Наталья Воронцова - Маринкина любовь
— Не слушай их, сын! — говорила Маринка, а у самой кошки скребли на душе. — Мало ли что люди мелют… Ты же меня любишь?
— Да!
— Тогда и не слушай никого!
Через пару дней прикатила с проверкой мать. Она тоже долго и пристально вглядывалась в Маринку.
— Мама, да не смотри ты так! Я нормальная! — не выдержала наконец Маринка. — У меня просто был нервный срыв. Теперь я поправилась. Проходи!
— Вот доигралась! Я тебя предупреждала! Надо было жить замужем как все вокруг, а не бегать, задравши хвост! Как ты теперь жить-то будешь? С таким-то пятном в биографии — и одна? Кому ты нужна вообще?
— Посмотрим. — Маринка проглотила обиду. — А у тебя-то как, мам?
— Плохо у меня! — огрызнулась Лидия Ивановна. — Очень плохо. И помощи ждать неоткуда!
— Что случилось?
— Кристина беременна. А у Николая постоянная любовница завелась, чертовка!
— Кристинка? — просияла Голубева. — Она счастлива?
— Ты что, дура? Она без мужа залетела, поздно спохватилась. Теперь еще позор на мою голову. Рожать ей скоро, а денег нет. Тут еще кормилец наш…
— Мама, он никогда не был кормильцем! Ты же прекрасно знаешь! Сама семью тянешь!
— Но он мужик! А как я без мужика буду? Это же позор! На весь город позор, что он к Ленке ночевать ходит. А она, стерва, меня моложе на десять лет, привечает его… Ни стыда ни совести!
Мать начала рыдать. У Маринки прошел приступ злости, и она обняла мать, погладила ее по плечам:
— Чем тебе помочь?
Та оживилась, стала что-то быстро соображать.
— Ты знаешь, деньги нужны. Кристинка-то не работает, ребенка одеть даже не во что будет… И в роддоме всем врачам надо дать, чтобы нормально роды приняли…
— Хорошо, я привезу ей потом вещи Илюшки, которые нерозданы еще. А вот деньги…
Маринка, соображая, машинально открыла сумочку, порылась в карманах. В кошельке у нее было пусто, это она точно знала. А вдруг что-то еще завалялось? Но чуда не произошло.
— Подожди, мама…
Маринка на всякий случай проверила свои прежние заначки, наскребла немного денег. Потом осмотрела карманы. И вот, невесть откуда взявшаяся, из внутреннего кармана новой спортивной куртки выпала увесистая пачка рублей. Голубева посмотрела с удивлением. Откуда, интересно, она могла там взяться? Неужели тоже Борька? Она улыбнулась, потом рассердилась. Что он себе позволяет!
— Ну что, дочка?
— Сейчас! — Маринка разделила пачку пополам и одну половину отдала матери: — На возьми. Хватит на первое время. Только на ворожей всяких, чтобы Николая вернуть, не трать, ладно?
Мать покраснела и опустила глаза. Они обе прекрасно знали, о чем разговор.
— Ой, дочка! Не знаю даже, что сказать! Не ожидала… — Мать расплылась в улыбке.
— Ничего не говори. Пусть там у вас все хорошо будет. Когда осчастливленная мать уехала, Маринка бросилась звонить Борису.
— Смелое слушает, — услышала она сухой, официальный голос. Маринка внутренне вздрогнула.
— Боря, это я, Марина… Я не помешала?
— Мариночка, ты? — Голос мгновенно потеплел. — Я рад тебя слышать! Как самочувствие?
— Гораздо лучше! Все привыкнуть не могу, что дома… Ты не сможешь ко мне заехать?
— Буду рад!
— Тогда приезжай вечером, я ужин приготовлю.
— Хорошо!
