Моя ревность тебя погубит (СИ) - Лазаревская Лиза

— Нет, у меня уже поднялось тесто и нужно всё закончить, так что подождать придётся тебе.

— Ты не отделаешься от меня, когда закончишь со своими булочками, принцесса.

— Как скажешь, — она посмеивается, продолжая чем-то начинять свои десерты. Про себя я ухмыляюсь тому, насколько смелой и раскованной она становится. Мне не важно, какая она — я влюблён, я обожаю любую её черту. Даже с неимоверной робостью и смущением она поставила меня на колени и крепко держала, не осознавая, какая сила в её слабеньких руках. Какая сила надо мной, над мужчиной, который никогда даже не мог подумать, что может любить. И дюбить так сильно.

Но вместе с тем, внутренние изменения в моей девочке означают, что её душа успокаивается рядом со мной. Для меня самое главное, чтобы я был её местом спокойствия, её убежищем и крепостью.

Кажется, я даже не моргаю, наблюдая за ней. Я боюсь пропустить какой-то из её милых жестов. Из-за этого я ненавижу ночи, я ненавижу потребность во сне. То время, которое я на него трачу, я мог бы потратить на любование ею. Любой упущенный в отношении Полины момент не вернуть. И это добивает меня.

Кажется, мою помешанную на ней голову уже ничто не излечит. Мне остаётся только поддерживать такое состояние и не усугублять его. А это очень легко сделать — мне достаточно не видеть её целый день, чтобы потерять голову, чтобы приковать её к кровати и набрасываться на неё столько раз, пока она не отключиться. И так по новой, мне не надоест, я не устану. Полина. Полина. Полина. Её имя на моих губах. Её тело, душа, мысли. Её улыбка. Её счастье. Вот всё, что мне нужно. Вот то, что делает меня человеком. Живым человеком. Уязвимым, но при этом несокрушимым.

— Хочешь попробовать? — спрашивает она через какое-то время, когда допекает последнюю партию. Я даже не присел за то время, пока любовался ею. — Она уже остыла.

Я всё ещё терпеть не могу сладкое, но готов пробовать любое её блюдо. Мне ужасно не нравится, что её еду будет кто-то есть. Да, я уже не удивляюсь своим ёбнутым по всем параметрам мыслям.

— Да, — коротко отвечаю я, и она протягивает выпечку вверх, к моему лицу. Я откусываю прямо с её рук, пережёвывая и глотая. По всему рту гуляет вкус приторно-сладкого теста.

— Вкусно?

— Да, малыш, безумно.

— Отлично, тогда можешь доесть.

И я забираю булку у неё из рук и съедаю всё до последней крошки, пока вытаскивает готовую выпечку и всё аккуратно перекладывает в небольшие контейнеры.

Мои руки и всё моё тело словно погибает от изнеможения и от дикого желания обласкать её, но в самый неподходящий момент до нас доносится крик Дамиана.

— Он проснулся, — с волнением говорит Полина, сразу же бросая всё и быстрым шагом направляясь к лестнице.

Его сон всегда беспокойный. С самого первого дня с нами он может просыпаться несколько раз за ночь и биться в истерике, но последние несколько дней его ночные пробуждения сократились.

Он чувствует, что теперь находится под защитой родителей.

Так же, как моя девочка успокоилась рядом со мной, так же и он — успокаивается рядом с нами.

***

— Это не ты новый владелец кадора? — переворачивая мясо, спрашивает Марат. Муж той самой девушки, пригласившей нас.

— Да.

— Вы с Киваном партнёры?

— Нет, я выкупил его долю.

— Нехилый бизнес он просрал, — подмечает он, видимо, в этот же момент выискивая взглядом свою жену. — Ты не мог бы проследить за мясом? Я сейчас вернусь.

Я молча киваю, перехватывая у него шампура.

Меня полностью устраивает и удовлетворяет, что он так сильно зациклен на своей жене и не даёт мне повода прострелить ему череп за какие-либо оказанные знаки внимания в сторону моей жены. У него достаточно большая семья, чтобы я взрывался от любого контакта Полины с кем-то. Мне требуется нереальных усилий для того, чтобы подавить все свои «бзики», но радость Полины стоит моих собственных терзаний.

