Джудит Крэнц - Весенняя коллекция
Джордан вцепилась в бальное платье из клетчатой тафты пастельных тонов.
— Юбка с кринолином! Глазам своим не верю! А накидка — вы когда-нибудь видели такой очаровательный розовый цвет! — И она, набросив накидку на плечи, замерла у зеркала. — Ни за что это не сниму!
Эйприл издала победный клич индейцев. Тут шум и гам, который подняли наши девочки, привлек всеобщее внимание, и даже звезды отправились исследовать то, что висело на их вешалках и что они до сих пор игнорировали. Скоро весь зал был полон девичьих голосов — они возбужденно рассматривали наряды, сравнивали их, разочарованно вздыхали, находя изредка что-то темно-синее или черное. От их невозмутимости не осталось и следа, и они упивались палитрой ярких весенних красок.
— Девушки! — крикнул Марко, вставая. — Не меняйтесь платьями! И не меряйте чужое. Немедленно прекратите! Если будете вести себя прилично, обещаю, когда их сфотографируют, я их вам отдам и вы с ними вдоволь наиграетесь. На всех хватит и восхитительного розового, и бледно-желтого, и ярко-зеленого. А сейчас немедленно повесьте все на места. Слушайтесь костюмеров. Теперь пусть Карен, Кейт и Шалом наденут свои первые номера, и побыстрее, пожалуйста.
— Этот червяк сейчас просто умирает от счастья, — шепнула мне Джастин, натягивая на себя сиреневое шифоновое платье Джордан. — Девочки сейчас совершенно уверили его в успехе. Обычно им наплевать на то, что они показывают. — Она укуталась в накидку фиалкового цвета с воротником из гофрированной тафты и такой же отделкой понизу. — Как я выгляжу? Это я или не я?
Но я была слишком занята, пытаясь влезть в темно-синий костюм Эйприл с шелковым воротником и такими же манжетами, поэтому не могла ей ответить.
24
Сквозь сон, улетучившийся тут же безвозвратно, я услышала, как кто-то звонит мне в номер, и, чертыхаясь, вскочила с кровати.
— Какого черта? — рявкнула я через дверь, давая понять, что нарушили мой бесценный сон.
— Это Том. Я не хотел будить вас, Фрэнки, но Тинкер очень просила.
— А который сейчас час?
— Три часа дня.
— О господи! Том, подождите, я только надену халат.
Умываясь и быстро чистя зубы, я думала о том, как долго спала. Мы вернулись в отель в семь утра, потом еще позавтракали как следует в моей гостиной, но так заспаться! Представляю, что бы сказала по этому поводу моя мама.
— Бедняга Том, — сказала я с состраданием, выходя к нему в гостиную. — Тинкер, наверное, умирает от любопытства. Я была уверена, что встану раньше, поэтому даже будильник не завела. Никто не появлялся, даже Майк?
— Нет. Я сидел у двери, открытой в коридор, чтобы никого из вас не пропустить. Но видел только Пичес, а она ничего не знает.
— Вы спали? — спросила я.
— Глаз не сомкнул. Лежал на покрывале рядом с Тинкер, намотав себе на руку пояс ее халата, чтобы она незаметно не выскользнула из постели, но все время боялся ее толкнуть, поэтому старался не спать.
— Нравится вам мир моды?
— Это было не самое неприятное занятие.
— Как она себя чувствует? — спросила я, боясь услышать ответ.
— Говорит, что полностью пришла в себя. Она бесится, потому что я не выпускаю ее из кровати, только в ванную.
— Больше не несет всякий бред?
— Это уже не бред… скорее нетерпение, с которым она не может справиться.
— Послушайте, Том, вы единственный, кто ее видел постоянно. Как вы думаете, не принимает ли она наркотики? Она ведь в очень странном состоянии.
— То, что это не амфетамин, — точно. Многие в нашем рекламном агентстве были на амфетамине, но они не распадались после работы на куски, как Тинкер. Может, этот мерзавец дает ей какой-нибудь другой наркотик, но я ничего не замечал. Сеньора Варга? Ей-то зачем давать Тинкер наркотики? Это могло бы помешать ей сосредоточиваться на проклятом танго. Мне кажется, что ее заводит только желание победить. Она почему-то думает, что, если она пройдет по подиуму и выиграет этот чертов конкурс, она обретет себя. Она все время твердит: «Я хочу подняться на подиум, просто подняться и сделать все, что нужно».
— Так обычно и бывает, Том. Лучшие манекенщицы — они, как породистые лошади, не могут дождаться показа. Если их не сдерживать, они выскочат все вместе и будут пихать друг друга локтями.
— Значит, у нее та же болезнь. Прошу вас, Фрэнки, пожалейте меня! Сходите к ней и расскажите ей все про вчерашний вечер. Я с вами разговариваю и засыпаю на ходу.
— Ложитесь на кушетку. Я пойду к Тинкер, и мы вместе что-нибудь съедим.
Я накинула пальто на халат и выскочила в коридор. Тинкер лежала на подушках, одна нога у нее была привязана к спинке кровати, телефон стоял в другом углу комнаты, и она ужасно напоминала героиню комиксов, которую привязали к рельсам перед идущим поездом.
— Да, надо признать, Том знает свое дело, — сказала я, развязывая ее и с трудом удерживаясь от смеха.
— Я убью этого подонка! — хрипло прошипела Тинкер. — Ты даже не можешь себе представить, что он вытворял вчера. Психопат и садист!
— Ты несправедлива к нему. Он делал только то, что велели мы. Не свирепствуй, Тинкер. Том верный и преданный человек.
— Вы все подняли слишком много шуму, — возмущалась Тинкер, расхаживая взад-вперед по комнате. — Со мной все в порядке, разве не видно? Какая тварь ходила в моих платьях?
— Эй, Тинкер! Я помню, что ты даже чертыхаться не могла и думала, что «черт» пишется через "о". — Тварь! Неудивительно, что Том говорит, что она бесится. — А в платьях твоих была Жанин, манекенщица для примерок, которую Марко уволил. В ней есть шик, но она какая-то унылая. Правда, в твоих платьях это было незаметно, это действительно лучшие модели коллекции.
Я хотела ее успокоить, но все, что я говорила, было чистой правдой.
— Марко оказал тебе большую честь, Тинк. Твоя костюмерша все приготовила, ждут только тебя. Твои юбки были Жанин немного длинноваты, но это неважно. Даже без них показ был бы сенсацией сезона. Это гениальная коллекция, такой не было много лет. Все от нее в восторге. Ты была абсолютно права — Марко гений, как ни противно мне это признавать.
— Я же тебе говорила!
— Это было как глоток свежего воздуха, нет, как смерч, и продолжалось все до утра.
— Так я и знала! Рассказывай дальше!
— В моделях есть то, о чем мечтают в мире моды, — наверное, это совершенно новый подход. Ничего похожего на работы других, и его чувство цвета — мы с Джастин дрались из-за того, кто будет мерить платья Эйприл и Джордан. Мне было наплевать, дорогие они или нет, они меняют тебя, льстят, манят к себе. И при этом все это можно носить. Не было ни одного скучного платья. Просто ужасно — я хотела бы иметь все эти платья, а не могу позволить себе даже одно. Никогда я так не заходилась от тряпок. Это как секс! Нет, даже лучше!
