Труди Пактер - Любовь на первой полосе
— Я подумаю, — обещала Рут. — Идеального мужа из тебя все равно не получится. И ты даже не еврей. Но станешь ли ты хорошим отцом? Начнешь разъезжать по свету, а я тут возись с твоими отпрысками. Мне будет одиноко.
Напряжение, охватившее Майка, спало. Рут всегда поможет ему решить проблему, какой бы сложной та ни была.
— Знаешь, я хочу познакомить тебя с одним человеком. Его зовут Джордж Перри. Он владелец дизайнерской студии. Ему как раз пришла в голову одна идея…
«Он будет рвать и метать», — думала Трейси, сидя в такси. Расстояние между нею и Эдом Кремером быстро сокращалось.
Командировка во Францию закончилась провалом, и с этим уже ничего не поделаешь. И благодарить нужно Кейт Кеннеди. Ее и похотливого Дэвида О'Нейла.
Но Трейси умела жить по законам джунглей. Свой план она продумала в самолете, оставалось только подогнать под него «фактуру» и рассказать свою версию происшедшего всем, кто захочет ее слушать.
А версия такова. Кейт заранее договорилась об интервью с представителями Дэвида О'Нейла, а когда Трейси попыталась сделать материал, то натолкнулась на глухую стену. Она даже рискнула подойти к столику кинозвезды в роскошном французском ресторане («Надо будет содрать с «Ньюс» деньги за это, да побольше»). Но Дэвид О'Нейл отказался давать интервью. И Трейси пошла ва-банк. С помощью одного аристократа, Джереми Бойла, она узнала, где остановился Дэвид О'Нейл, и зашла в его номер.
Здесь у Трейси возникло затруднение. Стоит ли признаваться, что она переспала с актером? В конце концов, можно сказать, что сделала это не по доброй воле. Или соврать, что после бокала шампанского Дэвид О'Нейл ее прогнал?
Последний вариант надежнее. Трейси выходила из сомнительного положения с незапятнанной репутацией. Как женщина. Что же касается репутации журналиста, то об этом она как-то не задумывалась.
Приехав в «Ньюс», она заперлась в женском туалете, где причесалась и заново накрасила губы, а оттуда прямиком направилась к Кремеру. «Скорее бы развязаться с этим и поговорить о главном. О месте Рут».
Но по мере того как она рассказывала Кремеру свою версию, тот все больше раздражался и наконец пришел в бешенство.
— Ты хочешь сказать, что пила с О'Нейлом? И не в ресторане, а у него в номере? — заорал он.
— Да, но из этого ничего не вышло. Он не пожелал дать мне интервью.
Взгляд Кремера стал ледяным.
— И сколько времени ты пробыла с этим человеком? — глухо спросил он. — Извини, конечно, за нескромный вопрос.
— Около десяти минут, а что?
«К чему он клонит, старый козел?»
— Что? Я тебе отвечу. Пробыв десять минут в обществе голливудской кинозвезды, ты могла бы написать целую статью. Даже если бы он читал телефонный справочник, черт возьми!
В глазах у Трейси заблестели слезы.
— Но я же говорю, Эд… Он обещал все Кейт Кеннеди. Они договорились заранее, до открытия фестиваля!
— Дура! Мне плевать на то, о чем они договорились. Пусть даже О'Нейл обещал на ней жениться, меня это не волнует. Меня волнует то, как ты себя повела! Ты говоришь, что пробыла десять минут в номере у Дэвида О'Нейла. Вы даже выпили по бокалу. Почему же ты не вытянула из него в такой обстановке несколько слов? Задала бы пару вопросов, он бы ответил. Вот тебе и материал. Если бы ты не писала ничего резкого и похвалила его картину, он бы не стал возражать.
Трейси подавленно молчала. Кремер обозвал ее дурой, и ей нечего возразить. Что она могла сказать? «Дэвид обещал дать интервью. За это я с ним переспала, и не моя вина, что этот гад обманул меня». Так, что ли?
— Прости, Эд, — пролепетала она. — Я все испортила. Я не хотела. Честное слово…
В линялых джинсах и свободном балахоне она вполне сошла бы за уличного мальчишку, если бы не волосы. Перед отлетом Трейси зашла в салон «Карита», и теперь ее волосы мягкими блестящими локонами спадали на плечи. В этой прическе было почти неземное очарование. Все сразу видели в Трейси не просто женщину, а красавицу.
Такое же действие оказали ее волосы и на Кремера. Он тяжело вздохнул, понимая, что ведет себя как дурак.
— Почему бы тебе не пойти домой, Трейси? — сказал он как можно любезнее. — Примешь ванну, поспишь, акклиматизируешься. А когда почувствуешь себя лучше, поговорим.
— Поговорим? О чем? Надеюсь, ты не собираешься меня уволить?
— Пока нет. Хотя соблазн велик.
Трейси вмиг оказалась за дверью. Расспрашивать Кремера насчет Рут она поостереглась. Лучше самой все узнать.
Зайдя в отдел, Трейси от изумления открыла рот. Офис и приемная выглядели как после взрыва. Ящики шкафов выдвинуты, на полу пачками лежали материалы, все остальное было свалено в большие целлофановые мешки. За машинкой сидела Бретт и разбирала огромную кипу почты.
— Черт возьми, что здесь произошло? — воскликнула Трейси.
Секретарша подняла глаза:
— Ты еще спрашиваешь? Можно подумать, ты не знаешь, что здесь произошло.
Бледность на лице Трейси сменилась румянцем. Она почуяла, что на горизонте для нее забрезжил свет.
— Меня же здесь не было, — раздраженно сказала она. — Сдается, кто-то отсюда съезжает.
— Вот именно. Рут съезжает. Но на твоем месте я не стала бы с ней прощаться. А то она может запустить в тебя машинкой.
Трейси поняла, что счастье улыбнулось ей сегодня во второй раз.
Кремер не стал ей звонить. Она уже наверняка знает о повышении. Сам он засиделся допоздна, а ночь провел без сна, думая о том, что стоит ему только позвонить, и Трейси примчится.
На работе он появился рано и стал ждать ее. В десять часов секретарь доложила, что Трейси Ривс просит ее принять.
Он распорядился впустить мисс Ривс в половине одиннадцатого. Ничего, подождет. Это собьет с нее спесь.
Но Трейси не огорчилась бы, даже просидев целый день.
В то утро она выглядела как юная Джоан Кроуфорд. На ней были узкий черный костюм с бархатным воротником, какие носят в фильмах редакторы отдела моды, несчетное количество золотых украшений и сдвинутая набок маленькая шляпка с вуалью.
Кремер откинулся на спинку кресла и расхохотался.
— Что смешного-то? — обиделась Трейси.
— Я еще ничего не сказал тебе о новой работе, — задыхаясь от смеха, проговорил он, — а ты уже готова.
— Я получила ее или нет?
Ему захотелось немного поиграть с ней, продлить удовольствие еще минимум на полчаса. Но Кремер подумал: «А зачем? Она красивая девчонка, с которой мужчина чувствует себя мужчиной. Зачем ее мучить?»
— Да, — коротко бросил он.
Трейси сначала охнула, потом взвизгнула и кинулась ему на шею.
