Кейт Уайт - Не верь глазам своим
Затем я повторила Тейту слова Кати как можно точнее и описала преследование по коридорам.
— Подойдите завтра в участок для дачи показаний.
Один из полицейских проводил меня до такси. Была мысль подняться на шестнадцатый этаж, но сил не осталось. Офицер держал меня под локоть, и я хромала рядом в леопардовых босоножках с наполовину отклеившимся каблуком. Он поймал машину и даже открыл мне дверцу.
— Куда вы едете? — спросил полицейский, чтобы дать водителю адрес.
— Пока не знаю. Надо подумать.
Вдруг у меня на глазах выступили слезы. Нахлынули грусть, злость и чувство вины. Я опустилась на кожаное сиденье и достала из сумочки сотовый, чтобы позвонить Лэндону. Его не оказалось дома. Тогда я набрала номер Боу.
— Твое предложение еще в силе? Это, кстати, Бейли.
— Конечно, ты в порядке?
— Нет, то есть сейчас со мной все хорошо, но недавно на меня напали.
— Кто? Где?
Я набросала ему все в общих чертах и пообещала рассказать детали при встрече.
— Где ты живешь?
Боу дал мне точный адрес и спросил, на каком расстоянии я нахожусь, поскольку на тот момент его самого не было дома. Должен успеть.
Такси попало в одну из необъяснимых пробок, которые возникают в Нью-Йорке в любое время, и я каждый раз материлась, когда водитель передвигался на полметра и снова давил на тормоз. Мне так хотелось выбраться из машины и свалиться на диван или кровать. Наверное, зря я позвонила Боу. Хотя не оставаться же одной, а Лэндона нет, правда, у меня есть еще Джесси.
Впрочем, поздно раздумывать.
Голова шла кругом от раздиравших меня мыслей. Я злилась на Катю — за то, что она убила Мону и Райана, за то, что обманула меня, завлекла в подвал и намеревалась прикончить. Сердилась на Райана. Тейт обвинил меня в самоуправстве, но на самом деле этим занимался Райан. Сам вырыл себе яму и поставил в опасность меня. Не будь он эгоистичным карьеристом, поделился бы со мной, и я бы вправила ему мозги.
И еще меня душило чувство вины. Всего неделю назад я оказалась на месте преступления и сделала абсолютно ошибочное предположение, как и мой брат Камерон с красной краской на качелях. Сестра Лэндона называет это оптической путаницей. Полицейские не видели того, что видела я. Как призналась Катя, я сама подкинула ей чертову идею. В ушах до сих пор звучали собственные слова. «Произошло нападение на двух женщин», — сказала я, набрав 911.
Когда Боу открыл дверь, в квартире играла классическая гитарная музыка. Видимо, он недавно пришел. На Боу были голубые джинсы и розовая рубашка — другого цвета, нежели утром. Я сразу начала анализировать, что значит это сочетание. Переодел ли Боу рубашку по возвращении домой и натянул заодно и джинсы? Где он был? С кем?
Однако лобная доля мозга явно не справлялась, ее переполняло безумие случившегося. Боу обнял меня и тотчас отпрянул взглянуть повнимательнее.
— Боже, у тебя огромная шишка сбоку.
Я осторожно прикоснулась к синяку.
— У меня был мешочек со льдом, но он потерялся по пути.
— Давай сделаю тебе новый. Может, вызвать врача?
Плетясь за Боу на кухню и прихрамывая из-за поврежденного колена и сломанного каблука, я объяснила, что меня уже осмотрел доктор.
Боу завернул кубики льда в ярко-красное полотенце для посуды, и мы перешли в зал, где я сбросила босоножки и излила весь этот пережитый ужас, жадно попивая белое вино. Он сидел рядом на диване и внимательно слушал, иногда задавал вопросы, чтобы понять все до конца. Иногда переспрашивал, хорошо ли я себя чувствую.
Когда я закончила повествование, Боу громко вздохнул.
— Возможна ли здесь самооборона ? — спросил он.
— Вряд ли. Судя по нанесенной Кате травме, Мона ударила ее пресс-папье. Однако, вероятно, уборщица толкнула ее так сильно, что Моне самой пришлось обороняться. Катя же имела полное право просто удалиться и подать на нее в суд, вместо того чтобы впадать в ярость и бить несчастную по голове.
— Что она сделала с пресс-папье? Бросила в мусорный ящик?
— Нет, кузен рассказал полиции, где находится орудие убийства, значит, она забрала его с собой. Наверное, в кармане фартука. Представляю, какую осторожность она проявила в больнице. Хотя там дают специальный пакет для вещей, и пресс-папье можно было завернуть в одежду.
— Ирония судьбы, — отметил Боу. — Мона довела до ручки кучу людей в издательстве и шоу-бизнесе, а на тот свет отправилась из-за какой-то уборщицы.
— А я, глупая, так и не догадалась.
— Не вини себя, Бейли. Это понятно только при взгляде назад.
— Но тут же все очевидно. Полицейские четко следуют правилу: сосредоточить внимание на человеке, который последним видел жертву живой. И если этот человек — уборщица, это еще не значит, что она не могла поругаться с Моной. В такси я вспомнила, что сказал мне Робби, приглашая работать в «Базз». Он упомянул, как она обругала курьера. Никто не был защищен от ее нападок.
— Даже полицейские не смогли сложить два и два, — отметил Боу.
— Мне от этого не легче. Со мной произошел какой-то оптический обман, или, как говорит мой друг, оптическая путаница, которая повлекла за собой вереницу заблуждений. Катя была мрачной и встревоженной после нападения, и я решила, будто она боится убийцы. На самом-то деле она опасалась, что ее поймают.
— Как же Райан вычислил ее?
— Он оказался в более выгодном положении. Райан видел Катю тем вечером, и не раз. В газетах написали, что на уборщицу напали, когда она пришла делать уборку в кабинете Моны. Когда я расспрашивала Райана, он вспомнил, что Катя уже убиралась в кабинете тем вечером. Так зачем же ей туда возвращаться? Мне она призналась, что увидела, как Мона идет с вечеринки, и последовала за ней до конца коридора. Райан сам добавил это связующее звено. Затем он, вероятно, позвонил в агентство по уборке и узнал, что на Катю поступали жалобы от Моны.
— И затем он нашел Катю?
— Да, позвонил и попросил подняться на этаж до начала смены. Возможно, он не стал засыпать ее обвинениями, но дал понять, что намерен докопаться до сути. У Андрея есть связи среди наркодельцов, и ему не составило труда раздобыть чистый героин. В понедельник вечером, когда Райан отлучился, Катя подменила наркотик в его столе. Он вернулся и забрал роковой пакетик домой. Весьма опрометчиво хранить такие вещи на рабочем месте, но у него, вероятно, была тяжелая зависимость. Жаль, я не предприняла более решительных попыток выяснить, что он затеял.
— Ты здесь ни при чем. Этот парень был дураком, если уж додумался выкладывать карты перед убийцей.
— Понимаю, но все же переживаю, что его больше нет.
Я глотнула вина, Боу притянул меня поближе и опустил голову себе на колени. Он поглаживал мои волосы, а я тихо лежала, вдыхая запах его экзотических духов, и старалась забыть жуткий вечер. Вскоре задремала.
