Хилари Норман - Клянусь, что исполню...
Было почти восемь вечера, когда после пересадки в Париже они приземлились в брюссельском аэропорту. Джим и Энни уже давно перестали говорить о том, что могло случиться с Оливией. Их воображение, воспламененное тем, что им пришлось узнать за последние двадцать четыре часа, пошло вразнос. Оба они суеверно боялись, что, облеченные в слова, их страхи непременно станут явью.
– Может быть, нам еще раз позвонить в полицию? – спросила Энни, когда они проходили паспортный контроль. Джим стоял рядом с ней в очереди. – Или Бернару Мартенсу?
– У нас на это нет времени, – ответил Джим, покусывая губы. – Боюсь, что мы и так опоздали.
Им не надо было ни получать багаж, ни проходить таможенный досмотр, поэтому они сразу побежали к выходу. Таким Энни не видела Джима еще никогда – он едва не сшибал людей с ног и расталкивал багажные тележки, потом он врезался в очередь на такси, подлетел к первой машине, сунул шоферу пачку долларов и велел как можно скорее доставить их на улицу Эрнста Алларда. Энни видела, как в его глазах с каждой секундой нарастает отчаяние. Ее саму уже начинало трясти, потому что, глядя на Джима, она тоже стала думать, что они опоздали.
Когда они добрались до улицы, где жила Оливия, было уже почти темно.
– Как мы попадем внутрь? – спросила Энни, остановившись на булыжной мостовой. Их такси уже скрылось из виду в конце улицы. – Все-таки надо было вызвать Бернара.
– Я выбью окно. – Джим уже снял пиджак и обмотал им правую руку.
– Ты действительно думаешь, что Бернар не заметил чего-то важного? – Энни испуганно вглядывалась в темную пустынную улицу.
Джим быстрым шагом подошел к окну гостиной и одним ударом разбил стекло.
– Ты думаешь, она там?
– Не знаю, – пробормотал Джим сквозь стиснутые зубы, просунув руку в отверстие и пытаясь дотянуться до оконного шпингалета.
– Давай я попробую. У меня рука тоньше.
– Уже все, – произнес он сдавленным от напряжения голосом. – Достал.
Окно довольно легко открылось, в следующую минуту Джим уже был в гостиной. Потом он прошел в прихожую и открыл входную дверь, впустив Энни.
– Включай везде свет. – Он вернулся в гостиную. Энни шла следом за ним.
– Бернар был прав, – заметила она. – Действительно, безупречный порядок.
Все вещи лежали на своих местах, каждая подушка была взбита, каждая газета аккуратно сложена, нигде не было видно ни одной кофейной чашки.
– Оливии никогда такого не сделать, даже если она будет убираться тысячу лет, – сказал Джим.
Энни вдруг застыла на месте:
– Клео. Бернар что-нибудь говорил о кошке?
– Нет.
Джим вышел из гостиной, пошел в спальню, но Энни поняла, что просто не может себя заставить следовать за ним. Во всех своих кошмарных фантазиях она видела Оливию именно в спальне. Она знала, что это невозможно, знала, что Ливви там быть не может, и все равно продолжала воображать, что Оливия в спальне – раненая и испуганная, если только не…
– Клео! – встряхнув головой, позвала она.
– Никаких следов, – сообщил Джим, вернувшись. Энни судорожно вздохнула, снова позвала кошку.
– Может, Оливия взяла ее с собой, – сказал Джим.
– Значит, ты все-таки думаешь, она куда-то уехала? – с надеждой спросила Энни.
– Нет. Да. – Джим в смятении помотал головой. – Я не знаю, что и подумать.
– Пойду проверю кухню, – вздохнув, предложила Энни.
Кухня тоже выглядела непривычно прибранной. Там Энни нашла Клео. Маленькая кошечка притаилась в углу под столом, и глаза у нее были совсем черными от страха.
– Клео здесь! – крикнула Энни. Кошка зашипела на нее.
– Лапочка, что с тобой? – Энни присела на корточки. Клео, тут же выгнув спину дугой, опять предупреждающе зашипела.
Сзади подошел Джим.
– Осторожно, – понизив голос, произнесла Энни. Она все еще сидела на корточках. – С ней что-то не в порядке. Странно, она всегда была таким приветливым существом.
Она медленно протянула руку к кошке. Клео настороженно вытянула шею, понюхала пальцы Энни и вдруг отпрыгнула в сторону. Энни не шевелилась и терпеливо ждала, бормоча всякие ласковые слова. Через минуту Клео вышла из-под стола.
– Вот молодец, хорошая киска, – ласково произнес Джим.
Клео потерлась головой о руку Энни.
– Может, она просто голодная? – предположила Энни.
– Сначала надо найти Оливию. – Джим беспомощно огляделся.
Кошка прошла мимо Энни, полукругом обошла Джима, выскользнула из кухни в холл и остановилась у двери в подвал.
Она громко мяукнула.
– Все хорошо, лапочка, – проговорила Энни, наблюдая за кошкой. – Я знаю, что ты проголодалась, но Джим прав – потерпи еще немного.
Клео снова мяукнула и припала к полу.
– Что будем делать? – спросил Джим.
– Позвоним Бернару, спросим, не узнал ли он что-нибудь. – Помолчав, Энни предложила: – По-моему, надо проверить автоответчик. Вдруг Ливви возвращалась?
Джим направился в гостиную. Клео вытянула переднюю лапу и поскребла дверь в погреб.
Энни взглянула на дверь.
– Подвал ведь закрыт, правда? – крикнула она Джиму.
– Да, – отозвался он. – Оливия говорила, что дверь всегда заперта и ключей у нее нет.
Клео начала яростно царапать дверь передними лапами.
– Джим, – позвала Энни, ощутив странное волнение. – Скорее иди сюда.
Он вернулся в холл и тоже стал смотреть на кошку.
– Попробуй ручку, – отрывисто произнес он. Ручка повернулась. Энни потянула дверь на себя, но ничего не произошло.
– Она закрыта.
Джим облизнул пересохшие губы.
– От себя, – сказал он.
Энни сильно толкнула дверь. Она со скрипом отворилась. Клео подпрыгнула, зашипела и, прижав уши, унеслась в кухню. У Энни учащенно забилось сердце.
– О боже, – еле слышно выдохнула она.
Джим заглянул в дверь, стал искать выключатель. Найдя, он щелкнул им. Ничего.
– Нам нужен фонарик, – сказала Энни.
– В кухне.
Они со стуком открывали дверцы шкафов и буфета. Клео, напуганная этим шумом, выскочила из кухни и скрылась в своем убежище за вешалкой. Энни распахнула деревянную дверцу.
– Нашла. – Она протянула фонарик Джиму.
Оба бегом вернулись в холл, на мгновение остановились, взглянули в глаза друг другу, безмолвно обменявшись мыслями, потом Джим включил фонарик и направил луч на уходящие вниз ступени.
– Оливия! – позвал он.
– Осторожнее, Джим, – предупредила Энни, спускаясь за ним следом.
– Оливия!
Он помог спуститься Энни, потом стал медленно водить лучом фонарика справа налево и обратно. Подвал был большим, вдоль всех стен стояли пустые стеллажи, на которых, возможно, когда-то хранили вино. Еще они увидели пирамиду из четырех – нет, пяти – корзин и большой стальной сейф почти в самом центре. Больше там ничего не было.
