Люсинда Эдмондз - Зачарованная
Она пошла к художественному директору Нью-йоркского балета и сказала, что согласна принять его предложение. Ей сказали, что у них в труппе есть молодой американец, который сможет стать для нее подходящим партнером.
Их познакомили. Николь и Джерри Дюпри сразу приглянулись друг другу, а их па-де-де из балета «Жизель» очень понравилось руководству Нью-йоркской труппы. Поскольку контракт Николь с Королевским Национальным балетом заканчивался после возвращения в Лондон, она решила его не продлевать, а сразу уехать в Нью-Йорк, как только это станет возможным.
В самолете по пути в Англию Николь неожиданно почувствовала приступ тошноты.
На другой день после возвращения домой приступ повторился, однако она решила, что это обыкновенное расстройство желудка, и не стала обращать на него внимания.
На следующее утро за завтраком после очередного приступа, сопровождавшегося рвотой, Николь села напротив Саши, который уже заканчивал еду и сидел, уткнувшись в газету.
– О, Господи, как я себя плохо чувствую, – вздохнула она.
– Сходи к доктору, – Саша даже не поднял глаз.
– Благодарю за сочувствие, милый муженек, – неприязненно сказала Николь, с ненавистью глядя на него. – Если сможешь оторваться на пару минут от своей дебильной статьи, то я скажу тебе одну важную вещь.
– И что это за вещь? – Саша продолжал читать газету, и Николь сказала:
– Я решила развестись с тобой и буду работать в Нью-Йорке.
Саша внезапно побледнел и опустил газету.
– Что ты решила?
– Я не могу дальше так жить! Я хочу развестись с тобой и как можно быстрее уехать в Америку.
– Но, Николь, мы же с тобой заключили соглашение, помнишь? Будем вместе, пока не придут мои бумаги. Они ведь еще не пришли.
– Ну и что? Соглашение аннулируется. Господи, ну и дурой же я была! Неужели Ты думаешь, что хоть кто-нибудь поверит, если ты скажешь, что я подстроила несчастный случай с Мадди? – Николь захохотала. – Конечно, никто! Абсолютно никаких доказательств. Иди! Рассказывай, если хочешь. Мне наплевать. С меня достаточно, Саша. Я немедленно подаю на развод.
– Но, Николь, еще несколько недель, и я получу эти чертовы бумаги. А если ты это сделаешь, меня могут отправить в Россию.
– Да? Ах, какая жалость! Правда, если сказать честно, я тоже думаю, что таким, как ты, у нас не место. Извини, меня, кажется, опять тошнит.
Николь побежала в ванную и успела как раз вовремя.
На другой день, не чувствуя облегчения, Николь решила сходить к своему доктору на Харлей Стрит. Сидя в приемной, она с удовольствием вспоминала, какое растерянное лицо было у Саши, когда она сообщила ему эту новость. Он очень скоро ушел, и больше она его не видела до утра.
– Мисс Делиз, входите, пожалуйста, – молоденькая девушка-ассистентка пригласила ее в кабинет и улыбнулась.
Доктор, пожилой седовласый мужчина, которого Николь знала с детских лет, подверг ее самому тщательному обследованию.
– Хорошо, оденьтесь, пожалуйста, пройдите сюда и садитесь.
Николь села и напряженно смотрела на врача, ожидая диагноза.
– Не думаю, Николь, что с вами произошло что-то особенное. Конечно, мы сделаем анализ крови и мочи, чтобы убедиться, что мой прогноз верен, но я уже сейчас с большой долей вероятности могу сказать, основываясь на данных осмотра, что вы беременны, уже недель двенадцать…
Николь ожидала услышать все, что угодно, но только не это. Видимо, потрясение так ясно отразилось на ее лице, что доктор, улыбаясь, произнес:
– Неожиданно, да? Ну, ничего. Большинство детей получаются неожиданно.
Она в это время отчаянно ругала себя, что всю жизнь не верила в непорочное зачатие. Вот Господь и наказал ее. И тут она вспомнила. При чем тут непорочное зачатие? Джулиан!
– О Боже, – вздохнула Николь.
– Вы, похоже, не очень обрадовались этой новости, – сказал доктор, укоризненно глядя на нее.
– О, я… – По правде говоря, она не знала, что нужно ответить.
– Лучше всего убедиться в том, что вы беременны. Я мог бы сделать анализы очень быстро, но, к сожалению, меня несколько дней не будет в Лондоне. Впрочем, если вы завтра после десяти позвоните, в регистратуре вам скажут результаты. А через недельку милости прошу ко мне для разговора.
– Но моя карьера… – Николь поджала губы.
– Да, да, боюсь, что на некоторое время придется отказаться от прыжков. Ну, как я и сказал, потерпите несколько дней, а в конце недели приходите ко мне для беседы.
Николь встала, чувствуя, что ноги ее не держат, и она вот-вот упадет на пол. Ее сил едва хватило, чтобы сказать:
– О'кей.
– Ну и хорошо. А теперь идите в лабораторию и сдайте кровь на анализ. До свидания, Николь.
Она попрощалась с доктором и пошла в процедурный кабинет по коридору, устланному толстым ковром. Протянув медсестре свою карточку, Николь сказала:
– Мне нужно сдать кровь на анализ.
– Очень хорошо, – улыбнулась медсестра, – проходите и садитесь. Вот сюда.
Она достала одноразовый шприц, вскрыла упаковку и закрепила резиновый жгут на руке Николь.
– Ах, если бы вы знали, какое наслаждение доставила мне ваша Жизель. Вы были в этой роли просто восхитительны. И это так романтично, что вы с мистером Лобовым любите друг друга и на сцене, и в жизни. Вы только подумайте, как это хорошо!
– Спасибо, – сквозь зубы процедила Николь.
– Значит, доктор думает, что вы беременны? Должно быть, вы с мистером Лобовым так счастливы!
– Да.
Единственным желанием Николь было дождаться, когда эта поклонница ее таланта замолчит, но та болтала без умолку.
– Вам придется на некоторое время прекратить свои выступления. Вот жалость, правда?
– Да, – если бы не резиновый жгут, Николь запустила бы в нее чем-нибудь.
– Вот и все. Ватку оставьте в туалете, а мне позвоните завтра после десяти, я вам скажу результаты.
Николь вышла из поликлиники и без всякой цели побрела по улице. Сегодня она просто не знала, куда идти. Мысль о том, чтобы возвратиться домой, была непереносима. Идя по Харлей Стрит, Николь размышляла о своем положении и думала о том, что у нее есть только один выход – от ребенка надо избавиться. Он станет ужасной помехой всем ее планам. Это совсем простенькая операция, тут даже беспокоиться не о чем. Тысячи женщин делают аборты, и это нормально.
Внезапно ей пришло в голову, что у нее под сердцем находится крохотное существо, в котором течет королевская кровь. Николь даже зажмурилась от удовольствия при мысли о том, какой громкий скандал мог бы выйти.
В какой глупой двусмысленной ситуации они оказались из-за того, что она согласилась на этот фиктивный брак. Нет! Чем скорее ей удастся уехать в Нью-Йорк, тем лучше.
