Робин Эдвардс - Игра без правил
Только сейчас Челси почувствовала какое-то странное онемение в области живота.
– Я давно здесь?
Элен заглянула в карту.
– Вас привезли вчера рано утром.
– Вчера? Что со мной случилось?
Челси вдруг стало страшно.
Но вместо Элен ей ответил незнакомый голос, принадлежавший мужчине в белом халате, вероятно, доктору.
– Ничего, скоро у вас все будет в порядке! – бодро сказал он.
Челси удивленно посмотрела на незнакомца.
– Кто вы?
– Здравствуйте, мисс Туллер. Я доктор Гарнер, – вежливо представился он.
Уже несколько лет никто не называл Челси ее настоящим именем. Они, должно быть, нашли при ней ее водительские права и узнали фамилию. Однако в данных обстоятельствах ее утраченная известность не имела никакого значения. Что-то подсказывало Челси, что она осталась жива по счастливой случайности.
– Я вас вчера прооперировал. – Доктор взглянул в ее карту.
– Что? – Челси охватила паника.
Доктор Гарнер осторожно взял ее за руку и присел на край кровати.
– Не беспокойтесь. Ничего серьезного. Просто необходимо было остановить кровотечение. А теперь не волнуйтесь и отдыхайте. Все будет в порядке. Вас зовут Челси? Могу я вас так называть?
– Что «будет в порядке»? У меня было кровотечение? – Перед ее глазами вновь предстала ужасная лужа крови.
– Да, но все уже обошлось. – Лицо доктора внезапно стало серьезным. – Думаю, вы сами понимаете, что спасти ребенка было невозможно. Скорее всего выкидыш был спровоцирован аномальным развитием плода. Так что, может, оно и к лучшему. Срок беременности не превышал двенадцати недель, так что серьезных повреждений матки нет. Нам только пришлось наложить швы, но они рассосутся через несколько недель. – Доктор старался говорить как можно спокойнее, учитывая тяжелое состояние больной. – Понимаю, как вам сейчас тяжело. Так бывает всегда, когда теряешь ребенка. Но не беспокойтесь – в будущем вы сможете иметь столько детей, сколько пожелаете. Если вы захотите проконсультироваться, облегчить душу, у нас в госпитале есть психологи, которые с удовольствием вам помогут. Сестра Батлер все устроит.
Челси с трудом перевела дыхание. Ее глаза затуманились от слез.
– Оставьте меня, пожалуйста. Я… я хочу побыть одна.
Ей не хотелось никого видеть. Да и с кем она могла поговорить? Она не могла даже позвонить домой и рассказать родным о том, что случилось. Да если бы и позвонила, то вряд ли они бы ее поняли.
Доктор кивнул чернокожей сестре, и оба покинули палату. Челси до боли закусила губу, пока не почувствовала металлический привкус крови на языке. Боже, ну почему она сразу не сообразила? Переживания последних месяцев заставили ее совершенно забыть о том, что все это время у нее не было месячных. Цикл Челси не отличался регулярностью, и порой она надолго забывала о нем.
Жестокость происшедшего разрывала ей сердце, лишая всякого желания жить, и наполняла душу безграничным страданием. Она была беременна и даже не знала об этом! Какая глупость с ее стороны! Оказывается, вовсе не нервы были причиной ее утренних головокружений, тошноты, слабости. Все дело было в ребенке. В ее первом ребенке! А теперь он умер… Умер! Как будто не одна, а две жизни угасли у того почтового ящика. Глупая, легкомысленная Челси не только уничтожила свою собственную, но и невинную, беззащитную жизнь своего малыша. Как же ей теперь с этим жить? Слезы вновь хлынули у нее из глаз, горячие, жгучие слезы раскаяния.
О, как она себя ненавидела! Во всем виновата только она одна. И не было смысла искать себе оправданий. Она прекратила принимать таблетки сразу после того, как рассталась со своим приятелем-официантом. И ей не приходило в голову снова ими воспользоваться, когда они с Брайаном…
Брайан!
На нее навалилась тоска и отчаяние. Как она ему сообщит, как посмотрит в глаза? Ведь это был их ребенок. И она не уберегла его.
Слезы ручьем текли по ее щекам. Черт бы побрал этого почтальона! Ну почему он не дал ей умереть на пустынной улице, там, где она заслужила? Черт бы его побрал!
34
В понедельник утром все газеты пестрели скандальными подробностями об увольнении Челси Дюран из шоу Дино Кастиса.
Аманда, устроившаяся в кресле на балконе Артура Трумэна, в полном недоумении отложила в сторону утренний выпуск «Нью-Йорк таймс». Оправив розовую шелковую юбку, она взглянула на улыбающегося драматурга.
– Артур, должна тебе сказать, что все это меня ужасно расстраивает. Ну почему, если все идет хорошо, обязательно должно случиться что-нибудь дурное? – Она поднесла ко рту стакан лимонада и немного отпила. – Как ты думаешь, долго еще нам придется ждать, прежде чем спектакль возобновится?
Артур, возившийся с шейным платком, наконец заколол его булавкой с крупным бриллиантом и поднял глаза на Аманду.
– Не знаю, моя дорогая. Мне тоже не нравятся все эти передряги в труппе. Но думаю, это не надолго, такое часто случается.
– Откуда ты знаешь?
Он налил себе в стакан лимонада из стеклянного графина.
– Недавно я говорил с Дино по телефону, и он обещал мне, что расшибется в лепешку, но сделает все, чтобы спектакль возобновился как можно скорее.
Аманда задумчиво посмотрела вдаль, на верхушки деревьев Сентрал-парка.
– Но почему бы не поставить дублершу из вспомогательного состава?
– Я сказал ему то же самое. Но он утверждает, что последний вечерний спектакль чуть не провалился из-за дублерши. Поэтому Дино считает, что без хорошей примы мы не сможем рассчитывать на сколько-нибудь продолжительный репертуарный показ. Так что если нам повезет с актрисой, то через недельку-другую можно будет снова говорить о перспективах для нашего шоу.
– Так, значит, – переспросила Аманда, – через недельку-другую?
– Во всяком случае, так сказал Дино, – пожал плечами Артур.
Аманда сняла широкополую шляпу, аккуратно положила ее на стол и принялась разглаживать черную ленту, элегантно закрепленную на ней сзади.
– А он не проговорился, кого они собираются взять на главную роль?
– Джун, кажется, собирается дать роль Кэсси этой девице де Марко.
– Что?! – изумилась Аманда. – Ты что, шутишь? И Дино считает ее подходящей заменой?
– Я только передал тебе его слова, – буркнул Артур.
Она повернулась и снова устремила свой взгляд в сторону парка.
– Да что же это происходит? – Аманда, казалось, обращалась к деревьям, а не к хозяину. – С каждым днем мы все больше и больше походим на скопище сумасшедших, разыгрывающих фарс, а не драму.
– Это театр, моя дорогая.
Она повернулась к нему, словно не веря своим ушам. Как бы ни раздражала ее позиция Артура во всей этой истории, она вынуждена была признать правоту его слов.
