когда ему исполнилось пять лет, они возили Алекса на вертолете на остров Силли, и ей отлично помнился тот магический эффект, который производило море, усеянное островами. Чарльз совершенно точно знал, что делал.
Таксисты яростно соревновались друг с другом за клиентов, наводнив вестибюль перед выходом, прохаживаясь между пассажирами, ожидавшими свой багаж, и практически вырывая вещи у них из рук. Мэг сдалась перед самой широкой улыбкой изо всех, когда-либо виденных ею в жизни, и с удовольствием уступила свой чемодан и ручную поклажу. После Хитроу в Афинах было просто жарко. Тереза из агентства предупредила ее, что в Греции в это время года могут идти проливные дожди, поэтому на Мэг был плащ. Она проследовала за водителем до стоянки машин и решительно сбросила плащ.
– Скоро гром… гроза, – предупредил ее водитель, укладывая багаж в неимоверных размеров багажник американского автомобиля. – Вам нуждаться английский непромокаемый плащ.
Мэг улыбнулась столь бедному запасу английской лексики и показала ему карточку с адресом отеля. Он вскочил в машину и, словно маньяк, рванул с места, однако именно это она от него и ожидала. Откинувшись на спинку заднего сиденья, Мэг старалась запомнить свои впечатления. К своему разочарованию, она обнаружила, что большинство строений на окраине сделаны из бетона, однако цвет его был разнообразным. Преобладал белый, еще морской волны и ярко-синий также пользовались успехом. Она удивилась тому, насколько современным и компактным было все, что окружало ее вокруг. Отель располагался на площади Синтагма и был до ужаса современным. Однако она решила провести лишь одну ночь в Афинах, перед отлетом на Волос, а оттуда морем до острова Артемиды. Тереза приобрела ей билет на катер, с которым сотрудничало агентство.
Водитель внес багаж в фойе и сразу же помог ей выйти из машины; возможно, современные отели были не так уж и плохи. Прежде чем удалиться, он сунул в руку Мэг свою визитную карточку; текст был совершенно непонятен, но был указан номер телефона.
– Андреас, – проговорил он с особым ударением. – Я Андреас. Спроси Андреаса!
Мэг вернула ему его сияющую улыбку и позволила оформить себя в отель, а также проводить в типичный номер, расположенный довольно высоко. Из окна за плоскими крышами окружавших зданий виднелись строения, которые могли оказаться Акрополем или Парфеноном. Быстро распаковав чемоданы, Мэг посмотрела на карту города, поворачивая ее то одной, то другой стороной. До середины следующего дня у нее есть время для знакомства с Афинами. Подойдя с картой к окну, она пыталась идентифицировать улицы и здания. А затем, опьяненная новыми впечатлениями, присела на кровать и оглядела саму комнату. Странная летаргия, сковывавшая ее последнее время, прошла. Мэг произнесла вслух:
– Бог ты мой. Я свободна. Впервые с тех пор, как встретила Питера Сноу, я свободна!
Закрыв глаза, она подумала о Миранде. Она могла представить ее совершенно отчетливо: какой она была прежде – трепетной, с пышной копной рыжеватых волос – и какой она стала теперь – очень бледной, исхудавшей, осунувшейся, так что остались лишь нос и глаза, а ее непослушные волосы стали более покорными и приглаженными.
Хотя воображение и рисовало достаточно отчетливую картину, кроме этого, больше ничего не было. Связь отсутствовала.
Мэг открыла глаза и еще раз окинула взглядом комнату. Белая мебель была отделана позолотой и выглядела шикарно. На какой-то момент вспомнилась ее удобная мебель в Килбурне, которую она сама подбирала, затем в памяти всплыли сосновые шкафы и столы в доме на Рыбной улице. Потом куда-то пропали и эти воспоминания.
Обращаясь к двум гардеробам-близнецам, между которыми висело высокое зеркало-псише, она сказала:
– Впрочем… то есть у меня ребенок от Питера. Этого достаточно? Может, поэтому все стало таким… нереальным?
Мебель молчала. Да это и не имело никакого значения. Улыбнувшись своему отражению в этом смешном зеркале, Мэг прошла в ванную. Она сейчас хорошенько отмоется от дороги, вытащит платье из тонкого джерси, ниспадающее волнами от высокой талии, и спустится вниз обедать. Затем попросит кого-нибудь позвонить по номеру, указанному на визитке Андреаса, и завтра она отправится в поездку по Афинам на машине.
