Ребекка Кэмпбелл - Рабыня моды
Но со временем свирепые комары, дождь и постоянный сумрак притупили у охотника жажду крови, и теперь остров принадлежит государству, и на нем проводятнаучные исследования.
Название острова, судя по словам билетерши, с гэльского переводится как «дьявольская репа». Она начала рассказывать мне историю об одном шотландском горце-мошеннике, который заключил пари с дьяволом — кто из них дальше бросит в море репу. И, как обычно бывает в этих историях, на кон поставили душу шотландца. Я дослушала до того момента, как дьявол запустил свою репу в море и она превратилась в остров («Посмотрите, — говорила женщина, показывая на карту, висевшую на стене у нее за спиной, — он действительно по форме немного напоминает репу»), а горец свою репу съел. Но тут, к счастью, мне пришлось бежать на паром.
Удивительно, но вместе со мной на пароме плыло много молодых людей: все отлично подготовились к поездке — с рюкзаками и в непромокаемых куртках и плащах. Это были студенты: геологи, географы и биологи в сопровождении нервных преподавателей. Меня утешило то, что большинство из них соответствовало своим стереотипным представлениям о молодежи, и я провела первые полчаса, считая их прыщи.
Этого времени хватило как раз, чтобы начали появляться признаки морской болезни. На море не было сильных волн, скорее, оно было покрыто легкой рябью, но маленькое суденышко качалось туда-сюда, как член «академии» Джонаха после целого дня занятий, в ходе которых он подкреплял силы различными напитками. Я никогда прежде не оказывалась на такой маленькой лодке, поэтому даже не подозревала, насколько ужасной может быть морская болезнь. Я попыталась, поджав колени, лечь вдоль трех жестких сидений и втиснуться в промежуток между рядами, но меня буквально выворачивало наружу. Кровь в голове пульсировала и стучала, в ушах звенело, во рту было сухо, но при этом я еще истекала слюной.
В конце концов я не выдержала. Через маленькую металлическую дверь вырвалась на палубу, нашла тихое место в сторонке и сделала свой вклад в водную цепь питания. Мне стало немного лучше, и, вытирая глаза, я увидела рядом за тем же занятием человека в куртке с капюшоном. Это оказалась девушка с кривыми зубами по имени Смитги, приехавшая из Люксембурга. Она изучала морскую биологию.
— В нашей стране нет ни побережья, ни моря, ни островов, поэтому нам приходится использовать ваши, одни из лучших в Европейском сообществе. Я единственный морской биолог в Люксембурге и чувствую себя очень одинокой.
Я проявила вежливость и задала ей несколько вопросов о рыбах. Думаю, она оценила мое внимание.
Через пару часов тряски мы приблизились к острову: большому, черному, покрытому холмами. Кто-то тонким голосом закричал: «Дельфины!» — и все, кто был на палубе, ринулись к борту. Я, шатаясь, последовала за ними, но ничего уже не было видно. Потом тот же крик прозвучал с другой стороны лодки. На этот раз все побежали к другому борту, и снова я опоздала. Я уже начинала думать, что географы специально разыгрывают меня — хотят отомстить за то, что я привлекательнее их. В последний раз я мгновенно ринулась на крик и с огромным удивлением увидела дельфинов: четыре темные спины рассекали волны. Я ожидала ощутить ликование, но почему-то почувствовала угрозу.
На острове не было нормальной пристани, поэтому нам навстречу вышла плоская маленькая лодка. Перебраться на нее было, как и ожидалось, очень трудно, и меня спас от приближающегося катастрофического падения огромный немец, который, впрочем, наградил себя, быстро и незаметно сжав мою грудь. Нас высадили в маленькой деревне, состоявшей примерно из двадцати домов, паба, магазинчика и одного или двух общественных зданий. Замок — вполне заурядный загородный дом с парой амбразур — стоял на невысоком холме за деревней. В его флигелях располагалось молодежное общежитие, и студенты устало тащились туда, немного подавленные и покачивающиеся после переезда.
Я направилась в сторону паба. Не потому, что мне очень хотелось выпить, просто мне казалось, что это лучшее место, откуда следует начать поиски Людо. Паб размещался в новом одноэтажном доме, начисто лишенном очарования. Но внутри горел огонь и было тепло. Я зашла в женский туалет и высушила волосы небольшим полотенцем, которое было у меня с собой. Мое пальто пропиталось морской водой и дождем и казалось очень тяжелым, ноги промокли и замерзли. Как я могла решить, что мне будет комфортно в дороге в легких кожаных мокасинах? Я надела сухие носки, а вот другую пару обуви я по глупости с собой не взяла.
Сухие волосы и ноги — и мне стало гораздо лучше. Я заказала кофе, и когда хозяин спросил, не стоит ли в него что-нибудь добавить, улыбнулась в знак согласия. Я спросила о Людо.
— О да, это тот парень на горе. Он бывает здесь почти каждый вечер. Хороший парень.
— Как мне найти его?
— Ты можешь подождать несколько часов, пока он спустится. Твоя одежда не годится для подъема в гору.
— Нет, я не могу ждать, мне нужно пойти к нему. Как туда добраться?
— Ну что ж, должна — значит должна. Тебе нужно пройти примерно две мили по тропинке вдоль берега, потом подняться вверх. Подъем пропустить невозможно. Парень или сидит в своем укрытии — знаешь, что-то типа маленькой лачуги, — или стоит и наблюдает за своими орлами.
Появилась жена хозяина.
— Ах! Ох! — Извините, понимаю вашу реакцию, но она действительно именно это и сказала. — Джеймс, неужели ты отправляешь эту малышку в горы в таком виде?
— Никуда я ее не отправляю, Джесси. Она сама решила пойти.
Женщина покачала головой и вышла. Через пять минут она вернулась с вещами: принесла для меня тяжелую непромокаемую куртку, несколько пар подходящих брюк и резиновые сапоги.
— Попробуй, может, тебе подойдет, — сказала она и добавила, увидев мое выражение лица: — Конечно, это не «Карнаби-стрит», но зато ты не намокнешь.
Я не носила резиновую обувь с детства. И обувать ее не входило в мой план. Я планировала появиться перед Людо в неотразимом виде. А в итоге выглядела хуже самого немодно одетого географа. Я задумалась: не лучше ли подождать Людо в тепле, но мне это показалось неправильным. Сейчас я впервые в жизни совершала рискованный романтический поступок: отправилась на край земли за своей утраченной любовью, поэтому должна выдержать все испытания.
Я поблагодарила хозяина и его жену и отправилась в путь. Мое сердце ликовало в предвкушении встречи. Дождь ослаб, и по капюшону моей непромокаемой куртки весело стучали небольшие капли. По тропинке вдоль моря идти было легко и приятно. С одной ее стороны склон спускался вниз, переходя в покрытый галькой берег, где на него накатывали волны. С другой — земля поднималась вверх, бесплодная и недоступная. Деревьев не было видно, только низкие проплешины росшей пучками травы и дрока пробивались между камнями и валунами.
