Лиза Клейпас - Сладкоречивый незнакомец
— Я с вами полностью согласна, — сказала я, убеждая Джека встать. — Возьмите его. И проследите за ним.
Джек стрельнул на меня косым взглядом из-за плеча, и направился к инвалидному креслу.
Медсестра недоверчиво посмотрела на его штаны и футболку. — Где вы взяли это? — требовательно спросила она.
— Не скажу, — пробормотал он.
— Мистер Тревис, вы должны оставаться в больничной одежде, пока мы не закончили со всеми вашими обследованиями.
— Держу пари, вы хотели ли бы, — парировал Джек, — видеть меня блуждающим с голой задницей вокруг больницы.
— Я видела много голых задниц, мистер Тревис, и я сомневаюсь, что была бы впечатлена вашей.
— Ну, не знаю, — сказал он задумчиво, расслабившись в инвалидном кресле. — Моя довольна хороша.
Медсестра повернула кресло кругом и протолкнула его через дверной проем, в то время как они начали обмениваться колкостями.
Глава 23
После того, как обследования были закончены, больница продержала его в течение шести часов под наблюдением. После этого, как и обещала медсестра, его отпустили домой. Они позволили ему принять душ и подождать в частном номере-люксе, одном из номеров для VIP-персон. Он был декорирован темно-бордовыми обоями и зеркалом с декоративной золотой рамкой, и имел телевизор, размещенный в большом викторианском шкафу.
— Это напоминает публичный дом, — сказала я.
Джек раздраженно щелкнул своими путами, так, чтобы они не задевали за кровать. Одна из медсестер удлинила их достаточно далеко, чтобы позволить ему принять душ, и затем она вернула их в прежнее положение, несмотря на его протесты. — Я хочу вытащить эту иглу из моей руки. И я хочу знать, что, черт возьми, происходит с Джо. И я имею сучью головную боль, и моя рука болит.
— Почему ты не хочешь принять одну из тех пилюль от боли, что тебе прописали? — спросила я мягко.
— Я не хочу быть не в себе, если появятся новости о Джо. — Он просматривал каналы телевидения. — Не позволяй мне заснуть.
— Хорошо, — пробормотала я, стоя около него. Я нагнулась, чтобы погладить его чистые, влажные волосы, позволяя моим ногтям слегка царапать его кожу.
Джек вздохнул и заморгал. — Это очень хорошо.
Я продолжала проводить пальцами сквозь его волосы, мягко царапая, как будто он был большим котом. Две минуты спустя, Джек полностью отключился.
Он не двигался в течение четырех часов, не пошевелился даже тогда, когда я периодически наносила побольше бальзама на его губы, или когда вошла медсестра, чтобы заменить его капельницу и проверить показания мониторов. А я сидела и любовалась им все это время, наполовину испуганная своими мечтами. Я спрашивала себя, как я сумела так сильно влюбиться в мужчину, которого знала в течение столь короткого времени. Казалось, что мое сердце задыхается от любви и счастья.
К тому времени, как Джек, наконец, пробудился, я могла сообщить ему, что его брат покинул операционную, и был в устойчивом состоянии. Учитывая возраст Джо и состояние его здоровья, доктор сказал, что у него есть хорошие шансы на полное выздоровление, без осложнений.
С облегчением услышав все эти новости, Джек вдруг необычно притих, пока мы выписывались из больницы, подписав разные бланки и получив папку, заполненную инструкциями, предписаниями и рекомендациями по лечению ожогов. Он оделся в джинсы и рубашку, которую Гейдж привез для него, а затем Харди привез нас к Мэйн-стрит 1800. Высадив нас там, Харди хотел вернуться в госпиталь, чтобы подождать Хэйвен, которая хотела побыть с Джо еще некоторое время.
Джека оставался таким же тихим, когда мы подошли к его квартире. Несмотря на лечение и помощь, которые он получил в больнице, я знала, что он все еще очень измучен. Была уже почти полночь, в здании царила тишина, и только звуковой сигнал лифта нарушал это спокойствие.
Мы вступили в квартиру, и я закрыла дверь. Джек казался ошеломленным, разглядывая свою собственную квартиру так, как будто он никогда не был здесь прежде. Чувствуя потребность успокоить его, я подошла к нему сзади, и обвила руками его талию. — Что я могу сделать для тебя? — спросила я мягко. — Я чувствовала ритм его дыхания, более быстрый, чем я ожидала. Его тело было напряжено, каждый мускул отвердел.
Он обернулся и посмотрел в мои глаза. До сих пор я никогда не видела Джека, с его вечно самоуверенным взглядом, столь потерянным и неуверенным. Желая успокоить его, я встала на цыпочки и коснулась губами его рта. Поцелуй сначала был нежным, но потом он захватил заднюю часть моей шеи одной рукой, и скользнул другой ниже, на мои бедра, прижимая меня к себе. Его рот был горячим, очень требовательным, имеющим вкус морской соли и острой необходимости.
Прерывая поцелуй, Джек взял мою руку и потянул меня к темной спальне. Задыхаясь, он стаскивал с меня одежду с безумным нетерпением, которое никогда не показывал прежде.
— Джек, — я сказал с беспокойством, — мы можем подождать до…
— Немедленно. — Его голос был напряженным. — Ты нужна мне немедленно. — Он порвал свою собственную рубашку, вздрагивая, поскольку задевал повязки.
— Да. Хорошо. — Я боялась, что он мог повредить себя. — Не спеши, Джек. Пожалуйста.
— Не могу, — бормотал он, касаясь моих джинсов на талии, возясь с застежкой.
— Позволь мне помочь, — прошептала я, но он оттолкнул мои руки в сторону, и потянул меня к кровати. Его самообладание исчезло, разрушенное травмами и эмоциями. Мои джинсы и трусики были сняты и брошены на пол. Раздвинув коленом мои бедра, Джек склонился между ними. Я охотно поднялась, открываясь ему, и мы оба заспешили к одной цели.
Он сильно и решительно вошел в меня, внедряясь все глубже и глубже, с первобытным звуком, вибрирующий в его горле. Его руки запутались в моих волосах, и он захватил мой рот жадным поцелуем. Ритм становился оглушающим, захватывал меня своей почти порочной властью, и я отвечала на каждый внутренний толчок нежной готовностью принять его. Обхватив его голову своими руками, я притянула его ухо близко к моим губам, и стала шептать ему, как сильно я люблю его сейчас, и что буду любить его даже в другой жизни. Он кончил и выпалил мое имя, его тело дрожало от силы его освобождения.
Некоторое время спустя, на рассвете, я проснулась от туманного ощущения теплых рук, дрейфующих по мне, от прикосновения кончиков пальцев, играющих моими волосами. Джек обнимал меня сзади, его колени, находились под моей попой, поскольку мы лежали, повернувшись в одну сторону. В отличие от прежней свирепой настойчивости, прикосновения его были необычно легки, возбуждая новый взрыв страсти. Я чувствовала твердость его груди на моей спине, мягкую поросль волос, щекочущих мои лопатки, и заставляющие меня покрыться «гусиной кожей». Его рот коснулся задней части моей шеи, зубы нежно покусывали тонкую, горячую кожу, посылая дрожь по моему спинному хребту.