Борька приехал как Дед Мороз: с цветами, шампанским и воздушными шарами. Маринка отчего-то очень ждала его: с утра вытащила свое самое нарядное платье, уложила волосы, сама себя спрашивая, зачем она это делает. Сердце взволнованно билось. С чего бы это?
— Совсем другое дело! Какая же ты красавица! — с порога сказал он, обнимая Маринку. — Смотри, кого я тебе привез!
Из-под куртки Смелова, фыркнув, грациозно выпрыгнул крошечный черный котенок с голубыми глазами.
— Ой, какая прелесть! — взвизгнула Маринка.
— Это внучка твоей Серафимы. Зовут Нефертити. Характер гордый, как у тебя. Тебе на счастье!
— Борька! Какой ты молодец! — Голубева повисла у него на шее.
— Здравствуйте, дядя Боря! — вылетел из комнаты Илья. — Заходите, я вам что-то покажу…
— Илья, дай Борису раздеться! Ты уроки-то сделал?
— Ладно-ладно, сейчас все посмотрим. Ты позволишь? Пока шампанское охлаждается… Заодно и уроки проверим.
И он, крепко обняв мальчика, пошел в комнату Ильи. Там они довольно долго разговаривали о чем-то своем, смеялись.
— Какой замечательный у тебя сын! — сказал Борис, когда Маринка усадила его ужинать. — Он кого-то мне напоминает… Из нашей с тобой молодости.
Суетившаяся у стола Маринка напряженно замерла и покраснела до корней волос.
— Димку, что ли? Это совсем не то, о чем ты подумал. А ведь правда похож… Ты его давно видел?
— Сто лет назад. Ты, наверно, встречаешься с ним чаще.
— Ничего подобного! — нервно поджала губы Маринка. — Ты ешь, ешь.
— Все так вкусно! Ты просто кулинар, язык можно проглотить! Лучше расскажи, как сама-то живешь. Сколько времени прошло… Отец рассказывал, что видел тебя однажды в Петровском, но вразумительного ничего не сказал… Муж твой тоже так и не смог объяснить, отчего у тебя приступ случился. Все мялся, мялся… Странный он у тебя. Тебе с ним хорошо?
— А он что, действительно тебе ничего не рассказал? — Нет.
— Давай лучше выпьем за встречу! Нормально я живу, Боря, нормально, как все… — Маринка вздохнула. — Это ты у нас… светило медицины. Лучше ты про себя расскажи.
— Да что рассказывать! Одна работа. Тружусь в Германии в хорошей клинике, кругом квалифицированные/опытные доктора. Первые два года учил язык, входил в их жизнь. У них же там многое по-другому, в том числе и в медицине. Сейчас освоился, все в порядке.
— В России часто бываешь?
— Нет, всего второй раз. Приехал вот в отпуск родителей проведать, а тут у тебя такая петрушка!
— Извини, Боря, что так получилось. Ты меня здорово выручил. Наверно, я сама бы не справилась. Знаешь, ты мне там деньги в карман положил. Я вот часть тебе сейчас хочу отдать, а другую — потом. У меня сейчас сложности, с работы еще уволили. Надо что-то новое искать. В любом случае — огромное спасибо! Не знаю, что бы было, если б не ты…
— Марин, брось, оставь деньги у себя. Вдруг будут экстренные обстоятельства. Ты же не можешь только о себе думать — у тебя сын растет, ему столько всего нужно…
— Ладно, — сказала она. поколебавшись, — но в следующий раз все сразу отдам!
— Договорились!
Они выпили по бокалу. Маринка лукаво смотрела на Бориса из-под ресниц. Он очень изменился. Стал такой импозантный, интересный. Завидный жених! Или уже муж?
— Кстати, Борька! Ты ничего не говорил мне, — сказала Маринка чересчур весело, — ты у нас мужчина женатый или холостой?
— Пока не женат, а дальше — не знаю, — так же преувеличенно весело отозвался Борька. — Но могу показать фотографию. Что ты мне скажешь, Василиса Премудрая?