Особенно меня смущает брат Марата, который заставляет мою девочку смеяться. Вот действительно, кому мне стоит прострелить череп, даже несмотря на то, что здесь его девушка.

Мне нужно продолжать держать себя в руках.

Я переворачиваю мясо, неотрывно наблюдая за тем, как в специальном уличном детском манеже Полина играется с Дамианом и маленьким сыном Марата — Наилем. Кажется, у наших сыновей примерно одинаковый возраст. Это ещё больше радует Полину. Да и меня тоже, честно говоря. Я хочу, чтобы этот мальчик вырос счастливым, общительным, сильным человеком.

Я уже заканчиваю с мясом, когда ко мне снова присоединяется Марат. Мы вдвоём накрываем достаточно вместительный стол в их беседке.

— Так ты стал домработницей, брат? — появляется голос Ильдара, которого я готов придушить своими руками. Мне точно стоит выловить его где-то и стереть с лица земли.

— Если я хочу, чтобы моя жена отдохнула, это не значит, что я домработником.

— Она же так сильно устаёт, — с сарказмом говорит он.

— Да, чёрт возьми, она устаёт. Либо помогай, либо иди бездельничай дальше.

— Ладно, помогу. Хотя мог бы выбрать второе.

Этот ненавистный мною день не заканчивается ещё долго.

— Такие вкусные булочки, ты сама их пекла?

— Да, правда нравится?

— Очень! Особенно с яблоком, люблю яблоко в пирогах.

Но я готов терпеть каждый подобный день, если глаза Полины будут искриться невыносимой радостью.

Ради неё я готов терпеть, перебарывать своих демонов, засовывать всю свою злость в задницу, лишь бы быть тем мужчиной, который делает её счастливой.

Я сделаю её счастливой.

***

Последние главы выставлю в тг пораньше, чем здесь, наверное. Эпилог тоже будет✌🏻

45. Неожиданность

Когда палящее солнце скрывается за горизонтом, я выхожу с Дамианом на руках и сажусь в круглый жезлонг-лаунж белоснежного цвета, поставленный на огромной терасе нашей виллы. Сегодня наш последний вечер на Сейшелах, поэтому мне хочется запечатлеть этот прекрасный вид на океан.

Индийский, кристально чистый океан. Пляжные бунгало. Рассеянный свет фонарей внутри бассейна. Всё это сейчас открыто нашему взору.

— Кто бы мог подумать, мой маленький, что мы с тобой когда-то окажемся в таком месте? Ты мог? — спрашиваю я Дамиана, переворачивая его ко мне лицом. Он внимательно рассматривает меня своими большими карими глазами. Возможно, это самовнушение, но я в нём вижу Стаса, только его.

Нет, никакого самовнушения не может быть. Я в нём вижу своего мужа, потому что он стал ему настоящим отцом. Сначала я так переживала, так волновалась, что Стас делает это только чтобы удовлетворить мои желания, что он будет не рад принятому решению. Да, я сомневалась до последнего, но когда мы приехали и мне дали Дамиана, мне уже было всё равно. Я не могла оторвать от него глаз. Я хотела стать для него мамой в свои восемнадцать лет, а Стас… Он восхитительный отец, самый лучший, который может только достаться нашему ребёнку.

Он дарит ему любовь, заботу и ласку. В очередной раз я удивляюсь тому, что грозный мужчина вроде него вообще знает, что такое ласка. Но он не просто знает, но и отдаёт её в трехкратном размере.

С ним я всегда в безопасности. Нет, с ним мы всегда в безопасности.

— Вот и я не думала, но это правда.

— О чём ты не думала, принцесса? — сзади меня появляется Стас в одном полотенце, обернутом на талии. Капли воды стекают по его внушительным рукам, широкой груди прямо на ярко-очерченный кубиками пресс. Его крупное телосложение как всегда действует на меня магическим образом — моё тело пропускает через себя заряд электроэнергии. Если бы не малыш в моих руках, они бы обмякли, а я бы потеряла сознание.

Сейчас конец августа, в официальном браке мы почти полгода, но я всё ещё не могу спокойно реагировать на его мощную мускулатуру.

Поглаживая по головке брыкающегося Дамиана, он присаживается рядом с нами. От него пахнет пеной для бритья и чем-то слегка резким вроде воздики или древесины.