Рут Харрис - Мужья и любовники
– Ты злишься на меня, – сказала она.
– И злюсь, и обижаюсь.
– Стало быть, ты не хочешь больше со мной встречаться?
– Да нет, хочу. Я скучаю по тебе.
– Я тоже.
При новой встрече страсть овладела ими с прежней силой. Это было нечто большее, чем секс или близость между мужчиной и женщиной. Это было родство душ двух людей, которым удалось выжить.
– Я люблю тебя, – сказал он ей той ночью. Чтобы там они не говорили о свободе и независимости, об узах и цепях, им было трудно друг без друга.
– Я люблю тебя, – сказала Джейд.
– Но я же поклялся никогда больше не влюбляться, – сказал Джордж, прижимая ее к себе, чувствуя, как она возбуждает его, и удивляясь силе этого чувства.
– Я тоже, – отозвалась она, и обоим хватило чувства юмора посмеяться над тем, что когда-то они произнесли тост: «Больше никогда!»
Глава XIV
Хоть Джейд и Джордж признались друг другу в любви, они с облегчением обнаружили, что любовь может не быть ловушкой. Как выяснилось, любовь вполне может обходиться без старомодных обязательств, без обещаний, без брачных уз. Наоборот, любовь может означать свободу и романтику.
– Ну разве не чудесно? – спросил как-то Джордж в начале 1981 года. Он уезжал на неделю в Даллас; она только что вернулась из Чикаго. Их чемоданы стояли в прихожей у Джейд, авиабилеты лежали на ночном столике. На следующей неделе они снова не увидятся – и это только обостряло ощущения. – У нас никогда не бывает так, что мы встречаемся слишком часто или слишком редко. Как раз в меру. Всякий раз я вижу тебя словно впервые. Я люблю тебя, Джейд.
– И я люблю тебя, – она потянулась к нему, изнемогая от желания и не пытаясь даже скрыть это. Барри постоянно жаловался на ее холодность; Джорджу жаловаться было не на что. – Каждый новый день лучше предыдущего.
Им казалось, что они открыли тайну вечно нового секса. Тайна состояла в том, чтобы быть любовниками, которые не слишком часто встречаются друг с другом. Каждый раз – словно впервые, только лучше.
– Вот так? – спросил он, прикасаясь губами к мочке ее уха.
– Угу.
– И так? – Теперь он целовал шею.
– Раньше ты так не делал.
Он спускался все ниже, ниже, прижимаясь губами, лаская руками.
– Так я тоже не делал.
– О, – простонала она. – Еще. Еще. Не уходи.
– Никогда, – пообещал он. – Никогда.
Джордж никогда не предъявлял претензий, никогда слишком не полагался на нее, и поэтому Джейд было с ним так легко. Она рассказывала ему о себе такое, о чем ни с кем не делилась: о мучительных переживаниях, которые испытывала ребенком, когда мать посылала ее за деньгами к отцу; об унижении, которое переживала, когда отец – владелец «кадиллака» – отказывался материально поддерживать ее и брата; о том, как они с Хейди Дил поклялись никогда не выходить замуж; об ужасе аборта, который лишил ее возможности иметь детей. И сексуально она тоже чувствовала себя свободной, – она могла принимать и дарить любовь. Она такое выкидывала с Джорджем, что раньше ей и не снилось. Как-то майским днем она позвонила ему в кабинет.
– Я хочу тебя.
– Когда?
– Сейчас.
– Где?
– У меня.
– Еду, – и двадцать минут спустя они уже целовались в лифте, а потом весь день провели в постели.
Однажды вечером, перед театром, Джейд зашла к Джорджу домой. Они поужинали и стали мыть на кухне посуду. Он потянулся у нее из-за спины за посудным полотенцем, в это время она неожиданно отступила на шаг назад, и он коснулся рукой ее обнаженного плеча. Прикосновение оказалось таким возбуждающим, что полотенце полетело в сторону, они кинулись друг к другу, слились в жгучем поцелуе, который разрешился немедленным, стоя, соитием, горячим, требовательным, страстным.
Они отпраздновали открытие своего свободного рая в Нантаккете, куда поехали на выходные в несезонное время – в декабре. Они гуляли по живописной булыжной Мейн-стрит; покупали мохеровые шарфы на местном развале; ели сосиски на пустынном пляже и вкуснейшую свежую рыбу в «Шантэклере»; ездили верхом по дюнам и мечтали о том, чтобы время остановилось. В воскресенье утром, когда за окном падал легкий снежок, они любили друг друга на той же кровати, на которой Джордж в первый раз обладал ею.
– Друзья-любовники? – спросил он, не разжимая объятий, и стало ясно, что нашлись слова, наилучшим образом выражающие их чувства.
– Друзья-любовники, – отозвалась она, думая, что наконец-то выработала идеальную модель поведения, – привязана, но не связана, любит и любима, и все же независима.
Все складывалось наилучшим образом.
Их упорно отказывались понимать.
– Когда же вы наконец поженитесь? – спрашивала Хейди. Она по-прежнему жила с мужем, у нее было трое детей, две собаки и кошка. И она хотела поделиться своим счастьем со всеми.
– Зачем? – спрашивала Джейд. – Единственный смысл брака состоит в детях, а детей я иметь не могу.
В глазах у нее появились слезы, и Хейди поняла, что, оставив позади все, Джейд так и не смогла забыть про аборт.
– Я бы от всего отказалась, – сказала Джейд, имея в виду завидную карьеру, деньги, путешествия, приключения, успех, – только бы нянчить дома ребенка.
Джордж был во всем согласен с Джейд. Я за любовь, говорил он, но без взаимных обязательств.
Что до детей, то, поскольку они не собираются жениться, ему совершенно все равно, могут у нее быть дети или нет.
– К тому же, – продолжал он, желая утешить Джейд, – есть Бобби, не говоря уж о четырнадцати племянниках и племянницах. Так что с пеленками у меня знакомство богатое – на всю жизнь хватит. И отныне я решил контролировать рост народонаселения.
Да, они были единодушны во всем. Да, все у них складывалось наилучшим образом. Так зачем надо было жениться?
Друзья смотрели на них как на пару. Себя они тоже считали парой. У них не было новых знакомств не потому, что они чувствовали себя связанными, а просто потому, что им так хотелось. У них было прошлое, настоящее и – хотя такая идея вызвала протест – будущее. Они купили осенние сезонные билеты на кинофестиваль и цикл балетов. Зимние каникулы они предполагали провести в Сейнт-Барте, а весной мечтали съездить в Бриджхэмптон, нанять на лето домик поближе к пляжу. Они встречались со своими родными и друзьями. Хейди обожала Джорджа, а Дороти Маллен решила, что если Джейд когда и решится еще раз выйти замуж, то мужем станет Джордж. Бобби отнесся к Джейд настороженно, но вскоре это прошло.
– Я поняла, что понравилась ему, когда он спросил, нельзя ли достать футболку с номером «44» на груди, – сказала Джейд, предвкушая новую встречу с Бобби, которая наверняка укрепит их дружбу. Может быть, сын Джорджа станет для нее близким человеком.
