Рут Сабертон - Кэти Картер ищет принца
Олли смотрит на меня с явным изумлением.
— Нет! — быстро отвечаю я. — Всего пара сообщений. А вчера он заглянул на минутку…
— Ты об этом не сказала, — говорит Ол.
— Да не о чем говорить! Остальное я объясню потом. Наедине.
Нина кладет тощую руку на плечо Олли.
— Нам нужно побеседовать. Но не здесь. Пойдем в дом, там теплее.
— Пять минут. — Олли прикусил губу. — Приду через пять минут.
Я нервничаю. Что там затеял Джеймс?
— Запомни, через полчаса, — напоминает Ол, глядя на меня. Фонарики освещают его волосы. — Полчаса — если не передумаешь.
— Не передумаю. Никогда.
В сад влетают звуки музыки, обрывки разговоров — и тут же воцаряется тишина, как только дверь закрывают.
Олли уходит не оборачиваясь. Всего несколько минут назад мы целовались, а теперь я как будто тону в зыбучем песке… Руки покрываются мурашками.
— Что ей наговорил Джеймс?..
— Ту же чушь, — бодро отзывается Фрэнки. — Я бы не стал беспокоиться. Олли тебя любит, старушка.
— Думаешь? — Теперь, когда Олли ушел, возникает такое чувство, что я спала.
Фрэнки кивает.
— Да. Я это давным-давно понял. Все знают, что он по уши влюблен.
— Правда? Почему же никто меня не просветил? Спасибо вам, добрые люди.
Фрэнки слабо улыбается:
— Тебе повезло, что ты нашла свою любовь…
— У тебя есть Гэбриел.
Тот опускает голову.
Он поднимает глаза, и я с ужасом вижу, что они полны слез.
— Гэбриел, который притворяется гетеросексуалом, чтобы не испортить карьеру… который платит за то, чтобы ты изображала его подружку…
— Хорошенько подумай, какое решение ты сейчас примешь, Кэти.
Это не голос Фрэнки. Наверное, я слегка перебрала шампанского и все-таки сплю где-нибудь пьяным сном. Если только Фрэнки не прибавил к списку своих талантов чревовещание, я готова поклясться, что слышу Джеймса.
В кусте сирени слышится шуршание, и возникает черный силуэт.
Я точно сплю. Сначала целовалась с Олли, а теперь передо мной возник Дарт Вейдер. Какое разочарование. Сейчас я проснусь, Олли женится на Нине, а я, с разбитым сердцем, останусь в Корнуолле.
— Боже мой! — восклицает Фрэнки. — Кто это?
Он вскакивает, сталкивает меня со скамейки и шлепается наземь.
Гравий впивается в коленки.
Это точно не сон.
— Знаешь, — говорит Дарт Вейдер, медленно стаскивая маску, — я давно понял, что можно услышать много интересного, если спрятаться в кустах. — Он качает головой, и на глаза падает прядь темных волос. — Привет, Пышка. Рад тебя видеть. И Фрэнки тоже.
Он оглядывает нас с головы до ног и поднимает бровь.
— Как любопытно…
— Даю пять секунд, чтобы отвалить, — предупреждает Фрэнки напряженным голосом. — Иначе я тебя так вздую, что будешь зубы с земли собирать.
— Чем ты меня вздуешь? — фыркает Джеймс. — Сумочкой?
— Он того не стоит, — говорю я. — Успокойся.
— Успокоиться? — Фрэнки, судя по всему, накалился так, что может дать фору Везувию. — Этот гад шпионит и подслушивает! И я должен его простить? После всего, что он тебе сделал?
Он шагает вперед, и Джеймс торопливо отскакивает в сторону, путаясь в своем черном одеянии.
— Кэти тут ни при чем, — быстро произносит он. — Но вот твое признание, Фрэнки, весьма любопытно. Кто бы подумал, что Гэбриел Уинтерс — гомик? Явно не тот имидж, который он стремится создать…
— О да, — рычит Фрэнки, — не тот…
Джеймс вдруг летит в траву, и из носа у него капает кровь.
— Фрэнки! Ты его ударил! — взвизгиваю я.
— Блин, больно. — Фрэнки удивленно трясет рукой. — Надеюсь, не сломал…
Джеймс вытирает нос рукавом.
— Ты пожалеешь, — предупреждает он. — Только что ты повысил цену за молчание…
Я вздыхаю.
— Я уже сказала, Джеймс. У меня нет денег. Зря ты в это впутался, я ничем не смогу тебе помочь.
— У тебя, может, и нет. А у Гэбриела Уинтерса наверняка есть. И он наверняка охотно заплатит, чтобы я молчал о нем и его любовнике, не так ли?
— Ты не посмеешь! — Я в ужасе. Зачем мы принялись обсуждать секрет Гэбриела в столь людном месте? Почему, о почему я не родилась на свет немой?..
— Увидишь. — Джеймс ухмыляется. — Если только мне не заплатят.
Я в шоке смотрю на него — отвратительного незнакомца. Почему я сделала такой ужасный выбор?
Честно говоря, лучше не пытаться ответить на этот вопрос.
— Шантажист, — уныло говорит Фрэнки.
Джеймс делает серьезное лицо.
— Ну, извините. Впрочем, Пышка, я дам время подумать, — он смотрит на часы — точнее, туда, где некогда были часы, и это несколько портит эффект. — Скажем, полчаса. Вполне достаточно, чтобы пойти и попросить деньжат у доброй тетушки. Я согласен на полмиллиона.
— Полмиллиона! — Фрэнки смеется. — Да ты спятил. У нее нет таких денег.
— Проверь — и убедишься, что есть, — отвечает Джеймс. — Я кое-что разведал. У тетушки Джуэл больное сердце. Просто удивительно, что люди оставляют валяться где попало такие важные документы. До чего неразумно…
У меня нет слов.
— Значит, полчаса. — Джеймс улыбается — во всяком случае, тонкие губы дергаются. — Дай знать, если захочешь, чтобы я вышел к прессе или побеседовал с Гэбриелом о его личной жизни… И не надейся, что я буду молчать. Эта дамочка, Анжела, жаждет сенсации. Она, несомненно, заплатит целое состояние за те сведения, которые вы только что выболтали.
Мне вновь становится дурно. Каким образом лучший вечер в моей жизни превратился в худший?
— Фрэнки! Кэти! — дверь распахивается, и в сад выглядывает Джуэл, щурясь впотьмах. — Ах, шалунишки, вы перемешали пары. Что Олли делает с той вульгарной блондинкой?
Надеюсь, ничего.
Тетушка смотрит на нас.
— Поживей, я хочу кое о чем объявить…
Фрэнки стискивает мою кисть так, что пальцы хрустят.
Джуэл хлопает в ладоши.
— Все в дом! Веселье только начинается!
— Это уж точно, — говорит Джеймс. Он хватает меня за руку и притягивает к себе.
— Я не шучу. Так или иначе, но я получу деньги.
Мерзавец идет впереди, в развевающемся черном одеянии. Удивительно, что не слышно мрачных звуков «Имперского марша» и не видно штурмовиков.
Он блефует? — спрашивает Фрэнки, бледный от волнения.
— Вряд ли. У него серьезные финансовые проблемы. Какие-то нелегальные торговые операции… Эд Гренвилл сказал, что Джеймс задолжал уйму денег и в любой момент от него могут потребовать уплаты.
— О Господи… — Фрэнки свистит. — Это серьезно. Он же может сесть в тюрьму.
Джеймс отчаялся. Если мы не найдем деньги, он все расскажет прессе.
