Наталия Миронина - Новая хозяйка собаки Баскервилей
– Между прочим, «Аэрофлот» всегда был на высоте. Во всех смыслах. Я, пожалуй, не могу его сравнить с какой-либо другой компанией.
– Да еще и бизнес-класс!
– И еще французское игристое! Шампанское «Болинджер», его предпочитал Джеймс Бонд, и от него не болит голова.
– У меня будет болеть.
– Почему?
– Я уже совершенно пьяная. А мне подливают и подливают.
– Да, но сейчас будет обед из пяти блюд. И все пройдет.
– Как – из пяти?
– Как обычно. А утром будет завтрак. Из трех блюд. А потом мы прилетим и поедем в отель на берегу океана. Но это уже совсем другая история. Вот увидишь.
– Да, – Катя покрутила в руках изящный бокал с шампанским, – да, ну поскольку я выпила, я решусь сказать тебе все, что хотела. Когда увидела стоимость наших билетов.
– Может, не надо? – Юра сунул в рот веточку укропа, которым было украшено канапе с двумя видами икры – белужьей и лососевой.
– Надо. Потом не решусь.
– Ну, если хочешь…
– Не хочу, но надо.
– Ну, надо… Слушаю тебя… – Юра серьезно посмотрел на Катю.
– Я вот что хочу сказать. Я очень благодарна тебе за это путешествие. Я никогда не была в этой стране и никогда не летала бизнес-классом. Я даже не подозревала, что полет может быть таким комфортным и роскошным. Я понимаю, что все это – и перелет, и отель, и отдых – стоит огромных денег. И еще я понимаю, что когда у человека случается такое, он должен быть экономным и разумным…
– А что случается? – Юра уставился на Катю.
– Ты потерял работу и сам говоришь, что найти ее будет сложно. Особенно после случившегося. Мне очень хочется, чтобы ты смог продолжать карьеру, но знай, если вдруг ты вынужден будешь работать, допустим, дворником, мое отношение к тебе не изменится. Я привыкла к трудностям. И второе, перестань транжирить деньги. Я так понимаю, они у тебя последние, а ты пускаешь мне пыль в глаза. Дорогой, мне совершенно не важно, беден ты или богат. Главное, что я тебя люблю. И, как я понимаю, ты любишь меня.
Катя залпом допила шампанское, но не успела поставить бокал на столик, как подоспела стюардесса и тут же наполнила его.
– Что же вы делаете?! – шутливо воскликнула Катя. Стюардесса только мило улыбнулась.
– Это – все? – спросил Юра.
– В смысле? Все, что я хотела сказать? Да. На трезвую голову я бы этого не смогла сделать. Ты, надеюсь, меня понимаешь.
– Понимаю. Только, видишь ли, я о деньгах совсем не думаю.
– И правильно. Главное – здоровье. И любовь. – Катя чувствовала, что совсем захмелела.
– Согласен. Но я о них не думаю, поскольку у меня есть деньги. Состояние.
Катя уставилась на Юру поверх бокала с французским игристым.
– Не удивляйся. Это семейное наследство – коллекция редких старинных монет. Оно досталось нам от отца и деда. Отец разделил коллекцию на три равные части – между Вадимом, Аней и мной. Так совсем молодыми мы превратились в богачей. Мы могли не работать вообще – могли продавать монеты и на вырученные деньги безбедно жить. Но при всей разности характеров мы с Вадимом и Аней оказались достойными наследниками. Вадим продал часть монет и на эти деньги открыл свое дело – продюсерский центр. Оперную звезду Алю Корсакову раскручивал брат. Сестра Аня сохранила свою часть коллекции нетронутой. Я всегда слыл самым легкомысленным и ветреным. Я обрадовался наследству как мальчишка и стал продавать монеты. Я хотел иметь возможность жить в свое удовольствие и путешествовать. Я тогда Алю и повстречал. Она как раз училась в Австрии, а мой брат занимался ее карьерой. Но, видимо, отцовские гены оказались сильнее. Я вовремя спохватился – и понял, что есть в мире вещи поважнее удовольствий. Я понял, что своим детям надо будет передать память об отце, о всей нашей семье. И стал работать. Кое-что докупил, правда, цены на монеты растут со скоростью света, и по нынешним временам стоимость коллекции высока. Есть что оставлять детям. Хватит и нам, и твоему Ваньке, и нашим будущим детям.
Катя еще отпила шампанского и задумалась, все ли она правильно поняла. Или это любимое шампанское Джеймса Бонда так с ней шутит?
– Ты не ослышалась. Я обеспеченный человек. Я не вру. Я вообще считаю, что жене врать нельзя.
– Какой жене? – Катя сделала жест, и тут же возникла стюардесса с шампанским.
– Еще шампанского? – вопрос прозвучал как-то утвердительно.
– Да, если можно. У меня сегодня очень необычный день. Спасибо, – кивнула она стюардессе и повернулась к Юре: – Так какой жене нельзя врать?
– Собственной.
– А кто твоя жена? – Катя явно не поспевала за развитием событий.
– Надеюсь, ты. Катя, ты так и не открыла эту маленькую коробочку, которая стоит перед тобой на столике уже полчаса.
– Эту? – Катя взяла в руки голубоватую коробочку от Тиффани.
– Ну наконец-то! Заметила, – рассмеялся Юра, а сам подумал: «Другая бы кинулась ястребом, а эта даже не обратила внимания».
– Я думала, что это конфеты. Маленькие такие.
– Нет, ты открой ее.
Катя осторожно взяла коробочку, на мгновение замерла, раскрыла ее и увидела кольцо с бриллиантом.
– Это – мне? – спросила она.
– Это – тебе. А также тебе предназначается вопрос: «Ты выйдешь за меня замуж?»
Катя повернулась к Юре.
– Мог бы и не спрашивать. И так же ясно.
Она вздохнула, достала маленькую беленькую подушечку, которую «Аэрофлот» раздает для ночных пассажиров, удобно на ней устроилась и, зажав в руке свадебный подарок, погрузилась в сон.
Юра знаком попросил стюардессу убрать столик и бокалы, укрыл Катю пледом и прикрыл иллюминатор.
«Надо полагать, я – жених. Она же точно ответила – «да»?» – пронеслось у него в голове, но тут зашевелилась Катя.
– Тебе удобно? – Юра заботливо склонился над любимой.
– Ты точно богат? – Катя хитро щурилась из-под пледа.
– Точно. Спи.
– Достаточно?
– Достаточно.
– Тогда можно, я открою магазин белья? Женского. Дорогого. Я тебе потом все деньги отдам. Ты ничего такого не думай.
Юра «ничего такого» и не думал. Он размышлял о том, что счастье бывает совершенно разное, все зависит от того, кому его предлагаешь.
