Джули Дэм - Сломя голову
Джиллиан 05. У тебя — ЧТО?
АлексСи. Ну, я опоздала на показ мод Шанель и не могла найти свое место, а шоу уже началось, и я на самом деле не заметила ее.
Джиллиан 05.ТЫ — ЧТО???
АлексСи. Я вроде на нее налетела.
Джиллиан 05. ТЫ — ЧТО??? Я сейчас как раз смотрю в «Гугле».
АлексСи. Ты мне больше не друг.
Джиллиан 05. Подробности, хочу подробности… О Господи. Это твоя нога? Симпатичные туфли, однако. Ха!
АлексСи. Если ты будешь продолжать в том же духе, я не стану тебе рассказывать о важном свидании, которое у меня назначено через час.
Джиллиан 05. Ах ты, противная девчонка. Забудь про интернет-картинки, которые я собиралась разослать всем нашим друзьям. Я настаиваю, чтобы ты выдала все об Этом Мужчине.
АлексСи. Ха. Забудь. Ты упустила свой шанс.
АлексСи. Ладно. Помнишь, я когда-то рассказывала тебе про учителя французского в моей школе? В которого были влюблены все до одной девочки.
Джиллиан 05.Что?!?!?!
АлексСи. Да, ты не поверишь. Я встретила его, когда искала те самые туфли, которыми ты только что восхищалась, разглядывая, предполагаю, замечательно приукрашенное фото меня и Жирафы.
Джиллиан 05. Так он околачивался неподалеку от обувного отдела, стараясь подцепить цыпленочка или нет?
АлексСи. Очень смешно. Он развелся с женой и перебрался сюда. С ума сойти, да? Он работает в «Ле Бон Марше». Но у меня не было возможности узнать историю до конца. Я опаздывала на встречу к своему тотальному публичному позору.
Джиллиан 05. И каков же ваш генеральный план, мисс?
АлексСи. Никакого плана нет! Это даже не настоящее свидание! И я не люблю его больше, как тогда! Только это… меня действительно до смешного возбуждает. Своего рода желание, чтобы мне снова было 16. Я бы снова мечтала. Кажется, мы не сильно продвинулись вперед с тех пор.
Джиллиан 05. Говори за себя! Я теперь очень респектабельная супруга, как тебе известно.
АлексСи. Да-да, как я могла забыть. Но возможно, и ты вспомнишь те времена, когда умоляла меня взять тебя с собой.
Джиллиан 05. О да. Ха. Легка на помине — старая телефонная развратница. Твой учитель, наверное, хочет узнать, что на обед. Беги.
АлексСи. Радуйся. Возможно, супруг возьмет тебя в Le Cirque. Я завидую твоей жизни в блаженном счастливом неведении, и ты знаешь об этом.
Джиллиан 05. Желаю прекрасно провести время! Не делай ничего, чего не стала бы делать я… или по крайней мере того, чего я не сделала бы пять лет назад!
АлексСи. Хорошо. Позже я предоставлю тебе полный отчет.
Джиллиан 05. О, а я обещаю послать эти картинки только ПОЛОВИНЕ наших знакомых. И всем твоим экс-любовникам. И может быть, моей мамочке. Все!
Джиллиан отключилась.
Мне очень не хватало Джиллиан. Она всегда могла поддержать, никогда не осуждала — не в последнюю очередь потому, что у нас было общее прошлое. По крайней мере, она не относилась к тем женщинам, которые исчезают из твоей жизни каждый раз, как у них появляется новый дружок, и снова выныривают, когда связь прекращается.
И она не стала такой даже после того, как вышла замуж два года назад. Прошлым летом мы встретились с ней в Милане, чтобы пройтись по магазинам. Из четырех недель отпуска одну неделю она посвятила мне, одну — своему мужу, еще одну — самой себе и одну — своей семье. В будущем я хочу стать как она: удовлетворенной и счастливой, прямо как героини в конце любовного романа. Я же была пока в начале книги: я не могу сказать, что была счастлива в одиночестве, но в то же время не буду отрицать, что была в поиске. А в мире моды не так уж много настоящих мужчин. Наводит уныние, ха?
Общение с Джиллиан по крайней мере сократило время моего невроза перед ожиданием свидания до двенадцати минут. О, мой Бог! Неужели у меня свидание? Зато теперь уже не осталось времени ни на какие изменения — ни внутреннего настроя, ни внешнего вида. Во всяком случае, гардеробный пункт повестки дня не оставлял простора для импровизаций.
Выходя из комнаты, я нацепила новые солнцезащитные очки от Шанель. (Да, я была подавлена, но не настолько, чтобы не взять с собой вчерашнюю сумочку «гуди». Очень хорошая вещь, поскольку ее содержимое превосходно.)
Я надеялась, что они достаточно большие и достаточно темные, чтобы укрыть меня от любопытствующих фанатов моды.
Прежде чем осмелиться выйти в коридор, я посмотрела в дверной глазок. Путь был свободен! Я вышла из номера, захлопнула за собой дверь, повернула к лифтам — и налетела прямо на маленькую девочку, игравшую в коридоре.
— Пардон, — извинилась я. Какое-то время малышка таращила на меня глаза, а потом побежала, призывая свою маму.
— Maman, maman! C'est la folle qui a attaque cette mannequin sympa a la tulu![5]
Не по годам развитые дети в этом городе меня давно уже не удивляли.
Через двести семнадцать ступеней — я считала! — Я очутилась перед дверью главного входа гостиницы, по пути поймав несколько странных взглядов, брошенных на меня посыльным, горничной и лифтером. Может быть, у меня началась легкая паранойя, но я точно не ошиблась в толковании ухмылки шофера такси, которое медленно-медленно проехало мимо меня всего в паре дюймов от тротуара. Если раньше меня интересовало, что может быть более нелепым, чем вопрос водителя о том, не модель ли я, то теперь, вероятно, меня могли спросить, не смогу ли я сбить с ног Наоми Кэмпбелл. Честное слово! Да, к моде в Париже относились серьезно.
Я миновала четыре газетных киоска, обнаружив, что заголовки передовиц «Трибюн» посвящены моему позору. Слава Богу, что хоть фото были ниже линии сгиба. Я и представить себе не могла, что когда-либо буду о таком думать. Вот если бы я получила Пулитцеровскую премию или вышла замуж за члена королевской семьи одной из европейских стран или за крупного промышленника, мне уж точно захотелось бы оказаться над сгибом. И чтобы событие получило заголовок из двух строк. Хотя, вдруг пришло мне на ум, я могу никогда не избавиться от этого. Если делаешь большое дело — все равно, будь то лечение рака, или ограбление банка, или выигрыш в каком-нибудь телевизионном реалити-шоу, — газеты, похоже, всегда постараются откопать наиболее возмутительные фото, чтобы оживить статью. Проклятие, именно этому и учит таблоид — «журналистика 101»! (Нет, я этому никогда не обучалась.) И если я думала, что мои фотографии в школьном ежегоднике ужасны (Привет, длинные волосы! Дайте мне шанс, это были 1980-е, к тому же Техас!), то сегодняшние, вполне вероятно, могли бы побить их по уровню низкопробности. Когда кто-то становится богатым и знаменитым, он должен обязательно уничтожить все негативы. И еще быть чрезвычайно любезным со всеми на каждой встрече одноклассников. И совершенно открытым для всех папарацци!
