Джоан Коллинз - Чертовски знаменита
Жан-Клод поднялся на колокольню.
– Китти? Я знаю, что ты здесь. – Теперь он определенно слышал ее дыхание. – Я знаю, что ты здесь, cherie, пожалуйста, выходи. Давай, Китти, ты мне нужна, я не могу без тебя жить, cherie, нам надо поговорить. – Голос предельно обольстительный. Одновременно он двигался по помещению, рукой ощупывая стены. Потом он нашел ее. Ишь, хитрая бестия, накрылась куском мешковины. Его руки пробежали по ее телу, он ладонью провел по локонам парика.
Сверху на колокольню начал пробиваться слабый свет.
– Я нашел тебя, моя маленькая Китти, – прошептал Жан-Клод и сорвал мешковину.
Прямо в лицо ему ехидно ухмылялась статуя голого старика, голова откинута в безмолвном хохоте, язык вывалился. На голове был пристроен парик Китти.
– Будь ты проклята, сука! – пробормотал Жан-Клод, но тут услышал слабый звук и, резко повернувшись, увидел, как Китти пробирается к лестнице. Он направился к ней, зазывно улыбаясь.
– Китти, cherie, пожалуйста, не пытайся от меня убежать. Я твой муж, я тебя обожаю, ты это прекрасно знаешь. Давай забудем про все наши разногласия. Ты же должна знать, как я к тебе отношусь.
– Не подходи ко мне. – Китти сделала еще шаг в направлении лестницы, но Жан-Клод тоже подвинулся поближе. – Ты не мой муж, я тебя ненавижу…
– Пожалуйста, давай забудем последний месяц, cherie, я тебя умоляю. Начнем все сначала.
В мутном свете улыбка Жан-Клода показалась перепуганной Китти гримасой безумца. Лицо перемазано черной краской от маски, мокрые волосы облепили голову. Он напоминал гротескный ухмыляющийся череп.
– Не смей… не подходи ближе, Жан-Клод, – прошептала Катерин. – Я тебя предупреждаю, с нашим браком покончено.
– Но, cherie, я же тебя люблю. Ты – вся моя жизнь, пожалуйста, Китти, мы должны поговорить. – Он был уже так близко от нее, что мог дотронуться, но она сделала еще шаг в сторону. Неужели это тот человек, по которому она сходила с ума до такой степени, что плохо соображала? Это же маньяк, безумец и психопат. Ей вспомнились пророческие слова Стивена:
– Весь мир делится на людей двух типов, Китти, но Жан-Клод не принадлежит ни к одному из них. У него свой собственный тип. Он социопсихопат, и никогда нельзя знать, когда такой психопат покажет себя с худшей стороны.
Влажная рука Жан-Клода коснулась ее шеи; она испуганно вскрикнула и побежала вниз по ступенькам. Вытянув руки, Жан-Клод последовал за ней. Она прижалась к стене. Неожиданно Жан-Клод почувствовал, что хватает руками воздух, потерял равновесие и покатился по ступенькам все дальше и дальше вниз. Его крики эхом отдавались под церковным сводом. Угнездившиеся наверху колокольни голуби встревоженно взмыли в воздух. Утихнувшая было гроза снова усилилась. Гремел гром, и яркие вспышки молний освещали мрачные стены лестницы. Жан-Клод ударился о мраморный пол внизу, и крики его стихли.
Очень медленно, на цыпочках, Китти спустилась по винтовой лестнице, туда, где на мраморном полу раскинулось тело ее мужа.
– О Господи, – прошептала она. – О Господи, Жан-Клод, что же я наделала? – Но тут живот скрутила адская боль, и она упала рядом с ним.
ЭПИЛОГ
Прошел год
Красивый жгучий брюнет сидел в мягком кресле и смотрел телевизор, одной рукой поглаживая костлявое плечо расположившейся рядом рыжей женщины, а другой то и дело поднося к губам стакан с виски «Джек Даниэлс». Вот-вот должны были объявить имена лауреатов премии Эмми – лучшую телевизионную актрису в телефильме или сериале. Женщина повернулась к нему:
– Как думаешь, кто нынче завоюет Эмми, котик?
Он покачал головой и прикончил виски. До ночи он выпьет еще десяток рюмок, потому что эта женщина, его жена, была ненасытна. Мейми де Монпелье, богатая дама в годах, четко знала, что ей нужно от своего нового мужа – секса, и чем больше, тем лучше, в обмен на возможность пользоваться ее роскошным особняком в Палм-Бич и всем остальным. Она подарила ему сверкающий черный БМВ, кучу роскошных костюмов от Биджана из Беверли-Хиллз, украшенные бриллиантами часы «Ролекс», а также золотой с бриллиантами именной браслет – она настаивала, чтобы он его носил. Браслет был такой же, как и у нее: ее инициалы – МДМ – были выполнены на нем бриллиантами в пятнадцать каратов. Его инициалы были ЛДМ – Луи де Монпелье, когда-то известный как Жан-Клод Вальмер.
Жан-Клод был по уши в долгу у своей новой жены. Ему, осужденному на три года за жульничество и присвоение денег Китти и еще на два года за двоеженство, впереди светило только жалкое существование сорокалетнего инвалида. Он получил сотни писем от тоскующих по любви женщин вместе с фотографиями, цветами и подарками. Но только Мейми, вступившая с ним в контакт через своего адвоката, смогла вызволить его на свободу.
Благодаря ее огромному богатству и широким связям в нужных и ненужных местах, а также ненасытному сексуальному аппетиту и любви к красивым мужчинам, она сумела устроить так, что он отсидел всего два месяца из своего пятилетнего срока. Но сделала она это на определенных условиях, так что Жан-Клод знал – один его неверный шаг, и Мейми бросит его не задумываясь. А ее адвокаты позаботятся, чтобы у него не осталось ничего, кроме «ролекса», браслета с инициалами и роскошных костюмов.
Жан-Клод все еще кипел от гнева на Стивена Лея, выяснившего всю его подноготную; не менее сильно он мучился из-за Китти. За эти изматывающие душу два месяца в тюрьме он неожиданно понял, насколько она была ему дорога. Хотя он и строил козни и использовал ее в своих целях, как он всегда поступал с женщинами, он на самом деле ее любил. Теперь он ждал, когда она появится на экране. Он впервые увидит ее почти что год спустя.
Мейми крепко ухватила руку мужа своими, разукрашенными бриллиантами и коричневыми старческими пятнами.
– Как думаешь, она победит? – возбужденно спросила Мейми.
Китти ждала, пока объявят пятерых претенденток на премию Эмми, и снова вспомнила события того ужасного утра.
Когда священник нашел их утром, и она, и Жан-Клод лежали без сознания у каменной лестницы. У Китти случился выкидыш, и она истекала кровью, у Жан-Клода, помимо ранения головы, оказались множественные переломы рук и ног и разбитая коленная чашечка. Просто чудо, что он остался жив, хотя Китти иногда казалось, что для него же было бы лучше умереть.
Последующее судебное дело о двоеженстве потрясло даже видавший виды Голливуд, но Китти пережила его с помощью Стивена, Томми и Веры. Она все больше стала на них полагаться, особенно на дружбу Стивена. После его развода с Мэнди они стали встречаться все чаще. Китти уже начала подозревать, что их теплое отношение друг к другу, юмор и полная совместимость начали перерастать в любовь. Нет, Стивен на нее не давил. Он был слишком мудр и слишком уж давно втайне любил ее, чтобы торопить события. Зато у ее матери не было никаких сомнений.
