Людмила Бояджиева - "Рим, конечно Рим" или "Итальянское танго"
Санта в черном смокинге встречал её у входа в клуб. Он, видимо, не раз выскакивал из-под светящегося козырька над дверьми к подъезжающим машинам его волосы и костюм осыпал дождевой бисер.
— Наконец-то! Уже запсиховал, думал, тебя опять украли. — Подхватив под локоть девушку, Санта повел её к сверкающему огнями подъезду.
Этот властный жест мужчины-хозяина окатил тело Кристины горячей волной. Она благодарно коснулась губами его щеки, ощутив прилив праздничной радости.
— Ну, как, синьор Бельканто, ваши условия выполнены? — Кристина небрежно повернулась перед зеркалами в фойе, демонстрируя свое несомненное великолепие. Санта застыл в восхищении, не решаясь притронуться к своей даме, и она сама протянула ему руку.
— Приятно завладеть самой прекрасной дамой в этом клубе. Даже на один вечер. — Санта неожиданно смутился.
— Мне не понравился комплимент без итальянской широты и цыганской цветистости. Ты думаешь, что в масштабах Рима у меня могут быть соперницы? И зачем сразу заявлять об одном вечере, когда впереди целая вечность!
— Считай, что уговорила с полуслова: ты лучшая девушка в мире и этим титулом я награждаю тебя навсегда. С правом наследования до седьмого колена.
Они прошли через затемненный, наполненный нарядной публикой зал к угловому столику, за которым уже кто-то сидел.
— Надеюсь, вас не надо знакомить? — обратился Санта к Кристине, кивнув на поднявшегося им навстречу мужчину.
— Добрый вечер, синьорина Ларина! — Инспектор Курбе почтительно склонил голову, целуя протянутую Кристиной руку.
— Я удивлена…
— Неприятно удивлена. Ведь так? — уточнил инспектор и добавил, — мне хотелось бы изменить вашу формулировку. В основном, ради этого я принял приглашение Романо дель Форте. Ну, разумеется, хотелось и послушать известного певца Санта-Романо. Говорят, он чрезвычайно популярен в элитарных кругах.
— В результате рекламной кампании судебного заседания. Жаль, что в Дворце правосудия меня не вызывали а бис, когда адвокат со слезой в голосе поведал публике душераздирающий эпизод о спасении из огня русской девушки… Интернациональная солидарность, личное мужество.. — Санта наполнил бокалы. — Предлагаю начать с тоста за взаимопонимание.
Они выпили, не глядя друг на друга. Кристина злилась на безнадежно испорченный вечер. Присутствие человека, сделавшего все возможное, чтобы упрятать её за тюремную решетку, не радовало. Курбе не верил ей ни на грош, и это трудно забыть, как бы галантно не вел н себя после. Но, главное, обида! Вместо ужина вдвоем — лирического и нежного — ещё одно судебное разбирательство. Хорошо же провел её Санта! Кристина заметно сникла, решив вскоре покинуть компанию, сославшись на головную боль.
— В ходе судебного процесса вам, Кристина, стало ясно, что помимо официального, я вел параллельное расследование. Не всегда можно убедить начальство в разумности своей концепции и выработанной методики ведения дела… Причастность к исчезновению бриллианта Сальваторе Лиджо, изображавшего Антонелли, стала мне ясна, к сожалению, слишком поздно… Графиня дель Форте сообщила, что Рита забрала камень из дома, а в банке, куда она его незадолго перед смертью положила, ничего, кроме доверенности на Вествуда не оказалось. Я понял, что дело намного сложнее, чем хочется высоким чинам криминальной службы. Меня отстранили от ведения расследования и мы с сержантом Вермело превратились в частных детективов.
— Мне это уже известно, синьор Курбе… Но, простите, я бы не хотела возвращаться к деловым «беседам». По вашей милости, инспектор, я пережила немало тяжелых дней в тюрьме и после… после побега… Не будем больше вспоминать об этом. — Кристина с мольбой посмотрела на мужчин. — Ведь я уже на полпути к дому.
— Я вовсе не навязываюсь в ваши друзья, синьорина, и не собираюсь изображать из себя этакого ангела-хранителя… Увы. — Джованни крутил в руке бокал, отбрасывающий на скатерть золотистые блики. — Просто хотелось кое-что прояснить. Из чувства гуманности, полагаю. Ведь вы будете позже ломать голову, пытаясь составить детали шарады в единое целое и не находя необходимых звеньев… Понимаю, — этот вечер не для скучных монологов, а потому подброшу вам для размышлений всего пару фактов…
— Прошу прощения, Кристина. С синьором Курбе мы успели обсудить меню, а твой заказ я взял на себя. Надеюсь, угодил. — Пожалуйста, — обратился Санта к подошедшему официанту, — телячью отбивную с картофелем фри — даме.
Кристина довольно улыбнулась, вдыхая аромат поданного блюда: — Именно об этом я мечтала, глотая те ужасные устрицы… Ты просто волшебник, Санта…
Я слушаю вас, инспектор. Давайте покончим все разом и примемся веселиться. Вас не смутит, если я буду жевать?
— На здоровье. Это лишь украсит мой рассказ недостающими эффектами гедонистических радостей… Ваш побег, Кристина, во время транспортировки отчасти устроил я… Не отрывайтесь — картофель остынет… Я объявил о предстоящем суде, чтобы спровоцировать вашего покровителя на решающий шаг: он должен был, во избежание разоблачения, попытаться ликвидировать вас по дороге в суд. Мне пришлось позаботиться, естественно, о том, чтобы сохранить вашу жизнь…
— О, Боже! — Кристина отодвинула блюдо. — Это так страшно вспоминать Может, не будем больше упиваться ужасами? Не способствует аппетиту…
— Детка! — Санта успокаивающе погладил её руку. — Продолжай трапезу, ты же видишь, я спокойно ем. Ничего страшного: подосланный под видом «спасителя» малый должен был пристрелить тебя, но инспектор оказался проворней.
— Вашего похитителя убил я. Я тайно следовал за фургоном. Видел, как вы уехали, а затем проследил весь ваш путь до виллы Антонелли, держа дом под контролем на случай, если кто-либо решится ликвидировать вас. Нам иногда удается видеть сквозь стены, но это профессиональный секрет.
— Не стану выпытывать. Я не Мата Хари, не соучастница Лиджо и даже не сотрудник ФСБ, как вам теперь уже известно. Вы спасли жизнь неплохого и, в сущности, абсолютно социально безвредного человека, инспектор. Я рада за вас и за себя.
— Синьор Курбе, как истинный итальянец, спас прежде всего красавицу. Ведь красота сама по себе не только национальная, но и общечеловеческая ценность. За вашу ясную голову, синьор Курбе, за твое очарование, Кристина! — Санта поднял бокал и после того, как вино было выпито, обратился к инспектору:
— Эта девушка, подарив едва знакомому парню «голубого принца», покорила меня своей наивностью и фантастическим бескорыстием. А во время наших скитаний, не скрою, я погибал от действия иных чар. Вам не приходилось, Джованни, проводить зимние ночи на южном побережье? Уверяю, это лучше делать вдвоем! — Санта вполне очевидно пытался перевести беседу на легкомысленный лад, но Курбе не сдавался: он пришел сюда с определенной целью и напролом шел к ней, пренебрегая антипатией Кристины и шутливым настроем Санты.
