Наталья Миронова - Случай Растиньяка
Они ели, иногда по очереди лазили в ту же яму, где скрылся Мойдодыр, потом возвращались. Саньку не кормили и не поили. Есть на холоде не очень-то и хотелось, зато боль немного притупилась. А вот пить хотелось страшно.
– Пить… пить… – несколько раз просил он шепотом.
Они то ли не слышали, то ли им было плевать, чего он там хочет.
Санька молчал, иногда задремывал, но тут же снова просыпался. Во сне он машинально начинал дышать носом, но носом было трудно, а ртом – неудобно и холодно, хотя Санька уже так промерз, что ему было почти все равно. Чернявые изредка поглядывали на него, но больше не били.
Саньке дали поговорить с мамой – ну, не поговорить, но хоть голос ее услышать, сказать-то он почти ничего не успел, – и он немного воспрял духом. Они его не убьют. Хотели бы убить – убили бы сразу. Мама… Она придет. Она придет и вытащит его отсюда. А если нет? Нет, она придет обязательно. А вдруг ее схватят чернявые и тоже начнут избивать? Лучше об этом не думать.
По плану она должна прийти и принести много денег. Очень-очень много денег. Но откуда ей взять? Санька впервые об этом задумался. Раньше было так: папаня деньги тратил, а мама за него расплачивалась. Занимала по знакомым. Но потом возвращала. Брала какую-то халтуру, зарабатывала и возвращала. Если все вместе сложить, сумма окажется немаленькая. Но чтобы столько заработать, нужно время, а он тут околеет скоро, в этом гаражном боксе, если мама не придет с деньгами.
А деньги нужны громадные, столько у знакомых не займешь. Папаня говорит, ничего: у нее хахаль богатый. Смешно: у мамы – хахаль. Мама – это же мама, у мам хахалей не бывает. Мама делает вкусные котлеты, папаня может слопать целую миску в один присест. Один раз так и было. Съел и не заметил как. Мама ужасно на него сердилась, говорила, что теперь вся семья останется без ужина, а они – Санька с папаней – только смеялись. Знали, что она их голодными не оставит. И правда: посердилась мама, да и пошла в универсам. Принесла пиццу. Огромную, на всех хватило. Так было хорошо!
Мама ходит в магазин, готовит еду, уроки проверяет, ругает Саньку за прогулы… Мама может зашить порванную куртку так, что совсем незаметно. В общем, мама делает все, что полагается делать маме.
Санька привык, что мама всегда рядом, на подхвате, что она никуда не денется, как говорит папаня. Вот только… делась мама. Взяла да и ушла куда-то. А следом за ней все остальное полетело туда же. Черт знает куда. Не стало вкусной маминой еды, не стало порядка в доме, и даже школу прогуливать стало неинтересно.
Хахаль? Неужели он маму до того любит, что пять лимонов отстегнет? Маму-то он, может, и любит, хотя у Саньки это в голове не укладывается, а Саньку? На кой богатому хахалю сдался шестнадцатилетний пацан?
Санька покосился на чернявых. Они были поглощены игрой и не смотрели в его сторону, а ему даже думать о маме было страшно: как бы они не услышали.
Черт, как же больно, как же плохо… Такие приключения хорошо смотреть в каком-нибудь сериале по телику, сидя на мягком диване в теплой квартире. Когда видишь на экране, как маются несчастные заложники в холодном сарае, диван кажется еще мягче, а квартира – еще теплее. Главное, точно знаешь, что в решающий момент помощь придет, все будут довольны и счастливы.
Холодно… Санька уже совсем не чувствовал правой руки, прикованной наручником. Осторожно растирал ее левой, стараясь не привлекать внимания чернявых. Дома у него остались перчатки… Любимые, мамой подаренные на прошлый день рождения. Кожаные, темно-синие с белым и красным, профессионального вида перчатки с дырочками на костяшках пальцев, но дырочки не до конца, не до самой кожи, а только чтобы легче было сжимать руку в кулак. А внизу – шерстяная подкладка. Между пальцами – вязаные вставки из теплой шерсти, на запястье такой же вязаный манжет. Суперские перчатки. Если бы Санька, знал, что ему предстоит, взял бы их с собой. Да нет, если бы знал, вообще не стал бы на это подписываться. А может, его и не спросили бы, поволокли бы силой. Папане уж больно бабки нужны. Продулся вконец.
Мама придет, твердил себе Санька. Придет, денег достанет. Она не может не прийти. Не может предать его. Не может. Хотя… почему? Папаня же его предал? Легко! А сам Санька предал маму… Как-то незаметно это вышло, будто само собой. Много раз маму предавал. У бабушки украл рыжовье, снес в ломбард ее сережки…
Стыдно, конечно, но ему позарез нужны были бабки. Санька и сам не заметил, как втянулся, не помнил, когда это началось, но привык к смеси азарта и бездумности, легкого, приятного отупения, которое приносит игра. Время проходит незаметно, ни о чем не надо думать.
Он начал с компьютерных игр, какое-то время у него был довольно высокий рейтинг в Сети. Он до сих пор в них играет, но уже без прежнего азарта. Компьютерные игры – мура для пацанов. Санька перешел на автоматы. Сам превратился как будто в автомат: часами дергал рычаги, нажимал на клавиши. Такой кайф!
Потом автоматы запретили. Нет, залы остались на месте, можно пробиться, если напрячься, Санька пробивался иногда, но он не любил напрягаться. Он нашел себе новое увлечение. Вернее, оно само его нашло. Ему на мобильный стали приходить эсэмэски с короткого номера: ответь на вопросы, набери баллы, получишь «БМВ». Раньше он не отвечал, а теперь стал отвечать. Вопросы тупые. Например, с кем Настя Каменская пела хором, с Прохором или с Ираклием? Первый вариант – единица, второй – двойка. Санька щелкал их на раз-два-три. Кучу очков набрал, «бэху», правда, так и не выиграл. Ему почему-то не приходило в голову, что не он один такой умный, многие на эти дурацкие вопросы отвечают правильно.
Эсэмэски приходили парами. В первой говорилось: ты в десятке лучших. У тебя тысяча с чем-то очков. Очки сохраняются. Сделай еще рывок, выиграй «БМВ». Ответь на вопрос… Вторая эсэмэска приходила с вопросом. Ну, например, кто играет в фильме «Невеста любой ценой»: Смоктуновский или Павел Воля? Про Смоктуновского Санька что-то смутно слышал, но в фильме «Невеста любой ценой» он точно не играл. Кажется, он даже умер к тому времени. Итак, первый вариант – единица, второй – двойка. Конечно, Павел Воля!
Следующая эсэмэска: ты чемпион! У тебя две тысячи триста очков. Сделай ход, получи еще сто очков, и «БМВ» твоя. Новогоднее дерево: первый вариант – береза, второй – елка. Это уж явно по сезону. Декабрь только начался, а они уже к Новому году готовятся. Бывало и еще проще. Символ власти: первый вариант – скипетр, второй – пипетка. Опять Санька отвечал и опять мимо денег. Заветная «бэха» никак ему не давалась. Да не в «бэхе» дело, по большому счету. Игра – это ж как семечки. Хоть пуд тебе выкатят, хоть вагон, все равно, пока все не расщелкаешь, не остановишься.
