Выбор сердца (СИ) - Верон Ника

— Леш, ты помнишь, о чем мы говорили? — прозвучал в трубку очередной вопрос.

Впрочем, в их отношениях он, наверно, станет извечным. Всеми силами Константинов стремился оградить её от участия в собственной жизни. Слишком сильно любил. Боялся потерять, если… Черт, слишком долго все свои проблемы решал сам, без стороннего участия.

Отключив телефон через несколько минут разговора, помедлив, вернулся в гостиную. Димка что-то смотрел, уткнувшись в ноутбук. Судя по голосу, идущего из динамика — видеозапись. И вряд ли какого официального новостного канала. Скорее — любительская. Подняв на отца взгляд, развернул ноутбук, предложив:

— Смотри, сегодня днем на переходе границы с Латвией что было…

— Нас уже блокировали танками? — не удержавшись, съязвил Константинов.

События, разворачивающиеся в мире, держали в напряжении. Но, пока, до серьезных проблем, в том числе и открытых столкновений, чего все ждали в первые дни, не доходило. Появилась надежда, что в третью мировую дело по итогу не выльется.

— Да к нам, походу, прорываются, — обронил Димка, откидываясь на спинку дивана. — Съемка далековато и любительская. Но женщина смело действует. Рискнуть мальчишку на ходу из машины выкинуть…

В недоумении глянув на сына, Константинов присмотрелся к видеозаписи. Поставил на повтор. Да, действительно, далеко, никого толком не рассмотреть. Однако сами действия участников события наталкивали на мысль…

— Машина движется странно, — прокрутив дважды запись, наконец заговорил Алексей, присаживаясь на диван, рядом с сыном. — Смотри, водитель сдает назад, — продолжал он, акцентируя внимание парня на происходящем на экране. — Но до определенного момента — как само откат, когда с тормозов бывает, снимаешься. Или сдаешь аккуратно, плавно. Только зачем этот спектакль…

Переглянулись. У обоих мелькнула мысль, озвучить которую, в то же время, не решились. Маленькая надежда?

С другой стороны, чем завершилось столь необычное пересечение границы? По идее, должны были задержать. По факту? По факту — история умалчивает. Черт бы всё побрал. Константинов сделал еще одну, которую уже по счету, попытку, дозвониться до Валерии Вешник. Та продолжала находиться вне зоны действия сети или — быть отключенной. Единственный человек, кто мог сейчас точно сказать, что происходит…

несколько ранее

Франция. Париж. Звонок в квартире, в которой Валерия проживала в настоящий момент времени, раздался неожиданно. Семь утра. Не понимая, кому могла понадобиться такую рань, набрасывая на ходу халат, спешно открыла дверь. Сон как рукой сняло. На пороге стоял адвокат отца. И уж точно не для того, чтобы пожелать доброго утра!

— Что-то случилось, — с беспокойством прозвучал ее вопрос.

Такие люди просто так не появляются. А учитывая, что дело у них было общее… Вдруг стало страшно. Вот о чем всегда думала — так это о реакции Константинова на сообщение, что сына больше никогда не увидит. Человека не станет. Психологически не станет.

— Пока нет, но может, — адвокат был абсолютно спокоен. Впрочем, как обычно Видимо, сказывалась профессия. — Вы готовы рисковать ради чужого ребенка? — поинтересовался он, проходя в квартиру, и оборачиваясь к запирающей дверь хозяйке.

На что они там надеялись — что худшее не случится? Отлично. По всей видимости — надежда канула в Лету. И на сколько всё серьезно…

— Вы же знаете ответ.

Ради ребенка Константинова готова была рискнуть всем. Хотя, было-то немногое. Вот эта квартира, записанная на отца, право въезда в страны Евросоюза, как дочери человека, имевшего здесь недвижимость. Что из этого для неё важно? Когда-то мечтала жить в Париже.

— Тогда у вас не больше пятнадцати минут на сборы, чтобы успеть на самолет.

Фраза ранне утреннего гостя вызвала недоумение. В столь ранний час точно никуда не собиралась. Да вообще никуда не планировала срываться, пока не решится вопрос с Никитой Константиновым.

