Джанет Дейли - Неотразимый бродяга
– Действительно, нелепая.
– Насколько я знаю, вы присутствовали при этом? – спросила женщина с улыбкой, в которой светилась искренняя симпатия.
Диана кивнула в ответ.
– Да.
– Мог ли он говорить, прежде чем скончался? Хочется надеяться, что у него хватило времени, чтобы вознести молитву Всевышнему. – Сами эти слова жены священника были произнесены подобно молитве.
– Руби очень страдал. Он понимал, что умирает и… да, он помянул имя Господа. – Диана полагала, что Руби не был бы на нее в претензии, если бы узнал о ее невинной лжи.
– Я очень рада за него.
– Прошу меня простить, – извинилась Диана, заканчивая разговор. – Мне надо посмотреть, не нуждается ли Софи в моей помощи на кухне.
Пожилая пара снова мило ей улыбнулась, и Диана, как и обещала, направилась на кухню, прекрасно зная, что опытной Софи ее помощь не понадобится. Домработница занималась грязной посудой, тщательно перемывая тарелки и складывая их стопкой.
– Все в порядке, Софи? Тебе ничего не нужно? – Одного взгляда было достаточно, чтобы убедиться, что Софи вполне сама со всем управлялась, не нуждаясь в постороннем участии.
– Все хорошо, мисс, – лаконично ответила та на явно риторический вопрос молодой хозяйки. Однако, когда Диана уже повернулась, чтобы уйти, Софи неожиданно продолжила: – Это очень благородно со стороны Майора и с вашей тоже – все то, что вы делаете. – Диана в удивлении обернулась на слова прислуги, и Софи с видимым волнением пояснила свою мысль: – Я говорю о похоронах, о памятнике на его могилу, о всех этих людях, которых вы пригласили в дом.
– Спасибо, Софи. – Диана не нашла других слов.
– Руби всегда… всегда очень тепло о вас говорил, мисс. – Женщина чувствовала себя неуверенно, словно опасалась, что говорит что-то не то. – Холт сказал, что вы были очень добры к Руби, когда он умирал.
– Я… спасибо вам. – Диана была тоже в некотором замешательстве. Она не могла припомнить, чтобы Софи когда-либо так длинно говорила, если дело не касалось хозяйственных проблем. Она подумала, что смерть Руби всех, так или иначе, взволновала.
Софи отвернулась к своим тарелкам. Ее нескладная фигура заметно горбилась под грузом лет, тонкие поседевшие косички, аккуратно уложенные вокруг головы, свидетельствовали о том, что волосы ее заметно поредели.
– Я вообще не была уверена, замечали ли вы оба существование Руби. Вы, мисс, с самого детства были поглощены только вашим отцом, а он занимался только вами. Казалось, что в вашей жизни нет места для кого-то еще. Я знаю, что Руби видит все, что вы для него делаете, и уверена, что он сейчас счастлив.
Диана вдруг осознала, что Софи говорит от своего собственного имени, именно так она воспринимала их отношения. Диана на какое-то мгновение осторожно положила руку на плечо женщины.
– Спасибо, Софи. – Кажется, Диана впервые обратилась к этой женщине с теплыми человеческими словами.
Молча Диана вышла из кухни в зал. Инстинктивно ее глаза стали разыскивать Холта. Она увидела, как он подошел к Майору и, видимо, получив от того разрешение, двинулся следом за хозяином, намереваясь уединиться с ним в тиши кабинета. Диана догадалась, что именно сейчас состоится разговор, о котором Холт просил Майора на кладбище.
Она быстро прошла через зал в направлении кабинета, по пути улыбаясь тем, кто заговаривал с ней, но не позволяя втянуть себя в продолжительную беседу, и открыла дверь через секунду после того, как она захлопнулась за Холтом. Когда Диана вошла, Холт встретил ее появление недовольным взглядом.
– Отец, как ты себя чувствуешь? – Диана подошла к Майору. – Ты не слишком переутомился, я надеюсь?
– Нет, со мной все прекрасно. – Он уселся в кожаном кресле за своим письменным столом. – Холт хотел переговорить со мной наедине в течение нескольких минут.
– Понятно. Вы не будете возражать, если и я ненадолго присяду? – Задав с невинным видом свой вопрос, она уже устроилась на одном из стульев, стоящих вдоль стены.
Голос Холта прозвучал сухо, выдавая внутреннее напряжение и досаду.
– Не думаю, что мои возражения возымеют какое-либо действие. – Сам он не сел, а остался стоять напротив Майора, давая понять, что его дело много времени не займет. – Утром я отправляюсь за кобылицами… – И после гнетущей паузы добавил: —…А также за жеребцом.
– Нет! – У Дианы и прежде было предчувствие, что разговор будет посвящен именно этой теме.
– Боюсь, что тут я согласен с Дианой, – спокойно ответил Майор. – Думаю, настало время предоставить возможность Бюро заняться этим мустангом.
– У них руки связаны. Закон запрещает убийство любой дикой лошади. Если люди из Бюро попытаются его отловить, то, возможно, еще кто-то погибнет или будет изувечен.
– Оставьте мустанга в покое. Пусть забирает своих четырех кобылиц, – предложила Диана.
– Если бы я был уверен, что он этим ограничится, то согласился бы с вами, но, я полагаю, он не успокоится. – Хотя Холт явно дискутировал сейчас с Дианой, обращался он тем не менее к Майору. – Он вернется, чтобы увести еще лошадей. Почему бы и нет? Ведь они практически не защищены. Ему не приходится сражаться с другими жеребцами. Страх перед человеком у него, по-видимому, окончательно рассеялся. Он перестал быть просто неприятностью. Теперь он представляет собой реальную опасность. – Холт методично приводил свои доводы, не проявляя ни нетерпения, ни желания убедить. – С ним должно быть раз и навсегда покончено.
– Нет! – громко повторила Диана.
– В твоих словах, Холт, конечно, есть определенная логика, но…
– Я не пытаюсь сейчас получить ваше разрешение, Майор, – перебил Холт. – Я предпочел бы просто отправиться утром на поиски, не говоря вам ни слова, потому что у меня нет желания вмешивать вас в это дело. Я беру всю ответственность на себя. Каковы бы ни были последствия, они коснутся лишь меня одного.
– Ты же не собираешься отправиться в одиночку? – Выражая свою обеспокоенность, Майор тем самым давал косвенное согласие на предстоящую охоту.
– Нет. Дон попросил меня взять и его, – поколебавшись, ответил Холт. – И думаю, что Гай поедет тоже.
– Он еще не решил? – спросила Диана с замиранием сердца.
– Еще нет.
– Он сделает все, чтобы остановить вас.
– Да, думаю, он попытается.
– Не делайте этого, Холт, – в голосе Дианы прозвучали просительные нотки.
Но он опять перестал обращать на нее внимание.
– Мы, очевидно, не увидимся больше с вами до отъезда, Майор.
– Будьте осторожны.
– Конечно, Майор.
Резко развернувшись, Холт быстро пошел к двери. Диана продолжала следить за ним взглядом, лихорадочно подыскивая слова, чтобы остановить его, но на ум так ничего и не пришло. Дверь закрылась, и она с надеждой посмотрела на Майора, единственного человека, который еще мог что-то изменить.
