Даниэла Стил - Обещание
— Я знаю, что вы не чудовище…
Мари поглядела на Майкла, и ей вдруг ужасно захотелось плакать. Она как будто снова прощалась с ним — прощалась окончательно и навсегда, и сознание того, что она потеряла, сковало ее сердце леденящим холодом. «Но, — подумала Мари, — может, это и к лучшему». Может, она хоть теперь поймет, что прошлого не вернуть, разбитое — не склеить, и что питать надежды — глупо. И это поможет ей окончательно расстаться с тем, что и поддерживало, и одновременно мучило ее все два года.
Мари негромко вздохнула и посмотрела на часы.
— Извините, но мне пора. Надо работать.
— А как насчет нашего предложения, Мари? Можете ли вы меня обнадежить или я так и не приблизился к положительному ответу?
— Боюсь, что не приблизились, — ответила она мрачно.
Майкл впервые за все время подумал о том, что, как это ни печально, но ему, видимо, придется отступиться. Она не передумает — теперь он знал это твердо, а значит, все его усилия были напрасны. Мари Адамсон оказалась для него слишком крепким орешком, но, несмотря на это, она ему нравилась. Очень нравилась, особенно когда отбрасывала свою враждебную настороженность. Тогда в ней появлялась какая-то особенная мягкость, доброта, которые притягивали его с необычайной, почти сверхъестественной силой.
— Как вам кажется, — спросил он уныло, — есть у меня шанс уговорить вас поужинать со мной? Раз мое дело не выгорело, мне полагается утешительный приз.
Поглядев на его расстроенное лицо, Мари негромко рассмеялась.
— Когда-нибудь — может быть, но не сейчас, не сегодня. Дело в том, что мне нужно на некоторое время уехать из города.
«Проклятье», — подумал Майкл. Он терял очко за очком без малейшей надежды отыграться.
— И куда вы направляетесь, если не секрет?
— Назад, на Восточное побережье. Мне нужно привести в порядок кое-какие личные дела.
Это решение созрело у нее в последние полчаса, и теперь Мари твердо знала, что ей следует сделать. В некотором смысле речь шла о том, чтобы окончательно похоронить прошлое, хотя на самом деле ей предстояло не зарыть, а наоборот — откопать одну вещь. Питер был прав — нужно довести процесс собственного лечения до конца, и теперь она знала, как это сделать.
— Тогда я позвоню вам, когда в следующий раз прилечу в Сан-Франциско. Надеюсь, что тогда мне повезет больше.
«Может быть, — подумала Мари. — А может, к этому времени уже не будет никакой Мари Адам-сон, а будет миссис Грегсон. Я снова стану цельным человеком, и никакие призраки из прошлого не смогут причинить мне такой боли, какую причинил ты».
Они вместе вернулись к грузовику, и Майкл довез Мари до дома. Она почти ничего не сказала ему на прощание — только поблагодарила за приятный завтрак, пожала руку и скрылась в подъезде.
Майкл растерянно провожал ее взглядом и чувствовал, как им овладевает глубокая печаль. Он не просто проиграл — именно сейчас он вдруг понял, что теряет что-то очень важное, безмерно дорогое и невосполнимое. Что именно — делового партнера, привлекательную женщину, друга, наконец, — этого Майкл не знал. И все-таки вместе с Мари уходило из его жизни что-то очень важное, и впервые за все два года он в полной мере ощутил всю тяжесть своего одиночества.
Мари уже давно скрылась из вида, а он все смотрел на двери ее подъезда. Потом он завел мотор и погнал грузовик обратно к отелю.
А Мари тем временем уже разговаривала по телефону с Питером.
— Сегодня вечером, дорогая? Но у меня назначена операция. — Он говорил торопливо, и Мари поняла, что поймала его в промежутке между двумя пациентами. В последнее время Питер много оперировал, и Мари старалась не беспокоить его по пустякам.
— Тогда приезжай после операции, это важно. Я… я завтра улетаю.
— Куда?! Надолго? Когда ты вернешься? — встревожился Питер.
— Я скажу тебе, когда мы увидимся. Итак, до вечера?
— Хорошо, хорошо, только раньше одиннадцати я все равно не смогу. И потом… это выглядит не очень разумно, Мари. Разве твое дело не может подождать?
— Нет.
Ее дело ждало уже два года, и она чувствовала себя последней дурой, что столько тянула с этим. Ей следовало сделать то, что она задумала, уже давно, очень давно.
— Хорошо, тогда до вечера.
Питер повесил трубку, и Мари тотчас же перезвонила в службу заказа авиабилетов и забронировала себе билет на завтрашний рейс. Потом она связалась с ветеринарным центром и договорилась насчет Фреда.
Глава 29
Мари повезло. Один из клиентов Фэй не смог прийти на очередной сеанс, и в половине четвертого у нее образовалось «окно». И вот Мари снова оказалась в хорошо знакомом, уютном кабинете, в котором она не была вот уже несколько месяцев.
Устроившись в кресле, Мари по привычке вытянула ноги по направлению к камину, дрова в котором не горели по случаю теплой погоды, и замерла, рассеянно разглядывая свои изящные сандалии из тонких золотых ремешков. Мысли ее были так далеко, что она даже не услышала, как в комнату вошла Фэй.
— Ты медитируешь или просто дремлешь? Мари с улыбкой подняла голову и посмотрела на Фэй, которая уже усаживалась на свое обычное место напротив нее.
— Да нет, просто я задумалась. Я рада тебя видеть, Фэй.
На самом деле Мари была просто поражена тем, как приятно ей было вернуться в этот кабинет. Одно только это уютное кресло рождало в ней ощущение дома, а ведь, кроме этого, существовал и камин, и папоротники в терракотовых горшках, и дружеская беседа, понимание, сочувствие, наконец. Впрочем, эта комната, наверное, и была ее домом. Мари пережила здесь столько трудных и столько счастливых минут, что другому человеку хватило бы, наверное, на целую жизнь.
— Могу я тебе сказать, что ты выглядишь великолепно, или ты уже устала слышать это? Мари рассмеялась.
— Слушать комплименты мне не надоест никогда, — ответила она, подумав, что только с Фэй она может позволить себе быть честной до конца. — Ты, наверное, хочешь узнать, почему мне так приспичило прийти к тебе? — спросила она уже другим, серьезным тоном.
— Не скрою, я об этом думала, — кивнула Фэй, и две женщины снова обменялись быстрыми улыбками. Потом Мари снова задумалась.
— Я виделась с Майклом, — сказала она наконец.
— Он разыскал тебя? — Это известие явно застало Фэй врасплох.
— И да, и нет. Он нашел Мари Адамсон. Это все, что ему известно. Некоторое время назад один из его сотрудников звонил мне и предлагал продать мои работы корпорации «Коттер-Хиллард». Они собираются строить в Сан-Франциско новый медицинский центр, и мои снимки — увеличенные, разумеется, — нужны им для оформления интерьеров.
— Но ведь это очень лестно, Мари, разве нет?
