Наталья Батракова - Миг бесконечности. Том 2
Демонстративно выдержав довольно долгую паузу, соответствующую должности старшего привратника, тот в конце концов удосужился куда-то позвонить. В отсутствие паспорта страж порядка долго изучал ее документы, наконец нехотя, словно делая великое одолжение, нажал кнопку автоматических дверей.
Спокойно наблюдая за его действиями, Катя размышляла о том, что не мешало бы при случае поднять на страницах газеты и эту тему.
Почему у человека, заполучившего мизерное количество власти, начинаются необъяснимые изменения в психике, и он уже мнит себя столпом человечества? Правда, не гнушается при этом лебезить и пресмыкаться перед тем, у кого этой власти чуть больше. Неужели «столп» не понимает, что лишь демонстрирует собственную ущербность?
Катя вошла в здание, где, в противовес охраннику, ее встретили весьма приветливо, провели в кабинет, предложили присесть, заполнить анкету и подождать. Дожидаться пришлось довольно долго. Но уже по другой причине. Как оказалось, поданные ею ранее документы осложнили дело. В паспорте уже стояла многократная полугодовая виза, открытая грядущим вторником. Поэтому долго совещались, как поступить. В конце концов решили открыть еще одну визу, но с завтрашнего дня. Забрать паспорт можно будет после двух часов дня.
Увы, Вадим оказался прав: реально вылететь во Франкфурт у нее получится лишь в субботу. Покинув посольство. Катя по телефону забронировала через агентство билет на самолет и только тогда заметила информацию о восьми непринятых звонках! Понятное дело: больше часа аппарат работал в режиме «без звука»! Два звонка были от Вадима, один из редакции, один от Потюни, один от Арины Ивановны, один с неизвестного мобильного номера, два — с незнакомого городского.
Первым делом Катя позвонила во Франкфурт. Судя по привычному уже автоответу, номер был вне зоны действия сети. Вздохнув от расстройства, перед тем как связаться с редакцией, она решила набрать Арину Ивановну — исключительно потому, что мачеха с падчерицей редко перезванивались. Относились они друг к другу с уважением, но без особого тепла, поэтому для звонка должна была быть веская причина.
«Странно. Не случилось бы чего», — закралось в душу беспокойство.
Телефон Арины Ивановны оказался занят, и тогда, недолго думая, Катя набрала отца. В любом случае о том, что завтра улетает, она должна его предупредить. Почему бы не сделать это прямо сейчас?
К ее удивлению, Александр Ильич оказался дома. Вот только ответил он как-то хрипло, с явной одышкой. На вопрос дочери «Ты не заболел?» ответа не последовало, связь прервалась. Повторный ее звонок отозвался долгими гудками.
Не на шутку встревожившись, Катя попыталась связаться с отцом по домашнему номеру. Та же картина: трубку никто не снял. А у Арины Ивановны все еще занято. Поколебавшись несколько секунд, с бешено стучащим сердцем, Катя рванула в сторону кольцевой.
Припарковавшись у ворот, дрожащей рукой она нервно выудила в сумке связку ключей, открыла калитку, пробежала по расчищенной от снега дорожке до крыльца, толкнула незапертую дверь и влетела в дом.
В гостиной, прислонившись спиной к дивану, бледный как полотно, отец сидел на ковре и тяжело дышал.
— Папа, что с тобой? — бросилась она к нему и только тут заметила прижатую к сердцу руку. — Тебе плохо? Сейчас я накапаю валокордин, потерпи.
Метнувшись на кухню, Катя открыла холодильник и застыла: вся верхняя полка была уставлена лекарствами, которых она прежде здесь не видела. Обнаружив знакомый с детства пузырек валокордина, трясущимися руками попыталась его открыть, уронила, чертыхнувшись, подняла с пола. В этот момент кто-то позвонил с улицы, почти одновременно затренькал мобильник отца, следом — ее. Никак не реагируя на звонки, она продолжала отсчитывать капли. Закончив, мельком глянула в окно: к дому торопливо шагали двое мужчин с чемоданчиками в руках в униформе «скорой помощи». Обрадовавшись, она оставила лекарство на столе и побежала ко входной двери.
— Кардиобригаду вызывали? — буркнул мужчина постарше и посолиднее и, не дожидаясь ответа, перешагнул через порог. — Хорошо хоть калитку оставили открытой. Где больной?
— Я никого не вызывала… — растерялась Катя. — Но вы так вовремя… Отец…
— Евсеев Александр Ильич? — глянул в бумажку мужчина. — Вот, написано, жена вызвала. А вы кто будете?
— Я — дочь… Приехала, а он…
— Ведите к больному, — не дослушал врач.
— Да-да, конечно, — засуетилась она. — Сюда, в гостиную.
Отец сидел на полу в прежней позе и продолжал тяжело дышать.
Склонившись над ним, доктор жестом подозвал младшего напарника. Бросив любопытный взгляд на Катю, паренек без лишних слов понял намерения коллеги. Спустя несколько секунд Александр Ильич уже лежал на диване. Подсунув ему под голову подушечку, доктор раскрыл один из чемоданчиков, в котором находился прибор с проводами и присосками.
— Помогите раздеть, — послушав, вынул он из ушей дужки стетоскопа.
В этот момент в кармане зазвонил Катин мобильный.
— Выйдите, пожалуйста, за дверь и закройте ее поплотнее, — тоном, которого нельзя было ослушаться, приказал он.
— Катенька, это Арина Ивановна, — раздался в трубке взволнованный голос. — Как хорошо, что я до тебя дозвонилась! Отцу плохо…
— Я знаю, я уже здесь. «Скорая» приехала, кардиограмму снимают.
— Слава Богу! — облегченно выдохнула Арина Ивановна. — А ты как в Ждановичах оказалась? Как узнала, что ему плохо? Папа позвонил?
— Нет, я сама. Разговор оборвался, вот я и примчалась.
— Какая ты умница! Я в такси, уже на кольцевой. Боялась, что не успею к приезду «скорой», и некому будет калитку открыть. Набирала тебя из больницы, но ты не ответила.
— Я была в посольстве, телефон отключала. Пыталась вам перезвонить, но было занято. А что случилось? Почему он дома, а не на работе?
— Даже не знаю, как тебе и сказать… Его позавчера с работы уволили.
— То есть как уволили? — от неожиданности Катя едва не выронила трубку. — Он ведь директор…
— Вот Виталий его и уволил из директоров, — тяжело вздохнула женщина. — А вчера сообщил, что нашел покупателя и на автомойку.
— Не может быть… — прислонилась она к стене и стала сползать на пол.
— Может. Сказал, что мойка принадлежит ему, а поскольку у вас развод, в услугах Александра Ильича он больше не нуждается. Мол, после продажи вернет его долю, а пока — до свидания. На глазах у всех работников уволил. Вчера Саша ездил к нотариусу, подписал документы. Вернулся от него сам не свой, только и сказал, что теперь окончательно стал пенсионером.
