Елена Свиридова - Возвращение из ночи
— Не хочу, — сказала Ирина. — Алкоголь притупляет чувства и разум, ты когда-то сам мне говорил!
— Мало ли, какие глупости я болтал! Нашла, кого слушать! — Белов выпил рюмку водки, поморщился от отвращения, икнул, пробормотал что-то совершенно невнятное, уронил голову на руки и вдруг затих, замерев за столом в неподвижной позе.
Ирина с жалостью посмотрела на него, закурила новую сигарету. Некоторое время она наблюдала, как Белов, совсем обмякший, спит, сидя за столом. Раздавалось только его негромкое посапывание. И неожиданно в тишине громко зазвонил телефон.
Ирина схватила трубку, и там какой-то совершенно незнакомый голос попросил какую-то Веру.
— Вы не туда попали, — прошептала Ирина.
— Может, оно и к лучшему, — бодро произнес все тот же незнакомый мужской голос. — А как вас зовут?
Ирина молча положила трубку. И увидела, как Белов вдруг резко поднял голову, поднялся за столом и неровной походкой двинулся к двери.
— Ты куда, Леня? — спросила Ирина испуганно и бросилась за ним.
— Это... это она звонила! Она... меня ждет! Я еду к ней! — решительно заявил Белов.
— Ленечка, это кто-то ошибся! Это не она! Пожалуйста, останься, нельзя тебе ехать! Ты пьяный совсем! Давай, я тебя спать уложу, ты поспи немножко, а потом поедешь, куда тебе нужно! — Ирина схватила его за руку.
— Отстань, женщина! — Резко вырвался Белов и стал искать в карманах ключи от машины. — Где мои ключи?! Это ты их спрятала? — Спросил он грозно.
— Господи, да что же делать... Леня, я тебя очень прошу, успокойся, — умоляла Ирина, — нельзя тебе сейчас ехать...
Он, наконец, нашел ключи, крепко сжал их в руке и, немного отрезвев, уверенно открыл дверь.
Ирина снова попыталась удержать его, он молча отстранился, вышел на лестничную клетку, она выбежала за ним, повисла у него на шее, он оттолкнул ее и быстро вошел в лифт.
Ирина побежала вниз по лестнице, выскочила во двор, услышала рев заведенного двигателя. Кинулась к машине, но не успела... Рванув с места, Белов на бешеной скорости вылетел со двора...
Вернувшись в квартиру, Ирина какое-то время металась с сигаретой в руках из угла в угол, мучительно соображая, что делать. Потом, решившись, взяла телефон и позвонила домой Мите. Там никто не отвечал. Она набрала номер Джека, но и там раздавались бесконечные длинные гудки. Несколько раз подряд она звонила в квартиру Белова, и опять — никакого ответа. Уже в полном отчаяньи она позвонила, наконец, Наталье Беловой, и через некоторое время услышала ее сонный голос.
— Алло...
— Наташа. Здравствуй, прости, что так поздно... Это Ирина!
— Ирина? — не понимая, переспросила Наталья.
— Ну да, Ирина. Понимаешь, Наташа, у меня Леонид был... Он в ужасном состоянии... — говорила она сбивчивым голосом.
— Леонид? Господи, да что же случилось? — сразу проснулась Наталья.
— Понимаешь, он жутко напился и уехал на машине... Я стала всем звонить — Мите, Джеку, ему домой. Никто не отвечает. Вот я и решила позвонить тебе.
— Правильно сделала, — сказала Наталья. — Да что ж ты его отпустила!
— Я пыталась его удержать, но не смогла. Это было совершенно невозможно! Он просто вырвался и уехал. Я так боюсь за него.
— Спасибо что позвонила, — озабоченно сказала Наталья. — Можешь подождать? Я сейчас Митю разбужу.
— Хорошо. — Ирина подождала несколько минут, и вот в трубке загудел хрипловатый спросонок митин бас.
— Здорово, Ирина! Ну, чего там наш красавчик натворил?
— Да он расстроен ужасно, из-за Анны. Я толком не поняла, что там у них произошло. Он так напился, и представляешь, где-то на машине пьяный гоняет! Это я виновата! Не сумела его удержать! — Ирина с трудом сдерживала плач.
— Ты ни в чем не виновата! — уверенно сказал Митя. — Что ты могла сделать? Просто у мужика поехала крыша. Такое со всеми бывает.
— И я ему про тоже, а он вдруг сорвался...
— Не бери в голову. В таком состоянии мужика не удержишь.
— Ты сделаешь что-нибудь?
— Постараюсь... Сейчас что-нибудь придумаем, — окончательно проснувшись, бодро сказал Митя. — Да ты не волнуйся, мы тебе позвоним...
Как только Белов сел за руль и выехал со двора, ему опять стало не по себе. Отрезвление оказалось коротким и мнимым, и он какими-то оставшимися островками незамутненного сознания пониал это... На полупустой улице ему мерещилась полуголые девицы, кидавшиеся под колеса. Дурацкая дрожь в коленях, которой никогда прежде не было, мешала вести машину. Ощущение нереальности происходящего все больше преследовало его, белые женские фигуры мелькали то справа, то слева, то впереди.
— Белые женщины... Боже мой... — пробормотал Белов, — кажется, у меня белая горячка! Я читал где-то, что она именно так начинается... Во всяком случае, что-то похожее... Или я все перепутал?..
Он старательно пытался объехать белые фигуры, то и дело в каждой из них узнавая Анну, Юлю, Юлиану. Теперь он уже не знал, которая из них она на самом деле. Вот, кажется именно эта! Она одна в темноте, она бежит впереди... Он резко развернулся, залез колесом на тротуар, чуть не зацепил крылом каменную цветочницу и поехал следом за ней. Она была в белой рубашке, как тогда, когда он впервые увидел ее на дороге. Он бросился догонять ее, она очень медленно двигалась перед машиной, плавно, почти не касаясь ногами земли, но почему-то расстояние между ними постепенно увеличивалось. Вдруг она исчезла за каким-то поворотом, он рванулся туда, громыхнул по какой-то яме, и снова увидел ее... Она стояла посреди дороги прямо перед ним. Он резко затормозил, зажмурил глаза от страха, что снова сбил ее. А когда открыл их, увидел вдруг, что она стала совсем прозрачной. То ли от нее, то ли еще откуда-то веяло мертвящим холодом. Анна, словно снегурочка из сказки, таяла прямо перед глазами, будто была из льда...
Вот все исчезло, белый вихрь закружил так, что машину подхватило в воздух и понесло куда-то... Удар, колеса коснулись дороги, со странным скрежетом машина медленно покатилась дальше. И вдруг Анна возникла сзади... Белов увидел ее отражение в зеркальце... Кажется, теперь она бежала за его машиной, протягивала руки, что-то кричала в след, но все больше отставала и в конце концов совсем потерялась из виду...
Вдруг Белова осенила внезапная мысль, вспыхнувшая словно яркое пламя в его окончательно помутившиемся сознании.
— Я должен сжечь этот проклятый особняк, сжечь к чертовой матери, чтобы не осталось от него ничего, кроме горстки пепла! И этот мерзкий дом с привидениями, его тоже надо сжечь! Тогда наступит конец и ее, и моим мучениям! Призрак исчезнет, все призраки исчезнут! Священный огонь поглотит все, и наступит желанная свобода!
