Вредина для мажора (СИ) - Коваль Алекс

— А мы потом подем в палк?

— Завтра, хорошо, малыш?

— Дедуль! — поворачивается к Артему мальчишка, — а ты видел, как я мяч забил деду Максиму, м-м-м?

— Видел, — подмигивает крестный, — переиграл и уничтожил.

— Эй, я еще возьму фору! — смеется папа.

— Саша, садись, пожалуйста, сейчас начнется игра.

— Лано, мамулька, — бодро соглашается мое чудо, усаживаясь на свое место. Правда, не надолго и через пару минут уже снова подскакивает на ноги и на этот раз несется к перилам. Он вообще обожает смотреть футбол, а как играет отец, особенно. Это у них одна на двоих общая страсть к полю и мячам — то, что маленькому непоседе досталось вместе с генами.

— Пап, догони… — начинаю, но он и так уже подскакивает следом.

— Я пригляжу, принцесса, не переживай, — смеется и подмигивает па, подрываясь следом. — Внучок, жди меня! — и лихо припускает за шкодливым пацаном, у которого точно маленькое шило в одном месте. Ну, вылитый Сим в детстве!

И пока проблема с одним “цветочком” решена, второй годовалый ангелок начинает, как на батуте, ерзать и скакать у меня на коленях. Ей явно тоже не сидится и нужно опять куда-то бежать.

— Снеж, — пытаюсь урезонить малышку, но она начинает вредничать. — Дочурка, потерпи, скоро папу увидим, малыш…

— Па…па…па, — хнычет шкода, порываясь слезть с моих ног. — Ту…ту…ту, — машет ладошками дочурка в сторону арены, сгибая кулачки.

— Непоседы оба, — смеется тетя Лия.

— Другого и ждать не стоило, — улыбается мама, протягивая к внучке руки. — Пойдешь ко мне, ангелок? Пусть мама отдохнет.

Но Снежане Максимовне явно интересней бежать. А зная ее упертость, чувствую, что пока не дашь, чего она требует, спокойно сидеть не будет никто. Пока я изворачиваюсь, надевая ей на ноги смешные розовые кроссовочки, мелкая умудряется растрепать мне прическу. Тянется к моим волосам, вцепившись мертвой хваткой маленькими пальчиками в резинку, и распускает хвост.

— Ма…ма…ма, — лопочет мое годовалое чудо. И снова выдает настойчивое, — ту…ту…ту… — дуя щеки.

— Давай ее мне, Летт, пойдем следом гулять, — смеется дядь Артем, подхватывая внучку на руки.

— Только ос…

— Осторожно, мы знаем, — подмигивает крестный, и мы, переглянувшись, улыбаемся.

— Пусть мужчины водятся, — смеется тетя Лия, поймав мою ладошку. — А то вы у нас уже все так давно выросли, они небось уже успели забыть, что такое дети.

— Как там дела у Майи с Милли, кстати? — спрашиваю, наконец-то переводя дух. Но глаз с дедушек и внучат не свожу. Они перебрались на самый первый ряд балкона, и детям явно такое положение вещей понравилось больше. Удивительно, но в руках отца и дядь Артема эти два непоседливых чада успокоились и сидят. Чудеса какие-то.

— Все хорошо, Майя со Стасом улетели в отпуск. Медовый месяц, как никак, обещали в следующем приехать к нам в Москву, а Милли все пропадает на работе, иногда мне кажется, что ее агентство заменяет ей и мужа, и семью. Которую она строить не торопится.

— Всему свое время, — улыбнулась мама, — у нас Тема тоже все тихушничал и прятался.

— Угу, пока вы не поймали его с поличным, явившись в самый-самый-самый неподходящий момент! — засмеялась я, припоминая, как лет пять назад, как раз как только у нас родился Саша, родители летали в гости к Артемию и явились к нему в квартиру без предупреждения.

В общем, то, от чего пронесло нас с Симом в спальне в первый месяц наших отношений, случилось с Темой и его женой Лизой, которые готовятся вот-вот стать родителями во второй раз.

— Ну, мы вынесли из этого урок, — кивает мама, засмущавшись.

Мы с тетей Лией переглядываемся и начинаем хохотать, как раз в тот момент, когда на арену выходят команды.