— В Россию? — в недоумении прозвучал вопрос. — Но разве прямые сейчас летают?

После известных событий многие европейские страны закрыли для российских самолетов свое воздушное пространство, получив то же в ответку. Таким образом, о быстром перемещении по воздуху осталось только мечтать. Если только, она что-то важное не пропустила, пока прячется от мужа в ожидании решения вопроса с самым младшим из семейства Константиновых.

— Летите через Франкфурт-на-Майне, — с поразительным спокойствием продолжал адвокат, пока она спешно переодевалась, пытаясь хоть немного привести себя в порядок, спрятавшись в ванной. — Оттуда до Риги. Время между пересадкам — минимальное. Рейс подбирали с таким расчетом, чтобы вам лишний раз не мелькать, привлекая к себе ненужное внимание. Там в аэропорту вас будет ждать машина. На границе вы должны быть…

Судя по озвученному временному промежутку на всё про всё — предстоял настоящий марш бросок. А это наводило не на самые лучшие мысли. Отъезд не просто напоминал побег. Он таковым, судя по всему, и являлся.

— Я могу спросить, что всё же произошло? — поинтересовалась Валерия, бросая в рюкзак документы и дотягиваясь до оставленного на комоде телефона. С подобной скоростью не собиралась давно.

— Вчера утром мать мальчика спровоцировала серьезную аварию, будучи в состоянии наркотического опьянения, — информация, от которой сердце на мгновение замерло. — Информацию придержали, пока проверяли некоторые данные, — правда, какие, адвокат уточнять не стал, лишь добавив, — В открытый эфир вышла только вечерними новостями. Лишний дипломатический скандал не нужен никому, даже не смотря на всю творящуюся в мире истерию против России. Вынесено постановление об изъятии ребенка. Сегодня утром. Вы должны успеть оставить Францию. Свой телефон не берите, — добавил её гость, забирая из рук гаджет.

— Но на него…

Это была единственная возможность связаться со старшим Константиновым. Если только он просмотрел новости. Телевизоры, на сколько точно знала — не смотри. Но интернет в их мире никто не отменял.

— Валери́, все номера, которые вам необходимы для связи с нужными людьми — здесь, — ей протянули другой телефон. Примитивный, кнопочный. Вот таким в своей жизни не пользовалась. У отца видеть приходилось. Еще удивлялась столь древней реликвии.

Правда, отец же, помнится, говорил, что со связью у этих ничем непримечательных моделей проблем практически не бывает. И, что самое главное, отследить практически невозможно. Примитивность спасает.

— Но отец ребенка…

И снова подумала об Алексее Константинове. Если начнет пытаться дозвониться и в ответ получит полное молчание… Чего там Димка очень боялся? Срыва отца? Она тоже боялась подобного финала. Не знала всех подробностей до определенного момента. Но видела, когда и как тяжело сильный, уверенный в себе мужчина, достигший определенных высот в карьере и жизни, приходил в себя после предательства жены.

— Нужную информацию ему сообщат, — заверил адвокат. — Пока ребенок не будет в безопасности, не пересечет границу, вам лучше не связываться.

Отлично! Валерия с трудом удержалась от слишком резких реплик. Уж адвокат-то точно ни в чем не виноват. Своей репутацией, пусть и косвенно, а рискует. Если попадутся вдруг, несдобровать будет всем. Но если её выпрут всего лишь в родное отечество, то ему…

Стараясь не привлекать к себе лишнего внимания (в семь утра, на улице!) села в указанную машину. Никитка полусонный сидел на заднем сиденье. Садясь рядом, получила пакет от шофера. Итак, еще одна личность, по всей видимости, находящаяся в курсе происходящего.

— Это ваши документы, — заговорил мужчина, практически сразу отъезжая от дома. — В самолете будете садиться по ним, — продолжал он, выруливая на проезжую часть улицы. — Во Франкфурте вас встретит человек. Сам к вам подойдет, — добавил, по всей видимости предугадывая возможный вопрос со стороны Вешник. — Получите другие документы. Вы — француженка. На сколько знаю, проблем с языком у вас нет.