Маргарет Пембертон - Грехи людские
– Куда теперь? – спросила она, взяв Адама под руку, а кули в своих черных робах уже несли их багаж.
– Разберемся. – Адам понемногу убеждался, что их путешествие было в конце концов неплохой затеей. Определенно было нечто волнующее в новом, незнакомом городе. И кроме того, чутье подсказывало Адаму, что Сингапур окажется интереснее и экзотичнее Гонконга.
Элизабет старалась не отставать от мужа. Она крепко держала его за руку, не обращая никакого внимания на мужские взгляды. А тут было много мужей, встречавших своих жен, и бизнесменов, ожидавших прибытия своих коллег.
– Мне определенно здесь понравится, – заявила Элизабет, и ее глаза впервые за последние недели сверкнули неподдельным интересом. Затем она перевела взгляд с Адама на ворота порта, за которыми сразу же начиналась городская автострада. Внезапно ее лицо побледнело, а рука машинально сжала локоть мужа.
– Добро пожаловать в Сингапур! – приветствовал их Риф, делая несколько шагов навстречу. Его звучный низкий голос проник в самую душу Элизабет, вынудив тотчас же позабыть обо всех ее благих намерениях. – Ну как, путешествие было удачным?
Хотя он обратился к Адаму, его взгляд, горячий и чувственный, предназначался только Элизабет. Она не могла противиться этому взгляду, не в силах отвести глаза. Риф будто гипнотизировал ее. Она прямо увязла в его взгляде.
– Вполне, – с неожиданной холодностью ответил Адам. – Не знал, что вы тоже в Сингапуре. – Он, не глядя на Рифа, искал глазами такси. – А вы давно здесь?
– Даже не знаю, – безразличным тоном ответил Риф, продолжая смотреть в упор на Элизабет. – Зависит от того, что такое давно и что – недавно.
Он прямо пожирал ее глазами. Его взгляд, казалось, испепелял Элизабет. Она попыталась что-то сказать, но не могла вымолвить ни слова. Столько усилий, времени, столько эмоций потрачено напрасно! Что называется, из огня да в полымя. Если в Гонконге друзья одним своим присутствием могли помочь ей побороть желание кинуться в объятия Рифа, то в Сингапуре она была совершенно беззащитна. А уж он-то наверняка будет добиваться ее полнейшей капитуляции. Чтобы она принадлежала ему не считанные часы, а навсегда. Элизабет поняла это по его взгляду, по напряженному, жесткому выражению лица. Ее пальцы непроизвольно сжали руку Адама. У нее было чувство, что она вот-вот потеряет сознание.
– Вы куда направляетесь? Куда глаза глядят? – спросил Риф у Адама, наконец переведя взгляд на него.
– В общем, да, – холодно ответил Адам. Он не питал никаких симпатий к Эллиоту, не завидовал его репутации, не терпел развязной, всегда нагловатой манеры разговаривать. Адаму совсем не понравилось, что Эллиот также оказался в Сингапуре и как бы случайно попался им на глаза, едва только они успели сойти с корабля.
Риф обернулся, взмахнул рукой, и почти тотчас же желтое такси затормозило возле них.
– Благодарю, – сдержанно произнес Адам, наблюдая, как кули загружают багаж в машину.
– Сингапур – такой же родной для меня Город, как и Гонконг, – сказал Риф, вновь уставившись на бледную, напряженную Элизабет. – С удовольствием покажу его вам.
Адам молча поклонился. У него не было никакого желания проводить время с Эллиотом здесь, в Сингапуре, или же в другом месте. Он помог Элизабет устроиться на заднем сиденье, сел сам и велел водителю:
– В «Рэффлз», пожалуйста. – При этом он даже не взглянул на Рифа Эллиота.
Такси сразу же тронулось с места и влилось в поток машин.
Рифу было все равно. Пришло время Адаму Гарланду осознать, что он теряет свою жену. Тем более что это так и есть: Адам безвозвратно терял Элизабет. Собственно говоря, уже потерял ее.
Легкая усмешка тронула губы Эллиота. Он отлично понимал, как Элизабет хочется кинуться в его объятия, как трудно ей удержаться и уже в отъезжавшем такси не повернуть голову и не встретиться с его прощальным взглядом.
– Да, любимая, трудно тебе приходится, – чуть слышно произнес он, невидящими глазами обводя толпу. – Но чему быть, того не миновать! – Он повернулся к своей «лагонде», за рулем которой сидел шофер.
– На Робинсон-роуд, – сказал он, садясь в свой роскошный автомобиль и раздумывая над тем, с каким трудом продержится до следующей встречи.
Элизабет устало прислонилась головой к вытертой кожаной обивке сиденья. Боже, какой нужно быть идиоткой и искренне думать, что от такого человека, как Риф, можно легко убежать! Когда такси отъехало от порта, Элизабет обратила внимание на пакгауз, по фасаду которого шла красная надпись громадными буквами: «Эллиот». Эллиот. Наверняка это имя известно в Сингапуре не меньше, чем в Гонконге. Она вспомнила свою первую после приезда вечеринку в доме Тома Николсона, когда Жюльенна рассказывала, как Риф Эллиот возвратился из деловой поездки в Сингапур и обнаружил Джако Латимера в постели жены. Она прикрыла глаза.
Такси двигалось мимо аккуратных фасадов белых зданий и больших цветочных клумб.
После того как они покинули Гонконг, Элизабет жила с глупой надеждой на лучшее. Столь состоятельный человек, как Риф, вряд ли тратит свое время на путешествия морем. Явно, он прибыл сюда самолетом. И вылетел из Гонконга, как только узнал, куда она подевалась.
– Ты знала, что Эллиот в Сингапуре? – спросил ее Адам, и его голос прозвучал неожиданно резко. В этот момент такси свернуло на широкую автостраду.
– Нет, – открыв глаза, ответила она. Элизабет была как выжатый лимон. Встреча с Эллиотом произвела на нее огромное впечатление. Она понимала, что теперь уже ей никуда от него не деться. Спроси у нее сейчас Адам, была ли она близка с Рифом, она не смогла бы солгать.
– Терпеть не могу этого человека! – раздраженно произнес он. – В нем есть что-то отвратительное, какая-то оскорбительная надменность. Не удивлюсь, если в конце концов обнаружится, что он умышленно прибил этого Джимми или Джека Латимера, или как там, черт, его... Умышленно и хладнокровно!
Адам был не из тех, кто резко отзывается о других. Элизабет почувствовала, как холод сжал ее сердце.
– Едва ли. – Она ненавидела себя за то, что участвует в этом разговоре. Ведь, в сущности, выходило, что она защищает от мужа собственного любовника. – Все присяжные пришли к выводу, что его действия носили неумышленный характер, что он просто-напросто хотел проучить этого Джако.
– Ничего себе «проучить»! Раскроил человеку череп – проучил, называется! – со злостью произнес Адам, когда такси, повернув налево, выехало на Бич-роуд.
Элизабет молчала. Она не хотела говорить о Рифе. Ее чувства были в беспорядке. Ей было невыносимо слышать, как пренебрежительно человек, которого она любила и уважала, произносит имя Рифа. Интересно, догадывается ли о чем-нибудь Адам. Возникшее между ней и мужем напряжение было почти осязаемо. Более опытный в житейском отношении человек на его месте давно бы уже обо всем догадался. Но Адаму как раз и недоставало житейской мудрости, особенно в сексуальных вопросах. Поэтому ему даже в голову не приходило заподозрить жену в неверности.