Гул сразу сбавляет обороты, а я смотрю на игровое поле и без проблем сразу же нахожу своего мужа. Макс тоже поднимает взгляд, обводя глазами присутствующих на арене, и хоть расстояние здесь немаленькое, я вижу, чувствую, что он нас заметил. Улыбается так ярко и заразительно, что дыхание перехватывает. Машет детям, которые тут же оживают и начинают махать в ответ. Сашка, вскочив на ноги, а Снежка снова выдавая кряхтение “па…па…па…” и топчась ботинками по коленям дядь Артема.

Это словами не передать.

Чувства свои не объяснить. Такое надо только ощущать.

Единение. Полное и безоговорочное, когда ты интуитивно чувствуешь настроение своей второй половинки. И сейчас я знаю, уверена, что Сим счастлив. Сколько раз он мне говорил: “Вы только будьте рядом, остальное такая ерунда, Летт”.

Сердце снова, как семь лет назад, пропускает удар. Всегда, когда он смотрит на меня своими полными любви голубыми глазами, оно начинает биться по-особенному. Будто только для него. На губы наползает улыбка, и я поднимаю ладошку, чтобы помахать любимому мужу, самому невероятному и потрясающему мужчине на всем белом свете! Сказать еще раз, хотя бы мысленно, что мы здесь и мы с ним. Хоть морально, но до победного! И тут краем глаза замечаю, как камера выхватывает крупным планом лицо Сима, и уже зная, что сейчас будет, сжимаю нервно кулачки.

За все эти годы это стало нашей маленькой традицией, которая облетела и все СМИ. Так сказать, наша особая “фишка”. Каждую игру, когда камеры показывают Сима, он улыбается и одними губами, глядя в этот момент на меня, произносит: “Я люблю тебя, вредина”, отправляя воздушный поцелуй, который я всенепременно ловлю. Глупость? Конечно, но без этого уже я была бы не я, а Макс был бы не Макс. Тем более, я знаю, как для моего Сима важно, что мы с детьми здесь. На трибуне. А для меня главное — его спокойствие и настрой на игру. Футбол стал неотъемлемой частью и моей жизни в тот самый момент, когда я семь лет назад в Париже сказала “да”. Его карьера с каждым годом все активней идет в гору, и я безумно горжусь, что этот невероятный спортивный красавчик — мой муж и отец моих детей. Что он мой. И только мой!

Игра начинается, парни рассредоточиваются по полю, а я смотрю на Сима, вылавливая его глазами среди игроков сборной, и не могу перестать улыбаться, крутя на пальчике помолвочное и обручальное колечки, которые теперь всегда и везде со мной.

Вредина. Да, вредина… Даже спустя семь лет брака и рождения двоих деток я все равно осталось для него его мелкой врединой. А он так и остался мой любимый мажор Сим-Сим.

Время идет, мы меняемся, но чувства, которые воспылали еще в детстве, остаются. Всегда с нами. Даже если мы спорим, никогда не забываем, что мы Семья!

“Семья”— как много смысла в этом слове! Сколько чувств и глубинных эмоций! Сколько значимости в этих пяти звуках!

Глаза сами собой выхватывают Снежку и Сашу, которые внимательно следят за игрой, но я то знаю что за отцом. А потом смотрю на деятельных дедушек: папу Максима Гаевского и моего крестного Артема Стельмаха, смотрю на мамулю, и на тетю Лию.

В голове отчего то проносятся истории именно их жизни, любви и отношений, которые за столько лет я выучила и знаю едва ли не наизусть. Сердце щемит, когда ты понимаешь весь масштаб нашей огромной “семьи” Гаевских и Стельмахов. Какой огромный путь был пройден от того что “было” и до того как “стало”! Столько лет, что подумать страшно… Но самое главное, что за все эти годы, обе пары сохранили все ту же живость чувств и любовь. Воспитали в нас с Симом, Артемие, Майе и Милли такое же прекрасное и светлое, и лично нам с Симом дали самую волшебную “путевку в жизнь”. Возможность пройти ее рука об руку. Друг с другом. Рядом.

Не знаю, что это за ерунда и почему я снова начинаю плакать, торопливо смахивая слезы с щек, но точно знаю, что без истории Стельмахов и Гаевских нашей истории с Симом бы просто не было. Вредина бы не встретила своего мажора. И два милейших цветочка не верещали бы сейчас сидя в первом ряду футбольной арены.

Поэтому не сдерживая своего душевного порыва, просто обнимаю маму с тетей Лией, притягивая к себе за плечи и целую в щечку. Сначала одну, а затем вторую, говоря в очередной раз просто искреннее и от души: